Хитрец. Игра на Короля - Дана Юмашева

Ровно две минуты спустя, облаченный в костюм для официальных встреч, граф Исангар покинул свой номер. Он проследовал вдоль небольшого коридорчика, куда выходили другие апартаменты третьего этажа, и спустился по лестнице на первый.

Здесь Советник вновь встретился с Флави Гертин, вместе с ней пересек фойе и направился в дальний его угол, где и заприметил будущего собеседника.

Генерал-майор Годварс Буке, Начальник городской полиции Этидо, относился к категории рано стареющих людей. Ему исполнилось пятьдесят два года, но, утонувший в седых бакенбардах и покрытый глубокими морщинами, выглядел он на десять лет старше. Маленькие глаза давно уже покрылись желтизной, а руки были нещадно изуродованы временем, но выправку и представительность его не брала даже старость.

С высоты прожитых лет и опыта безупречной службы месье Буке снисходительно поглядывал на всех, кто был моложе и ниже его чином. Похоже, Начальник городской полиции причислял себя к прослойке тех почтенных старцев, кто даже перед страхом расправы не признает авторитет юности. Впрочем, генерал-майор не выразил к Советнику Тайных дел (в отличие от его помощницы) и толики неуважения.

Но графу Исангару не пришлось долго вглядываться, чтобы разгадать образ мыслей собеседника.

– Прошу за беспокойство, Ваше Сиятельство, – начал спокойным голосом месье Буке. – Однако разрешите доложить. Два часа назад в доме на набережной были найдены два женских трупа. Две подданные островов Тари Ашш были найдены сожженными в собственном доме при невыясненных обстоятельствах.

Начальник городской полиции говорил таким тоном, будто он по крайней мере по разу в день находил обгоревшие трупы Ядовитых женщин.

«Ядовитые женщины… – эхом пронеслось в мыслях Ройема Исангара. – Прямо во время приема. Прямо в собственном доме».

– Бесы вас всех раздери! – выругался сквозь зубы он.

Тут граф Исангар представил, как накидывается на несчастного полицейского – с недвусмысленным намерением придушить. Мысли Тайного советника вмиг нарисовали живописные и красочные картины о том, как руки его смыкаются на шее Годварса, как щеки генерал-майора меняют свой цвет, как губы его шевелятся в безмолвном крике, сначала быстро… затем медленнее… и наконец застывают. Ройем видел, как в завершение прочего ломает полицейскому кадык и ладонью отправляет нос Буке прямо внутрь его черепа.

Но даже сейчас Исангар сумел избавиться от навязчивых иллюзий. Произошедшего уже не вернуть, решил он, а на тоску и причитания уйдет много времени. «Теперь, – подумал Советник, – остается лишь искать виновных».

Здесь Ройем заговорил, и, хотя он силился начать с другого, несколько ругательств все равно сорвались с его языка. Содержание оных каждый может подробно и четко нарисовать себе в воображении, потому опустим сии детали и перейдем к разговору по существу.

– Мне нужно осмотреть место преступления, – приказным и деятельным тоном заявил Исангар. – Медицинский персонал, следствие и полиция уже на месте?

– Все уже там и ждут вас, ибо сами мы пребываем в замешательстве.

– Хорошо. Тогда отправляемся незамедлительно. Детали расскажете по пути.

* * *

Дорога от гостиницы, в которой остановился Ройем Исангар, до места происшествия заняла всего десять минут – Этидо был городом развитым, но по меркам Империи сравнительно небольшим.

Особнячок, что снял князь Ийг Шайесс на время конференции в Веарно, расположился прямо на набережной реки Сорель; и летом ее искристая вода отражалась в начищенных оконных стеклах. Мирный и уютный, особнячок был выкрашен в светло-коричневую краску и обнесен белой лепниной.

Мирный и уютный, дом этот видел сегодня ночью гибель двух человек.

Высадившись у порога, Советник Тайных дел и Начальник городской полиции остались без официального приветствия; вся прислуга княжеской четы Шайесс была взята под стражу, и никто не вышел встречать их у парадного входа. Сопровождаемые лишь несколькими полицейскими, Исангар и Буке тихо прошли внутрь.

На первом этаже царили тишина и пустота, и ничто не выдавало произошедший в стенах этого дома кошмар. Лишь поднимаясь по лестнице, мужчины почувствовали тошнотворный запах горелой плоти и услышали громкую и отчаянную мольбу:

– Найдите ее! Что же вы стоите… Начинайте поиски! Не стойте же столбами!

Миновав лестницу, Исангар и Буке свернули налево и проследовали по широкому коридору прямо к хозяйской опочивальне.

Она, как выяснилось, состояла из двух помещений – небольшой залы и спальни. Вчера тут отдыхала пребывавшая в тягости жена князя, а сегодня уже сновали чужие семье Шайесс люди. Поздоровавшись кивком с полицейскими, Исангар и Буке спешно протиснулись вглубь комнаты.

Там на дорогом паркете, прикрытом мягким фарогнейским ковром, чуть поодаль друг от друга лежали два обгоревших трупа. Один был словно покинут всеми, а у другого стоял на коленях оранжевоглазый мужчина. Как и у большинства Ядовитых людей, на левой половине лица у него красовалась большая черная татуировка, а левая сторона головы была гладко выбрита. На вид мужчине исполнилось чуть больше сорока.

Обычно этот высокий, суровый человек внушал своим видом трепет – и одельтерцам, и даже Ядовитым людям. Но сейчас он выглядел до безумия жалким.

Ибо во всем его существе клокотало бессилие.

– Это не может быть она! – все повторял он, скользя от одного имперца к другому беспорядочным, полным отчаяния взглядом. – Не стойте же столбами! Начинайте поиски!

Несмотря на то что большинство присутствующих были зрелыми мужчинами, видевшими в своей жизни куда более страшные вещи, заговорить с князем Шайесс никто из них не решался. Ведь каждый знал, насколько мучительным окажется для Ийга любое их слово.

Лишь через пару минут одельтерский следователь Кавиз Брийер – первый из тех, кого вспомнил оказавшийся в комнате Ройем Исангар, – смог ответить Ядовитому князю растерянным жестом.

«Черт подери, и ведь как назло – в первый же день!» – не переставал сокрушаться Советник Тайных дел. Ему захотелось опуститься на колени рядом с безутешным вдовцом и реветь о своем несчастье медвежьим рыком.

Через четверть часа к Ийгу почти полностью возвратился рассудок. И тогда Ядовитый князь заставил себя вглядеться в то, что еще недавно было его супругой.

Сомневаться не приходилось: перед ним лежал ее труп.

Шайесс определил это по безумной боли, что разлилась в его груди, стоило ему лишь ненадолго задержать взор на этих останках. Вместо красивой, полной жизни княгини Джейлесши на ковре – в чужом доме, чужом городе и чужой стране – покоилось обугленное тело. Черное, с тонкими коричневыми и красными прожилками тело, измученное агонией и убитое пожиравшим его пламенем.

Вместо живота у женщины зияла наполненная пеплом дыра: в том месте сгорел даже позвоночник. Ноги были сожжены до икр. Безволосая голова неестественно выгнулась. Обгоревшая левая кисть была воздета к небу, будто умирающая старалась схватить его и утащить с собою вечный сон. Огонь почти наполовину уничтожил правую руку, но по уцелевшему предплечью можно было предположить, что в последние минуты княгиня держалась за живот – там начинал свою жизнь третий ее ребенок. Должен был наконец родиться сын, – Джейлесша не раз говорила об этом мужу.