Игра в судьбу - Ли Ода

И снова случилось все по их воле. Когда множество кораблей, влекомых прирученным ветром, высадило на те берега великую армию, сильную не только воинами, но и магией, маленькие смуглокожие люди, называвшие себя крифни, вынуждены были отступить в горы, укрывшись там как дикие звери в пещерах и оставив свои земли высокорослым пришельцам. А те, кто не успел или не захотел уйти с насиженных мест, превратились в рабов. И даны позволили им жить рядом с собой, ибо быстро поняли — у них и у крифни не может быть общих детей, а, значит, и чистоте их крови ничего не грозит.

Только вот странно посмеялась над данааэ судьба, недобро. Совсем не долго суждено было им владеть новыми островами, ставшими столь прекрасными под их руками. С восхода, оттуда, где суша простирается на дни и дни пути, пришли на острова, которые даны уже считали своими, свирепые варвары — пришли совсем не с миром. Воины их были не слабее воинов племени, и было их неисчислимое множество, ибо на смену одному убитому из бескрайних земель на восходе немедленно являлись трое.

Одно лишь преимущество оказалось у данааэ перед пришлыми дикарями — колдуны, владевшие даром. Но только чем больше проходило времени, и чем дольше продолжалась война, тем реже стали рождаться среди них такие люди. Ведь варвары охотно стали мешать свою кровь с кровью прекрасных дочерей племени, и помешать этому становилось все труднее и труднее. Слишком много пало данов в нескончаемых битвах, слишком мало их осталось, а пришельцы, наоборот, все прибывали и прибывали.

И тогда созван был Великий Совет всех шести кланов. И принято было на нем решение: во имя сохранения чистоты крови и дара богов их народу, все они должны вернуться назад, на родину, и оставить новые земли свирепым пришельцам. Что и было сделано. Уходя, они захватили и рабов-крифни, ибо уже привыкли к ним.

Мало, ох как мало их вернулось на родные острова. Слишком многие воины остались лежать на полях проигранных сражений, слишком многие женщины были захвачены варварами, чтобы согревать им постель. Но колдуны вернулись почти все, ибо великую силу давал им дар, и непобедимы оставались они даже в безнадежных битвах.

Почти к самому началу начал были отброшены данааэ в той войне, но несколько веков мирной жизни вновь вернули им былую силу, ибо крови колдунов после возвращения в жилах племени стало неизмеримо больше. И с каждым новым поколением все сильнее и сильнее становились маги, все чаще и чаще стали рождаться они среди их народа.

Только не вечно суждено было продолжаться и этому миру. Варвары, полностью заселив два оставленных им больших острова, вспомнили однажды и об островах данааэ. Флот за флотом захватчиков стали появляться в их водах, орда за ордой пытались высадиться на родных берегах. Колдуны падали без сил нагоняя шторма и удерживая рубежи от атак, становившихся все свирепее раз от раза.

Долго так продолжаться не могло, и маги племени вновь собрали Великий Совет, чтобы решить, как раз и навсегда избавить свой народ от напастей. И самый могущественный из них нашел выход — создал Заклинание. Все, у кого была хоть частичка крови богов должны были принять участие в ритуале, ибо огромную силу требовалось в него влить, и величайшего дара требовало оно от воплощавшего. Но не все смогли увидеть результат, ибо жизнью своей заплатили за него. Много колдунов, истощивших себя, покинуло этот мир, не пережил своей волшбы и сам воплощавший, но чары наложить удалось. И с того времени не стало больше пути на острова никому, если не было на то воли данааэ. Невидимая и непроницаемая сфера берегла теперь этот народ от напастей.

— И вы с тех островов? — спросила я далеко не сразу.

— Да.

— И сфера та охраняет вас до сих пор?

— Охраняет. И будет охранять, — подтвердил дан.

А потом рассказал еще кое-что.

Получалось, что это самое Заклинание с большой буквы позволяло чуть-чуть сдвинуть локальное время для определенного объекта, перенести его в своеобразное «никогда», этакий карман между настоящим и прошлым. Примерно такую штуку сам Вессаэль проделал с площадкой в Норвегии, вот только масштаб, конечно, несопоставим. Чтобы сдвинуть из реальности целый кусок моря с островами потребовалось собрать всех магов, имевшихся в наличии и заставить их выложиться до суха. Зато и результат должен был сохраниться до скончания времен, если, конечно, кому-нибудь не хватит нахальства и удачи ту волшбу снять. Кстати, силы им для этого потребуется на порядок больше, чем при наложении и такое предположение можно смело выносить в разряд нереальных. И вообще, этот своеобразный «закон сохранения магии», когда для того, чтобы снять заклинание энергии требуется гораздо больше, чем при его создании, вполне универсален. Так что да, защищать она их будет до скончания времен.

Удобно, что ж.

Вессаэль замолчал, но мы еще немного посидели в тишине, сохраняя странное очарование момента. А потом он сказал уже совершенно другим тоном:

— Ладно, говорить нам еще придется о многом, но не сегодня. Там уже ужин готов, идем.

И мы пошли. Ужинать.

Остаток вечера после него тоже прошел на редкость мирно и мило. Этой ночью я впервые услышала, как поет Суинни, и, кажется, поняла за, что он считается одним из лучших бардов на островах. Солнечный выудил из недр рюкзака маленький инструмент, больше всего похожий на микрогусли, и ловко прошелся пальцами по струнам. Звук получился не сильным, но нежным и на удивление подходящим к его «вкусному» голосу.

Он пел древнюю балладу о любви, жутко длинную и запутанную по смыслу. Но ее печальная мелодия оказалась настолько красивой, что я, потеряв нить повествования уже на пятой строфе, перестала обращать внимание на содержание, просто наслаждаясь звуком…

Вот только откуда, интересно, у меня взялась твердая уверенность, что эта песня не имеет никакого отношения к нам? Не для нас ее пели. Перед глазами Суинни сейчас определенно стояла женщина, которую он любил. И уж конечно это была не я — я туда ни одним краем не вписывалась. Вписана там была совсем другая.

А еще непонятно было, какого черта он вообще согласился участвовать в этой авантюре? Почему не сказал никому, что уже влюблен? Его наверняка оставили бы в покое. Или он еще не осознал этой своей любви? Интересно, а так вообще бывает? Не знаю. Знаю только, что на одного… э-э… претендента у меня сейчас стало меньше. Забавно, но такой поворот меня здорово огорчил, несмотря на все отказы и истерики. Вот уж действительно смешно. Смешно и грустно.

В таком вот романтическом настроении я и уснула, сама не заметив как. И сны мне, наверное, снились сказочные. Жаль, не запомнила.

Разбудил меня дикий визг. Одновременно и свирепый, и испуганный. Что-то в нем определенно было, потому что проснулась и вскочила я практически разом. И уже в совершенно ясном сознании. Тут же увидела — даны успели проделать это даже раньше. Суинни, Тавель и Вессаэль. Ага, значит, Ассиль в карауле и, надеюсь, ничего плохого с ним там не случилось…