Соловьиная бухта - Эсси Саммерс

Марго взглянула на сверкающий белой краской дом с зеленой Крышей и ставнями и целым рядом слуховых окон. Здесь вырос Пьер. Из своего окна он видел то же самое, что она будет видеть из своего. У Марго возникло странное чувство. Она нахмурилась. И что из того? Она больше никогда не встретит Пьера и не хочет этого. Конечно же не хочет. Ведь он напоминает ей о самых мучительных моментах ее жизни, когда она потеряла любимого человека.

Фрэнк Бодонэ удивил ее своим английским акцентом. Он рассмеялся, и на его широком лице появились морщины.

— У меня французское имя, но родом я из Южной Англии, точнее — с острова Уайт. Мои предки приехали туда из Франции, — бежали от французской революции. Мне ужасно хотелось эмигрировать в Новую Зеландию, и отец предложил мне остановиться в Дрэгон-Хилле, где живет его тетка, которой сейчас почти сто лет. Это настоящий сельский край, куда можно добраться только по реке, которая регулярно разливается. Здесь я встретил свою жену, она работала гувернанткой, но родилась в бухте Росиньоль, поэтому мы поселились в доме ее отца, когда он переехал в Акароа.

— Наверное, многие из тех, что живут здесь, приехали сюда в поисках родных? Кто-то из Франции, кто-то из Англии, как вы. Акароа притягивает людей.

— Я бы так не сказал. Французы обычно едут на Таити или в Новую Каледонию — это французская территория, и они не утратят своих корней. Англичане французского происхождения приезжают сюда. Конечно, муж мадам был французом, но он служил в дипломатическом корпусе. Такая романтичная любовная история…

Марго была разочарована, но взяла себя в руки. Ничего, она будет часто встречаться с Фрэнком и, несомненно, опять заговорит на эту тему.

У них были очаровательные дети: трехлетняя Анжела с золотыми волосами и нежно-карими глазами и Доминик, похожий на отца, такой же темноволосый и смуглый. Анжела сидела у Марго на коленях и играла с ее гагатовыми бусами. Жюстин взглянула на нее и произнесла:

— Так вот кого ты мне напоминаешь, Марго! Я все время смотрела на тебя и говорила себе: «Перестань думать об этом, и ты сразу вспомнишь, на кого она похожа». Смотрите! Те же волосы, тот же подбородок, идеальный овал лица, нет только ямочки.

— Приятный комплимент! Если бы я была хотя бы вполовину так красива.

— Анжела похожа на мою мать, — заметила Мари. — Мы и назвали ее в ее честь — Анжела Роуз.

Сердце Марго заколотилось. И ее зовут Марго Роуз. Возможно ли, что это и есть ключ к разгадке? Но сходство…

- А где ваша мать? Она живет здесь? Ах да, помню, ваши родители переехали в Акароа. Она тоже француженка?

— Наполовину. А наполовину ирландка. Ее девичья фамилия О'Дохерти, но девичья фамилия ее матери — де Мальманш.

Де Мальманш. Один из первых поселенцев, это имя часто встречается в исторических записях. Она должна выяснить, не был ли кто-нибудь из женской части семьи в Англии и не связал ли свою судьбу с Найтингейлом. Пьер сказал правду: в Акароа прошлое рядом. И никто ничего не заподозрит, если она решит заглянуть в него, — ведь она работает теперь в музее Росиньолей и, естественно, хочет проследить историю некоторых экспонатов.

Мари повела Марго наверх. Анжела пошла с ними, доверчиво держа ее за руку. Хорошо бы оказаться членом этой семьи, подумала Марго и тут же одернула себя: «Какая глупость!» Мари за тридцать, она не может быть ее сводной сестрой. Но ее мать могла знать, не приезжал ли сюда двадцать лет назад Франсуа Найтингейл. Он мог приехать в поисках де Мальманшей, де Ливров или других французских родственников. Но как спросить об этом, не выдавая себя? Терпение, Марго. Она заметила отражение свое и Анжелы в большом зеркале. Да, сходство есть. Ну и что? Иногда совершенно чужие люди похожи, словно близнецы. Говорят же, что у каждого есть двойник.

В середине декабря музей был почти готов. Maрго работала без устали, к, хотя у нее не было времени заняться собственными делами — копаться в записях и задавать вопросы, — труд приносил ей неизвестную дотоле радость.

Образ Джонатана потускнел. Иногда ей даже не хватало прежней тоски, она ведь думала, что это будет единственное чувство в ее жизни. Но исцеление наступило, потому что она стала почти что членом очень, большой семьи, стала нужна ей.

Каждый вечер они с мадам ужинали в доме вместе со всей семьей. Начало этому положил Франсуа.

— Мы наняли вас на должность смотрительницы музея, а не кухарки. Мы так благодарны, что вы ночуете с тетей, приносите ей завтрак в постель и готовите легкий ленч — все, что нужно в ее возрасте, хотя Жюстин просит вас приходить к нам и на ленч, когда в музее много работы. Вчера вечером жена сделала мне внушение. Она сказала, что не надо подгонять быстро идущую лошадь.

Марго хихикнула. Ей нравился Франсуа. Он был удивительно терпелив со своими шумными детьми, а поскольку его жена была столь же взбалмошна и непредсказуема, как и дочери, он научился изображать себя многострадальным главой семьи.

— Знаете что, мистер Росиньоль? Я могу приготовить омлет, сделать яичницу с беконом или карри, но у меня совершенно нет опыта в приготовлении ужинов, и это меня беспокоит. Моя тетя, которая меня вырастила, не выносила, когда кто-то появлялся на кухне. Только после ее смерти я начала готовить сама, но до болезни дяди мы с ним всегда ужинали в городе, а перед сном просто готовили легкую закуску у телевизора. Так что если Жюстин не против, мы приходили бы к вам на ужин.

Это сработало. И Жюстин принялась учить Марго готовить, но скоро признала, что у нее врожденный талант.

— Тебе просто нужны опыт и уверенность. Но помни, даже те жены, что полжизни провели на кухне, могут сжечь пирог или недопечь фруктовые булочки. В кулинарии нужна внимательность. Возьмем, к примеру, Шарлотту. Я научила ее готовить, потому что без этого никак нельзя, но она так часто впадает в прострацию, что совершенно не чувствует, когда блюдо начинает подгорать. На днях я сказала ей: «Если ты хочешь стать писательницей, то тебе лучше не выходить замуж, иначе ты сведешь своего мужа с ума!» Не всегда путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, и все же он будет намного счастливее со своей женой, если избежит несварения!

— Верно. Не сомневаюсь, Шарлотта научится быть внимательней, когда повзрослеет, а особенно когда выйдет замуж. — Марго замолчала, в ужасе сообразив, что копирует манеру говорить у Жюстин.

Жюстин расхохоталась:

— Ты нас с ума сведешь, Марго! Мы с Франсуа уже заметили: когда ты долго бываешь с тетей Элизой, то начинаешь говорить очень литературно, будто и не знакома с английской фразеологией. Думаю, тетя бессознательно приобрела французский акцент, когда вышла замуж за француза. Естественно, дядя Луи всегда говорил с акцентом.

Марго покраснела:

— Боже, надеюсь, люди не думают, что я делаю это намеренно.

Неслышно появилась мадам.

— Милая моя, это звучит совершенно естественно. Я тоже заметила. Это большая честь для нас. Миссис Хейнрих из Акароа говорит с еле заметным немецким акцентом, однако она родилась и была воспитана в Новой Зеландии. Наверное, ты этого не замечаешь, Марго, но ты похожа на настоящую француженку. Возможно, кто-то из твоих предков был французом?