Аромат от месье Пуаро - Наталия Миронина

– Ну… – замялась Саша.

– Я вас понял, – тут же покладисто кивнул Антошин. – С чего начинать, как вы думаете?

– Я помогу вам, – обрадовалась, что не придется давить на этого замечательного человека, Саша. – Завтра мы с вами все сделаем. Кстати, думаю, отель может вам возместить сумму, потраченную на одежду. Это будет самая большая статья расхода.

– Да что вы! – зарделся Антошин. – Я человек небедный. Я сам все могу купить! Просто вы правы – я давно не обращал внимание на эту сторону дела.

Когда Северцева увидела преображенного мужа, то потеряла дар речи.

– Что это?

– Это приведение в соответствие… – пробормотал он.

– Мимикрия, вещь отличная, – съязвила жена, – но ты прекрасно выглядишь. – Впервые в голосе Натальи появились нотки ревности. Она увидела человека, о существовании которого или вовсе не подозревала, или просто забыла. Северцева выходила замуж за симпатичного и обаятельного молодого человека. Но много лет словно не видела достоинств мужа. Через годы семейной жизни Антошин пронес верность… и растерял прелесть мужского обаяния. А тут вдруг такое! Чуть внимания, чуть заботы, немного хорошей одежды – и перед вами красивый мужчина! Наверное, именно тогда в душе Натальи Владимировны появилось робкое подозрение, что она может потерять что-то очень важное.

Впрочем, дела опять отвлекли ее.

Надо сказать, Саша на этом не остановилась. Ей было недостаточно преображения Антошина. Она попросила его как можно больше времени проводить на людях.

– Вы не только роскошно выглядите, вы внушаете уважение и располагаете к себе. Это еще одно достоинство отеля – такой начальник службы безопасности.

В сорок пять лет Сергей Антошин оставался стройным. Он всегда следил за своей спортивной формой, регулярно плавал в бассейне и, притащив к себе в кабинет гантели, тренировал руки. И теперь вид этого мужчины в дорогом костюме сбивал с толку дам, любительниц провести вечер в праздничной атмосфере лобби. Сколько раз он спасался бегством, исчезая в служебном помещении.

– Ужас, они с тебя брюки готовы стащить, – съязвила Северцева, однажды увидев, как муж уклоняется от соблазнения сразу несколькими активными дамами.

Антошин отшутился. Но Наталья с грустью подумала: «Да, я выстроила свою жизнь так, как хотела. И заставила Сергея пойти рядом, даже не спрашивая, нужно ли это ему. Да и выходила я замуж не по любви, а, считай, по расчету. А еще я вышла за него замуж потому, что он любил меня. И тогда мне этого было достаточно. Но как мы до сих пор семья?»

«Я женат!» – упрямо повторял Сергей, продолжая наблюдать за миловидной Александрой Соколовой. Он пугался этого своего любопытства – не потому, что был робок или неопытен, а потому, что был порядочен и очень хорошо знал про ярмо, которое давило его душу. Он несвободен не только потому, что женат, он несвободен потому, что связан деловыми обязательствами. И поставить дело под угрозу ради увлечения, пусть даже чувства, он не мог себе позволить.

А Саша вела себя так, словно не понимала, к чему ведут эти улыбки, милые комплименты и маленькие знаки внимания. Ей тоже хотелось быть честной как перед собой, так и перед Северцевой.

– Если вы считаете, что мне лучше уволиться, я напишу заявление, – однажды сказала Александра Северцевой, а мысленно добавила: «В любом случае мне отношения с Сергеем дороже».

Северцева посмотрела на нее с усмешкой и подумала: «Девочка! Ты даже не понимаешь, насколько все это ерунда! Да, у нас с Антошиным могут быть неприятности, но это ничто по сравнению с судьбой «Гранд-Норда». А сказала вот что:

– Я вас не собираюсь увольнять. И категорически против вашего ухода по собственному желанию. Продолжайте работать. Вы мне очень нужны.

– Я хотела вас предупредить, – низко наклонив голову, произнесла Саша.

– Не понимаю, о чем вы. – Северцева перевела взгляд на документы, давая понять, что разговор окончен.

Так и повелось: вся жизнь «Гранд-Норда» держалась на этом треугольнике. И каждая из трех его сторон трудилась не за страх, а за совесть. Наталья, Сергей и Саша были надежной поддержкой друг другу – но только в работе. Души этих людей подвергались коррозии. Чувство вины, невозможность справиться с любовью, сомнения, болезненное ожидание утраты, сожаления о прошлом – все это изматывало их. Спасение каждый из них искал сам. Северцева с еще большим рвением совершенствовала свое детище. Антошин и Александра спасались в своей страсти, ведь известно, что на пороге гибели любовь слаще.

– …Как прошел день? – Антошин незаметно подошел к Саше.

– Так себе.

– Лучиков?

– Слава богу, пока нет. Но и без него хватает. На французском этаже горничная разбила флакон с духами.

– Вот удивительно, – с иронией ответил Антошин, – на каком еще этаже духи положено проливать!

– Вам всем смешно, а там столько криков было, – проговорила Саша. Они стояли около стойки администраторов и разговаривали, как шпионы – не поворачиваясь друг к другу и еле шевеля губами. Антошин зорко следил за входящими в отель. С Сашиного лица не сходила радушная рабочая улыбка. Им сейчас так хотелось уединиться: поболтать, взяться за руки, но оба были на службе. Поэтому даже обращались друг к другу на «вы».

– А у вас как? – спросила Саша у Антошина.

– Примерно так же – мелкий дребезг. В бассейне нашли сумку. Думали, бомба…

– Да вы что, – тихо охнула Саша, – я ничего не знаю, не было никакого сигнала тревоги.

– Он не нужен был, за сумкой пришли как раз, когда я вызывал спецслужбу.

– Вот хорошо, а ведь могли не хватиться, тогда бы весь отель эвакуировали!

Саша больше всего боялась именно таких ситуаций. Ну, во-первых, ничего хорошего в подложенных взрывных устройствах нет. А во-вторых, паника может принести гораздо больше вреда…

– Вы, наверное, сами хотели сумку проверить? – Саша искоса посмотрела на Антошина.

– Я не дурак. Сам погибну и людей угроблю. Нет, в таких ситуациях правила и еще раз правила. Никакого героизма.

– Это хорошо.

– Что хорошо? – не понял Антошин.

– Хорошо, что только по правилам. Я умру без тебя.

Саша сказала это просто, но у Антошина зарделись уши и в глазах появилась нежность и мягкость.

– Сбежим поужинать? – спросил он, забывая о приличиях и подвигаясь к Саше ближе.

– Как всегда, в «Ежик»? – Саша аккуратно отодвинулась от него.

– Да. Ты заканчиваешь в девять? Значит, сразу там.

– Договорились. Ты потом должен будешь вернуться в отель?

– Да, сама понимаешь, Лучиков и эти трое… Надо смотреть в оба.

Кафе «Ежик» находилось в двух кварталах от отеля. Это было место совсем недорогое, почти фастфуд, облюбованное студентами близлежащих учебных заведений и влюбленными. В «Ежике» можно было сидеть сколь угодно долго, заказав лишь чай или кофе. Сначала Антошин с Сашей обратили внимание на смешное название, а потом, гонимые жаждой побыть вдвоем, зашли сюда, забились в полумрак небольшого зала и проговорили кряду часа три. Они даже не заметили официантку, которая несколько раз приносила им по большому чайнику чая. Именно в этом кафе они признались друг другу, что их встреча не случайна. Именно там Антошин отчетливо произнес вслух, что уже знала Саша: