Китеж-грайнд. Книга 2 - Вера Галицкая

Настя на удивление резко отреагировала на признание подруги.

– Слушай, ну, может, он не такой уж и плохой. Просто тупой. Он же постоянно вокруг меня вьётся, явно он испытывает ко мне сильные чувства.

– Сильные чувства не всегда положительные, – политкорректно подметила Блонди.

– Он говорит только о сексе и старается всё время меня задеть просто потому, что не умеет нормально выражать свои чувства. Он же солдат! – выгораживала Гера своего избранника.

Настя развернулась на кровати, села и свесила ноги на пол, обратившись лицом к Гере.

– Мне нужно тебе сказать одну важную вещь, – серьёзным тоном сказала она.

Гера немного напряглась и тоже решила сесть.

– Дюк вёл себя очень странно весь поход. Но я не залезаю в голову к людям без особой надобности. Это неправильно, и мне потом очень тяжело развязаться с человеком, ну, я тебе рассказывала. А здесь он ещё каждый день рядом… Но он тут обронил пару фраз, после которых я стала его действительно опасаться. И мне пришлось.

Нася собралась с духом и продолжила:

– В общем, я посмотрела, о чём они говорят с Ильёй. Дюк не воспринимает тебя как человека. Блин, как тяжело это говорить… Ох… Короче, он считает, что ты какое-то бездушное существо, предназначенное для секса и… Он сказал Илье, что наверное, ты их консерва.

– Чего?! Кто я для них?! – глаза у Геры загорелись.

– Он думает, что когда закончится еда… Ох, Гера, я не хотела этого говорить, правда! Но я за тебя боюсь! Ты должна его опасаться, а не влюбляться!

– А Николаич?? Он знает про это? Меня что, правда, ведут тут про запас, чтобы съесть? – Гера обхватила голову руками. Она чёрти где, вдали от дома, среди людей, которые, вместо благодарности, хотят её сожрать!

– Нет, конечно! Это больные фантазии только одного Дюка. Даже Илья ему постоянно возражает.

– Аааа, я теперь не усну! Нахера я его спасала?

Гера положила голову на подушку.

– Мне нужно всё переосмыслить. Давай выключать свет.

Нася выключила фонарик и пожелала доброй ночи подруге. Ей тоже было тяжело: гонцов с дурными новостями никто не жалует.

4. Соблюдать тишину

Его с другими мужчинами и женщинами сопроводили в комнату. Молодой человек с широким плоским лицом и узкими смеющимися глазами сказал им, что они будут слушать неприятный звук, который однако не причинит им никакого вреда. Просто раздражающий звук высотой 3000 герц. Он включил трехсекундную демонстрацию на кассетном проигрывателе. Действительно неприятно, но терпимо: просто громкий беспрерывный писк. Затем мужчина добавил, что этот звук будет появляться и периодически исчезать, и его можно неким способом прекратить окончательно. Во время эксперимента им нельзя будет задавать вопросы и просить помощи, но они должны помнить, что неприятное пищание можно остановить какими-то действиями. Больше он ничего не сказал, улыбнулся и широким жестом руки показал, куда проходить дальше.

Затем группу разделили, сказав, что они должны будут пройти в небольшую кабинку по одному. Ему пришлось ждать своей очереди почти полчаса.

"Как на приёме у врача, – думал он, – только здесь плачу не я, а мне".

Зайдя в кабинку, он был слегка разочарован. Внутри не было ничего сверхъестественного и высокотехнологичного. Только деревянный стол, на котором располагался странный аппарат с большой красной кнопкой посередине, и музыкальная колонка в правом верхнем углу комнаты. Кнопку на аппарате можно было двигать вправо и влево.

Перед этой процедурой он подписал несколько бумажек, в том числе и о неразглашении информации, полученной в ходе эксперимента, и сначала боялся, что над ним нависнет большой соблазн проболтаться. Но в кабинке он понял, что тут и разглашать было особо нечего. Он участвовал в тестах и поинтереснее.

Из колонки раздался мужской голос, похожий на голос того молодого азиата, который встречал их перед экспериментом:

– Вам будет предложен ряд испытаний, во время которых вы будете слышать относительно громкие звуковые сигналы разной продолжительности. И самое важное! Я хочу, чтобы вы внимательно послушали меня. Каждый раз, когда вы слышите звуковой сигнал, существует что-то, что вы можете сделать, чтобы его остановить.

Но решением проблемы каждый раз управляю я. Другими словами, способ, которым можно остановить звук, зависит только от меня. Как вы уже поняли, это игра в угадайку. Когда вы угадываете способ, звук автоматически выключается. Предполагаете неверно – звук продолжается.

Сразу после этих слов начался громкий писк – одна ужасно раздражающая высокая нота, от которой заложило левое ухо и глаза самопроизвольно завращались из стороны в сторону. Казалось, этот звук может свести с ума. А тот азиат просто решил над ними поиздеваться.

Он нажал на красную кнопку. Звук продолжался. Он нажал на неё ещё раз и отодвинул кнопку влево. Опять ничего. От писка начало подташнивать. Нажал три раза и довёл обратно до центра – никакой реакции. Нажимал с разной периодичностью, двигал кнопку быстрее и медленнее. Ничего.

Звук иногда просто прекращался, даже когда он просто опускал руки. Но потом начинался снова. Как может звук там раздражать? Хотелось, чтобы это быстрее закончилось, всё равно у него ничего не получается…

Марк открыл глаза, и перед его взором медленно растаяло видение с красной кнопкой на деревянном столе. Он лежал на кровати в своей комнате. Смотрел на грязный жёлтый потолок с чёрными разводами у окна. В ушах всё ещё стоял звон.

Он не знал, провалился ли он в демку или просто спал. И была ли вообще какая-то разница между сном, реальностью и другими мирами. Он уже неделю пребывал в пограничном состоянии: спал, не раздеваясь, ел, только когда начинал терять сознание, перестал мыться и чистить зубы. Родители его не трогали, потому что были заняты поисками его сестры. Гера ушла из дома неделю назад, оставила записку, что идёт сталкерить, и с тех пор её никто не видел. Марк слышал, что родители говорили, что и Настя с Артёмом сбежали вместе с ней.

Это всё из-за него. Почему он не сдержался тогда и рассказал Наташе, что она приёмная? Теперь, если она не вернётся домой или погибнет, он себе этого никогда не простит… Марк был бы рад даже снова терпеть от неё издевательства, лишь бы она просто жила тут с ними, звала в гости друзей, громко болтала с мамой. С ней как будто из дома ушла жизнь.

После окончания школы всё изменилась слишком быстро и кардинально. Он не узнаёт свою жизнь и одновременно не верит, что раньше было по-другому. Кажется невероятным, что у него были надежды, стремления, увлечения, лучший друг и