Цветение - Лина Чаплина

Друзья пошли ужинать. Давида тут же окружили люди, сбивая его и пытаясь наперебой с ним поговорить. Но Давид без всякого интереса говорил с ними, пока не заметил в дальнем углу своего соседа — Адама. Адам сидел один, лениво накалывая куски еды на вилку. Если бы Адама спросили, какая на вкус еда и что он ест, он не смог бы дать ответа.

— Я его редко вижу, — заметил Давид, — он все приходит, когда я ложусь спать и уходит до восхода солнца.

Адам дернулся, потом замер и взглянул на Давида в упор. По спине Давида пробежал холод. Как же давно он не вид такой взгляд: загнанный, испуганный, готовый вступить в бой зверь смотрел на него через пелену серых глаз. Таких Давид видел только в детстве.

— Не обращай ты на него внимания, — посоветовала Прия.

Давид не мог. Адам прекрасно слышал его и Давид, не зная, что правильнее сказать, просто молчал.

Видя, как Давид отходит от своих подруг, все ученики начали звать его к себе, предлагая свободное место или сталкивая друг дуга. Но все они встревоженно замолчали, как только Давид остановился у столика Адама и сел рядом с ним.

Адам искоса посмотрел на Давида.

— Мне не нужна твоя жалость. Хочешь вызвать у людей еще больше восхищения своим благородным поступком? Пожалел отброса общества? Молодец, снизошел до оборотня!

— Думай, как хочешь.

— Теперь я не могу встать и уйти: буду выглядеть еще хуже, раз не принял твое великое внимание.

Давид не сводил спокойный взгляд с Адама, приветливо ему улыбаясь.

— Почему ты так думаешь обо мне?

— Как я могу плохо думать о тебе? — Адам оскалился, обнажая клыки. Давид мягко улыбался. — Я… я оборотень… ты в курсе?

— Раз ты так говоришь, — пожал плечами Давид.

Давид сделала заказ, и перед ним появился суп из луковиц лилий.

На Адама и Давида смотрели не только его подруги: все ученики не сводили с них глаз. Они шептались о том, какой храбрый и красивый поступок совершил Давид Олсон.

Адам опустил голову и крепко сжал вилку. Как бы он хотел не слышать.

Глава 4. Я изнемог и жажду незабудок

Середина сентября щедро одарила остров Туле дождем. Разъяренный ветер бежал между деревьями, напоминая шум оживленного города. Ветер бушевал так сильно, что ученики не выходили из Академии. А лесные и горные жители не покидали убежищ.

Разместившись на полу у своей кровати, Инна варила зелье. Она сосредоточенно отмеряла ягоды рябины и каждую поочередно опускала в зеленую жидкость. Аккуратно Инна растерла корень таро и кинула в небольшой котел. Прия сидела на самом краю кровати Инны, непрерывно следя за руками подруги.

Инна взглянула в покрасневшие глаза Прии и вздохнула.

— Это даст тебе энергию, но ты ведь понимаешь, искусственно ее даже магия надолго не восстановит? Поспи.

— Когда ты серьезная, ты меня пугаешь. — Прия поправила идеально сидевшие очки, — Два года осталось, Иоланда догоняет меня. Я должна быть лучшей, сделать все идеально, ты же знаешь! И теперь Суви…

Инна лишь покачала головой. Потом она перелила вязкую серебристую жидкость в несколько флаконов.

— Некоторые ингредиенты трудно найти, лучше сохранить, — пробормотала Инна.

Прия поманила к себе горячий флакон. Не обращая внимания на боль, она залпом выпила жидкость. На вкус зелье было кисло-сладкое.

— Можно и мне? — спросила Суви.

Инна поставила другую склянку на тумбочку у кровати Суви, окинула подругу оценивающим взглядом.

— Как думаешь, если Прия узнает, откуда ты берешь часть ингредиентов, она убьет тебя или продолжит это пить? — спросила Суви.

— Она догадывается, умная девочка, — подмигнула Инна, — но старается не думать об этом.

Инна и Суви одновременно посмотрели на Прию, снова призвавшую фамильяра. Тарантул по имени Пушпа ползала по ее руке.

— Ты не устала? — с нежностью спросила Прия у Пушпы, — попробуем снова. В ответ глаза фамильяра засветились ярким белым светом.

— Мы уже три часа работаем… но давай, ведьма, продолжим, — выдохнула Пушпа.

Описать голос фамильяра в голове его чародея было очень сложно. Но если отдаленно, то это похоже на самый родной звук, дающий ощущение тепла и спокойствия. Иногда чародеи призывали фамильяров только лишь для того, чтобы поговорить с ними.

Когда Инна уснула, Суви выпила немного зелья. По ее венам заструилась энергия: Суви вдруг поняла, что может пойти куда угодно, переделать все задания и личные дела, при этом, не подумав присесть или закрыть глаза.

Прия не заметила, как подруга покинула комнату.

— Лютик, господин, — тихо позвала Суви, оказавшись на лестничном пролете.

Рядом с ней появился домовой в красном ночном кафтане. Его руки были переполнены всякими вещам: старыми тетрадями, сломанными инструментами и уже ненужным хламом.

— Вы представляете, сударыня, это хотят выбросить! Как же можно так? Вот чародеи развелись! Любая вещь может пригодиться, никогда не знаешь! Я показывал вам свою коллекцию совершенно зря выкинутых чашек? А между прочим, когда сударь Винцент открыл остров простым людям, спасая от страшной человеческой войны, мои вещи всем помогли, без них как бы выживали? — гордо произнес Лютик, сверкая острыми зубами.

— Вы настоящий герой, — мягко улыбнулась Суви.

Домовой покрылся сильным румянцем.

— Ох-ох, сударыня, я так рад, что хоть кто-то понимает меня. А то, что это за домовой такой? Теперь все смаются, а раньше ценили. А почему вы не спите? Случилось что? Пряник с рапой не понравился? Вчера такая чудесная погода была, я гулял… А пряник что?

Суви наклонилась к Лютику и прошептала:

— Что вы, хозяин, он очень вкусный. Просто мне нужно в библиотеку.

— Плохо это, так… на ночь закрыто! Всем нужно спать, сударыня.

— Прошу, отведите меня, господин, мне больше никто не поможет. Вы ведь не допустите, чтобы я ломала замок? — невинно улыбнулась Суви.

Лютик пуще покрылся румянцем и взял Суви за руку. Ведьма закрыла глаза и тут же оказалась в библиотеке.