Одаренный - Евгений Юллем

ладно, говори уж «умственные способности», чего там.

— В общем, все поняли? А вы, господин Апраксин, попрактикуйтесь пока. Задание вы выполнили, но практическую часть никто не отменял.

Я вздохнул, и углубился в графическое моделирование. Вот гад, поставил бы просто «хорошо» и отпустил с миром…

Тем не менее, учитывая опыт работы, я успел сделать и графическое представление М-последовательности.

— Все, время вышло! Сбрасываем мне все, что вы там намалевали.

И тут прозвенел звонок.

— Сидеть! — скомандовал Пресветлый. — Звонок — для преподавателя, а не для студента. Кто скинул — перерыв пять минут.

Ура! Можно хоть немного перевести дух за дверью. Я пошел следом за своими одногруппниками, толпой ломанувшимися к двери.

— Апраксин, подождите! — остановил меня Пресветлый.

Ну вот те раз, а вот те и два. «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться…». Я поставил уже занесенную для шага ногу на пол и повернулся к назойливому преподу.

— У меня есть к вам предложение, господин Апраксин! — сказал мне Пресветлый, угрожающе блестя лысиной.

Я с трудом подавил вопрос «интимное?».

— Какое, Трофим Степанович?

— Как вы смотрите принять участие в студенческой конференции техноволхвов? Секция математической волшбы. Мне как раз не хватает одного первокурсника.

— Да я как бы…

— «Отл» по теорволшбе и экзамен автоматом, — посулил мне Пресветлый.

А собственно, почему бы и нет? Заработаю баллы за научную внеклассную работу, да еще и не придется учить чертовы формулы, по сравнению с которыми зубная боль — наслаждение.

— Согласен, — сказал я, глядя в поблескивающие от профессиональной алчности глаза препода.

— Хорошо. Я подберу вам тему доклада, — удовлетворенно кивнул он.

«Отл» по теорволшбе? Это семерка по другим дисциплинам, зная натуру Пресветлого. Такую оценку получить у него — это практически небывалый случай. Предыдушие потоки не могли похвалиться кучей пятерок. Только любимчики-зубрилки в группе могли такое получить, но для этого надо было быть профессиональным задротом, повернутым на науке на всю репу. Я не такой и не собирался таким быть. Но погулять пару деньков на конференции — почему бы и нет?

Когда пара кончилась, мы пошли на кафедру иностранных языков.

— Ты подписался на конференцию? — в глаза Василия можно было смотреть, как в зеркало. — А говорил — «не хочу, не хочу»…

— Не знаю, — поправил я его. — Теперь — знаю.

— Чем тебя взял Пресветлый?

— «Отлично» по предмету.

— Нашел, чем гордиться…

— Ну если учесть, что мы с ним не расстанемся до пятого курса…

— Почему «до пятого»? Два года же всего.

— Ага. А спецразделы он будет читать по четвертый включительно. Как ты думаешь, если поссориться с ним сейчас, что у меня будет в ближайшие четыре года? Тем более, если он один из старших преподавателей и потенциально декан нашего факультета?

— Да ну… — протянул Васька. — Его на эту должность не поставят.

— Может быть, — неопределенно сказал я.

— Колись, откуда инфа?

— Да ниоткуда, — пожал плечами я. — Чуйка у меня такая.

— Верю. С твоей чуйкой связываться…

— Ладно, — я остановился перед входом на кафедру. — Тебе домашку сделать?

— Ну если тебе не трудно, — замялся Васька. — А то я как-то не особо силен в теории.

— Пропускать не надо было, — я подмигнул ему. — А то слишком часто шляешься к мадам Лулу…

Видели радикальный красный цвет? Ну если исключить кумач коммунистических знамен? Вот сейчас и Васька зарделся, как красна девица. А что стесняться-то? Пубертат, гиперсексуальность и прочие связанные с этим проблемы. Здесь все это решалось просто — бордели, скромно именуемые «салонами», в Российской Империи существовали в достаточном количестве. И покровитель у них был соответствующий — бог Уд, отвечающий за любострастие и любовную связь. Лучше уж сходить к девочкам, проверенным, со справками и ежедневным осмотром, чем искать приключений на свою руну Уд непонятно где и с кем. Здесь это постыдным не считалось, но и не особо афишировалось.

— И вовсе я не часто… Так, иногда… — пробормотал смущенный Васька.

— Ладно, иногдашник, — усмехнулся я. — Кидай задание.

Короткий бульк, и Васькина домашка у меня. Почему бы лучшему другу не помочь, если я это умею и делаю быстрее? Не вижу препятствий. Кроме одного — если эта задача попадется ему на экзамене, а он на ней поплывет. Ну тогла это проблемы утопающих — утонуть самому и не утопить других. Как-то так.

— А мне сделаешь, Сашенька? — пропел сзади игривый женский голос, вызвавший у меня вставание шерсти дыбом. Вдоль позвоночника, конечно, а не в других местах.

Я обернулся. Ну кто же это еще может быть, как не графиня Софья Розальская? Не к ночи будь помянута. Нет, не в том смысле, крокодилом она не была. Весьма смазливая и даже, можно сказать, красивая. Но только вот… Ладно, есть в русском языке одно хорошее слово, заменим его другим, более цензурным. Любвеобильная, одним словом. Настолько, что получила кличку «Сойка в койку». Не знаю, как там и кто ее воспитывал и кто ей помог устроиться сюда, но она с первого же дня понеслась с места в карьер пытаться охмурить и затащить в койку побольше аристо из самых знатных родов. Даже дуэль из-за нее была между Волконским и Маркесом. Я как-то не совокупляться сюда поступил, тем более был наслышан про таких охотниц, так что безуспешные попытки довольно потасканной польки разбились о лед моего высокомерия. Ну а почему бы и нет? В конце концов, все мы играем в жизнь и надеваем маски, полагающиеся нам по рангу. Моему роду это подходило, не хочешь излишнего общения — нацепи маску высокомерного аристо из высших слоев дворянства. Так что Сойка пролетела мимо моей койки, да и других, когда народ распознал ее натуру. После первого курса в институте аристо стали от нее шарахаться, и тогда она переключилась на дворянчиков поменьше, ее пошиба. Вроде сейчас тусила с кем-то с третьего курса, переключилась на парней постарше…

— Нет, — сказал я.

— Но почему? — она захлопала ресницами, сделав обиженный вид.

— Не хочу, — ответил я. — Что сказал Пресветлый? Мозги надо напрягать. Что такое мозги? Есть такое у некоторых в черепушке между ушей. Их еще зомби любят. Так что напрягай их сама, это полезно.

— Ах так! — вспыхнула она. — Ты еще пожалеешь!

— Всенепременно, — я повернулся к Ваське, слушая рассерженный стук каблуков за спиной.

— Осторожней с ней, это такая…

— Знаю, Вася, знаю. Пошли на пару.

Уж не думал я, что Сойка решит мне подгадить здесь и сейчас. И тем не менее…

После английского я зашел в туалет — умыться. Слишком круто меня гоняла профессор Маклина, решившая оторваться на моем произношении. Ну ставили мне его