Невидимый папа - Дарья Доцук
Шрифт:
Интервал:
У меня ухает сердце – она же обязательно расскажет маме! Всё время заходит к нам и жалуется – то на врачей из поликлиники, то на кассиршу, которая якобы её обсчитала, то на приезжих, которые не говорят по-русски, то на председателя ТСЖ, которая крадёт из бюджета («А откуда у неё машина? Крадёт! У меня на такие вещи нюх! Я тридцать лет в ревизионной комиссии проработала!»).
Обычно мама долго стоит на пороге, слушает вполуха, кивает, а потом наконец придумывает какой-нибудь предлог, чтобы поскорее от неё отделаться. Но на этот раз мама ведь может и прислушаться. Речь-то пойдёт обо мне, а не о кассиршах с председателями.
Василиса Никитична устремляется во двор – скорей, скорей, успеть донести, пока я её не перехватила!
Так она мне противна, что неохота даже в лифт с ней заходить, но другого варианта нет – не станет же она при мне рассказывать. Ни в коем случае нельзя подпускать её к маме.
– Здрасьте, – говорю я и нажимаю на кнопку «4».
– Здрас-с-сте, – отвечает она, презрительно затягивая «с».
Лицо у неё сморщенное, она кривит губы и не глядит на меня – злится, что я расстраиваю её планы.
Когда мы выходим на нашем этаже, Василиса Никитична смотрит на меня с прищуром, мол, ты не думай, я ещё вернусь, и недовольно удаляется к себе, волоча за собой тележку.
Обошлось. Дверь тут же приоткрывается. За ней мрачной тенью маячит мама.
– Ушла там эта ненормальная? Заходи скорей! – шепчет она. – Господи, как она мне надоела! Сегодня уже два раза приходила! Опять, наверное, кто-то ворует или обсчитывает. Или по телевизору что-то не то сказали. Видишь, я уже дверь боюсь открывать! Она звонит-звонит, а я притаилась и сижу, как будто меня дома нет. Хоть бы в выходной не трогала! Что за люди! Почему она из всего подъезда только ко мне ходит, а?
– Потому что только ты её слушаешь.
– Ну а как мне быть, прогонять её, что ли? – злится мама.
– Да просто не открывай, и всё. Или говори, что тебе некогда, – советую я.
Хорошо бы мама ей и правда больше никогда не открывала. Ну или хотя бы несколько дней. Может, повезёт, и Василиса Никитична всё забудет. Должна же память хоть иногда её подводить – почему бы не сейчас?
– Ну Жень! Смотри как ты насвинячила!
Мама возмущённо цокает языком, приносит тряпку и принимается подтирать чёрные кляксы, которые накапали с моих подошв, – весна, почва влажная.
– Да, сейчас вытру.
– Да я уже почти вытерла, – кряхтя, отзывается мама. – Коврик для кого лежит?
– Ну извини!
– Ну извиняю!
Я собираюсь удалиться в свою комнату, но мама меня останавливает:
– А ужинать?
Мы с Филиппом недавно съели по мороженому, так что есть я не хочу.
– Да я поела у Женьки.
– М-м… Чем там угощали?
– Едой, – бросаю я, но, сообразив, что нарываюсь, даю более подробный ответ: – Курицей с рисом.
– А салат был?
– Был. Свекольный, – придумываю на ходу.
– Ты ела?
– Да ела, ела!
– Молодец. А то я тут вегетарианский борщ с фасолью сварила, не хочешь?
Вегетарианский борщ – это плохой знак. Видимо, Славка упорно маячит на горизонте.
– Да нет. Ну, может, попозже.
Мама вздыхает и садится есть одна. Чтобы не скучать, включает телевизор. Зрительный зал аплодирует какой-то престарелой певице.
Позже мама заходит ко мне и зовёт пить чай. Я решаю, что нужно немного с ней посидеть для приличия, хотя она, конечно, опять заведёт про Славку.
– Женя, а смотри-ка, что тебе Слава передал!
Она протягивает мне коробочку с какими-то шоколадными шариками, похожими на кривоватые трюфели.
– Это что?
– Сыроедческие конфеты, – охотно поясняет мама. – Из чернослива, с молотыми орешками. Вот эти с кокосовой стружкой, эти с кунжутом, а эти с какао. Попробуй, очень вкусные!
В доказательство мама кладёт в рот конфету:
– Он шам шделал!
Я нехотя откусываю чуть-чуть, потому что, не попробую – начнётся скандал. Вообще, неплохо. Я бы ещё одну взяла, но не хочу давать маме ложную надежду. То, что мне понравились Славкины конфеты, совершенно не означает, что мне понравится и сам Славка.
– Ну как? – волнуется мама.
– Нормально.
Но она и этому рада. Улыбается, а в зубах – чернослив. Смешная!
Филиппа очень беспокоит история с Василисой Никитичной. Он нервничает, что теперь она станет за нами следить, так что лучше пока не давать ей новых поводов для подозрений. Может, она и вправду забудет. Но, вообще-то, такое старушки обычно запоминают на всю жизнь.
Я размышляю, не рассказать ли маме мне самой, опередив Василису Никитичну, потому что Василиса Никитична обязательно всё перевернёт с ног на голову. Ради такого дела я даже подумываю познакомиться со Славкой, чтобы сперва расположить маму: если у неё будет хорошее настроение, она, может, и не станет сильно ругаться из-за Филиппа.
– Давай подождём более подходящего момента, – просит Филипп. – Мама что-то не в духе, работы много, и чувствует она себя неважно, её пока лучше не трогать.
И мы ждём. Всё идёт своим чередом. Шестиглазое никак не добьётся от Филиппа взаимности и подтачивает мои нервы своим недовольством: требует, чтобы я сказала Филиппу то-то и то-то, расписала Чудовище как мечту всей его жизни, а иначе оно такого про меня наговорит, что мне останется только из школы уйти. Я в стотысячный раз повторяю, что Филипп не отвечает, потому что очень занят, и что я сама с ним теперь редко вижусь. И вообще у него есть девушка! Так что пусть Чудовище подождёт более подходящего момента.
И Чудовище тоже вынуждено ждать. Правда, спокойно и молча оно не умеет, всё равно что ни день меня достаёт.
Хорошо хоть Василисе Никитичне никак не удаётся подловить маму: дверь мама не открывает, возвращается поздно (то она в театре, то в кино, то в кафе, то на выставке – Славка времени даром не теряет), но я всё равно переживаю, что они столкнутся случайно в аптеке или в магазине и тут уж мама от Василисы Никитичны никуда не денется.
В блоге продолжают выходить посты, и, как ни обидно это признавать, Женька и без меня справляется. Находит интересные темы, красиво оформляет. Недавно вот сделала подборку книг про русалок, а к ней завораживающие рисунки. Как будто профессиональный иллюстратор поработал. Смотришь и думаешь – ну почему я так не умею?
У меня освобождается время, и я тоже хочу что-нибудь написать, но теперь неудобно. Как мне к Женьке обратиться? Я ведь хотела объяснить, я извинялась, но она не стала слушать.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!