Акуна Матата. Философия счастливой жизни - Лионго Фуму

Ваби-саби возвращает вас к вашим «истокам», к вашим лучшим качествам, к вашей лучшей версии. Эта философия помогает делать все, на что вы способны, но не мучить себя в беспощадной гонке за призрачным совершенством. Она ненавязчиво указывает вам путь к той жизни, которая позволяет расслабиться, замедлить шаг, наслаждаться прекрасными моментами и находить красоту в каждом мгновении.

«Сердце ваби узнает красоту саби, и оба они идут рука об руку на протяжении жизни многих поколений, – пишет Бет Кемптон в своей книге “Wabi Sabi. Японские секреты истинного счастья в неидеальном мире”. – Сущность их учения уходит в глубину веков, но сам по себе термин появился лишь в последние сто лет, в результате желания понять, что скрывается за психологией японцев. Нужно было как-то назвать то, что люди знали всегда.

Ваби-саби выходит за рамки красоты отдельного предмета или места. Это реакция человека на истинную, глубокую красоту. Это нематериальное чувство. У каждого оно индивидуальное, потому что каждый воспринимает мир по-своему. Мы ощущаем ваби-саби, когда вступаем в контакт с сущностью истинной красоты – красоты без претензий, несовершенной и оттого еще более прекрасной. Оно пробуждается естественной красотой, суровой и неприукрашенной». В буквальном переводе этот термин можно определить и как «скромную простоту». Ваби – скромно, одиноко, неярко. Саби – подлинно, неподдельно, старинно. По сути, ваби-саби – это способность воспринимать прекрасное и предметы в своем естестве и без излишеств.

«Во всем, о чем бы ни шла речь, единообразие нежелательно. Оставить что-либо незавершенным – значит сделать интересным, даруя ощущение простора для роста», – писал японский поэт Есида Кэнко. Ваби-саби по самой своей природе несовместимо с завершенностью. Ваш дом никогда не станет законченным шедевром декора в духе ваби-саби, работа никогда не будет закончена, а цель в жизни достигнута. Если вы считаете, что всего в жизни достигли, значит, вы просто сошли с пути этой японской философии. Надеяться можно только на приближение. На согревающее тепло близкой цели.

А вы прекрасно знаете, что все в жизни бренно, скоротечно, непрочно. Например, мужественное смирение перед лицом смерти заложено у японцев на уровне подсознания. Они покорно принимают конец всего сущего. Слово саби иногда переводят как «течение времени и неизбежно наступающий логичный распад».

И японцы спокойно относятся к тому, что все вещи ломаются, приходят в негодность. Дом, который ты сам построил, сгорит, или его разрушит цунами. Лепестки цветущей сакуры опадут на землю, и их унесетветер. Традиции забудутся. Солнце потухнет, и жизнь на Земле закончится. Вселенная схлопнется в точкесингулярности.

Но последователи ваби-саби не огорчаются такому печальному развитию событий. Они принимают существование в этом мире таким, какое оно есть. В необратимости находят глубокий, потаенный смысл, рассуждая примерно так: «Если все, что у меня сейчас есть, – это маленькая деревянная лодка, то я буду радоваться тому, что она дает мне возможность ловить рыбу и кормить свою семью».

Поэтому в мире ваби-саби нет постоянства и апофеоза. Нельзя дойти до предела, узнать что-то до конца, «застрять» в одном моменте. Ваби-саби указывает путь вверх: к знаниям, развитию разума, самосознанию.

* * *

Японцы уверяют: ваби-саби учит получать наслаждение от того, что мы имеем, вместо того, что можем иметь. В этом кроется сила японского феномена, который стал так популярен в западном мире с его безграничными возможностями, бесконечным выбором и новыми коллекциями модных брендов. И европейцы, и мы, россияне, почувствовали в этом то настоящее, которое давно искали, чтобы поймать свой дзен.

Это доказывают сегодня и компании, и бренды, и индустрии, уже практикующие ваби-саби – теперь почти осознанно. Если изучить даосизм, то можно увидеть, что идеал в нем тождественен самой смерти, так как он не предусматривает последующего роста. Создавая безупречные предметы, стремясь сберечь их в этом состоянии, мы таким образом отрицаем саму их целесообразность, утрачивая радость изменений и дальнейшей эволюции.

Умея довольствоваться малым, японцы находят и ценят прекрасное во всем, что окружает человека в быту. Не только напольный коврик или супница, а любой предмет домашней утвари, будь то пиала или полотенце, может быть произведением искусства и воплощением красоты. Практичность, утилитарная красота предметов – вот что связано с понятием ваби-саби. Последний тренд принципа ваби-саби – это сдержанная, внутренняя красота.

* * *

Понятие ваби трактуют и как уединенную жизнь в окружении природы, вдали от общества. И как некоторое запустение, медитацию и умиротворение. Ваби – часть японских слов «вабиру» (находиться в одиночестве) и «вабисти» (быть отдаленным от общества). Со временем значение этого слова перешло в понятие «наслаждаться покоем». Кстати, русскому человеку состояния меланхолии и светлой печали более понятны и близки, чем европейцу.

А саби в этом контексте впервые упоминается в сборнике «Манъесю» («Собрание мириад листьев») – антологии японской поэзии, составленной в период с 600 по 769 год – и описывает одиночество и уныние природы. Первым человеком, использовавшим саби и производные от него в более-менее позитивном ключе, был поэт Фудзивара-но Тосинари.

В своих стихах танка он подчеркивает красоту и затаенную печаль одиночества, с которой люди сталкиваются в течение жизни:

Благоухает

Рукав отшельника дивно,

А ведь тысячелетья

С того дня пролетели, когда

Им стряхнули росу с хризантем.

Это пятистишие-саби было написано в XII веке, а через три столетия мастер хайку Мацуо Басе и его ученики сформулировали эстетику саби в том виде, в котором она существует сейчас: неброская утонченная красота, скрытая в отрешенности от мирской суеты.

Из времен года к философии ваби-саби близки осень и зима, когда природа засыпает, сбрасывает листву, и в воздухе царит задумчивое и немного печальное настроение. Но ваби-саби учит получать радость от каждого приходящего и проходящего момента. Отшельники в эти времена года испытывали одиночество и заброшенность, когда смотрели на падающие листья и идущий снег, представляя цветущее дерево и зеленую траву.

«Правда, при этом также они воспринимали положительно признаки разрушения красоты, на первый взгляд незаметные, но неизбежные, которые приносило время, – пишет ученый Осаму Икэно. – Постепенно они пришли к такому состоянию души, при котором одиночество и разрушение приобретали особую красоту, и простая, аскетичная жизнь стала восприниматься как утонченная и благородная. Таким образом, хотя в этот период первичный смысл ваби долгое время сохранял приоритет, буддийские ценности оказали огромное влияние на его развитие как эстетической категории».

А саби – это просветленное одиночество, безличностное отношение к миру, сдержанная красота, гармоничное единство грустного и светлого с общей окраской мягкой грусти, что создает ощущение покоя и отрешенности.