Дайте мне меч, и я переверну мир! Том 2 - Стас Кузнецов

— идти оставалось минут пятнадцать и надо было что-то еще с Лейлой решать. Нести её в храм, где на каждом углу подстерегала опасность — идея не из лучших. Но и под сосной оставить здесь на съедение волкам тоже было нельзя. Хотя, чего греха таить, оставить, немного хотелось.

Взял девчонку, посадил себе на шею, а теперь не соображу, как бы и на кого свалить заботы о ней — с больной головы на здоровую.

Лес расступился. И с пригорка нам открылся вид на храм. Полуразрушенное, старинное каменное здание, подсвеченное кровавым огнем, выглядело зловеще и неприступно. От него распространялась темная энергетика, тягостная, давящая.

Я осторожно опустил Лейлу. Она, как неваляшка, пошатнулась, но все же сохранила себя в вертикальном положении.

— Хам и грубиян, — прошипела Лейла вместо благодарности.

Я с улыбочкой поклонился.

— Всегда к вашим услугам, — нагло при этом заявил я.

Лейла хмыкнула и, скрестив руки на груди, отвернулась.

Харви с отцом достали по подзорной трубе и деловито всмотрелись в храм. Я позавидовал, что у меня такой штуки нет. Эх, как только всех спасу, надо поправить свое финансовое положение и приобрести элементарные вещи.

— Что у мальчика нет игрушки? — перехватив мой завистливый взгляд, съязвила Лейла.

— Я тебе потом покажу свою игрушку и даже разрешу поиграть, — нагло усмехнулся я.

Лейла вспыхнула и прикусила язык. Отец протянул мне свою подзорную трубу.

— Вход сторожит шестерка — мротское отрепье, кажется наемники, — прокомментировал Харви. — Больше никого кроме лошадей у храма не вижу.

Я заглянул в трубу. Харви оказался прав — шесть мротов сторожили вход. Других людей у храма видно не было, но у привязи топтался целый табун лошадей. Поэтому сомневаться, что в храме нас ждут, не приходилось. Кроме того, нельзя было забывать про служительниц смерти, которые вскоре тоже подоспеют на подмогу к Роджеру. А время поджимало.

— Надо идти, — решил я. — Лейла…

Я глянул на девушку, оценивая её состояние.

— Я пойду с вами! Вы от меня не отделаетесь! — сердито прошипела она, чего я и добивался.

— Хорошо, — согласился я, радуясь, что она может и злиться и идти сама.

Естественно, здесь я её не бросил бы. Мы все вместе или выберемся, или умрем в этом храме. Там я хотя бы смогу её защитить при случае. Ох, слишком многих мне приходится спасать, кто б меня спас.

Мы шли к храму, с каждым шагом на душе становилось все тревожней, это место само по себе поглощало все хорошие эмоции и, как говорится, чем ближе в лес, тем больше было дров.

На меня накатывали приступы слабости. И крыльев сокола я в себя больше не чувствовал. Я уже так привык рассчитывать на свои сверхспособности. А без них было ощутимо тяжелее, и такая пустота внутри звенела, что хоть вой. И чме дальше, тем хуже — усталость и слабость накатывали с удвоенной силой.

Мы осторожно добрались до валунов у входа и, спрятавшись, стали наблюдать за мротами. Они стояли у входа замершими статуями и вообще не шевелились. Двух из них я узнал, те самые, которые договаривались со Стефом о ящиках со специями, а потом кинули его, когда стало жарко. Вот и настигла их расплата.

— Они под специями — констатировал очевидный факт я. — Лейла, посиди пока здесь и постарайся не влипнуть в неприятности.

— Ну, как-нибудь разберусь без сопливых, — огрызнулась девчонка.

— И вправду, чего я волнуюсь? — процедил я. — Баба с возу, кобыле легче!

С этими словами я материализовал меч и рванул выплескивать раздражение, кромсая обдолбаных мротов. Остальные поспешили за мной.

Расправились мы с этими тупыми мертвяками быстро. Один Фил чего стоил. Он налегке со своим топориком притюкнул двоих. Мы, размахались мечами и положили остальных на раз-два-три.

Я вновь обратил внимание, что топорик у Фила любопытный, смутно мне знакомый. Интересно откуда у простого слуги такой боевой топорик? Я сразу и спросил его об этом.

— Нашел, — кратко ответил Фил, пожав плечами.

Ответ меня не устроил. Такие топорики на дороге не валяются. Не простой это был топорик, в нем что-то такое узнавалось… Но сейчас не время пытать Фила расспросами. Я отложил этот разговор на потом.

Мы сбросили трупаков в кучу. К сожалению, сжечь их золотым огнем жизни, чтобы избавить тела от скверны, было невозможно. Эта территория богине Амадей, а значит, здесь богиня Аве слаба, как нигде.

Путь в храм был открыт. Однако настораживала легкость, с которой нам удалось перебить всех охраников. Неспроста это было. Похоже, что нас заманивали в ловушку. Но времени на раздумья не оставалось.

Я сделал шаг к воротам. И сзади качнулась тень. У горла я почувствовал холодное лезвие кинжала. Приехали. Опять я оплошал.

— Жить надоело, соколенок? — прошипел за спиной женский голос. — Еще один шаг и ты был бы уже в царстве Амадей.

— Отпусти его! — напряженно потребовал отец у служительницы смерти.

Я даже сглотнуть боялся, если у моего горла тот самый кинжал, то даже легкая царапина означала мою верную смерть.

— В коридор смерти? — спокойно поинтересовалась женщина и убрала кинжал от моего горла. — Может, ты, Геб, пойдешь первым?

Отец какое-то время пристально разглядывал женщину. Лицо его вытягивалось все сильнее.

— Белла⁈ — ошарашено спросил он.

Я быстро отошел к своим, и тоже поглядел на женщину. Несмотря на то, что отпустив меня, она лишилась способа манипуляции, и численный перевес был на нашей стороне, она не выказывала страха, держалась спокойно и уверено.

Черный балахон служительницы смерти не скрывал её красоты. По плечам мягкими волнами струились каштановые волосы, карие глаза глядели насмешливо, вздернутый нос выдавал характер. Только заметный толстый шрам вокруг шеи немного портил впечатление.

У женщины в одной руке был черный мешок, в котором что-то шевелилось.

Я где-то видел это лицо. Видел в галереи на семейных портретах. А еще похожие черты я узнавал в зеркале. Это женщина была моей матерью. Точнее могла бы быть моей матерью.

— Твоя жена мертва. Я не она, — холодно сказала женщина.

— Но… — попытался было возразить отец.

— Времени мало, — остановила его женщина. — Скоро полнолуние. Если вы войдете в ворота, то попадете в узкий коридор, где будет тринадцать ловушек. Яма, на дне которой вас ждут острые пики, если вы туда каким-то образом не попадете,