Напряжение - Владимир Ильин

«Получилось, все получилось», – успокаивающе шептал себе Николай, продолжая бездумно рассматривать потолок. Но светлые эмоции не торопились смывать из души память о страшном напряжении последних минут. Потому что кое-что все-таки пошло не по плану – и именно поэтому дрожат кончики пальцев, размазывается мир вокруг – стоит открыть глаза, дико колотится сердце.

Волнами возвращалось ощущение страшного, ужасающего чувства потери контроля над вздорной стихией. Чувства, как пальцы, соскальзывают с удерживаемого булыжника Силы, под которым замер, стараясь, вихрастый мальчуган. Сломанный дар напомнил о себе – то, что раньше он мог удерживать часами, порвало удила.

Можно было развеять несформированную технику, пока есть возможность – не такая уж и редкость, когда бой вынуждает отменять заклинание, так что навыки наработаны. Так даже сейчас, калекой, он мог бы легко «стряхнуть» с пальцев «вьюгу»… Но Николай продолжал ждать. Дурное упорство, опасное и глупое, – это он почему-то понимал сейчас, но не тогда, раньше, стоя за спиной пацана и искренне желая ему удачи.

Николай не хотел ломать Максиму веру в себя, не хотел переносить ритуал на неделю, да и просто… просто верил, что пацан справится. Потому стоял, вцепившись в зубами в нижнюю губу, до крови… и держал своевольное заклятие, которое могло бы убить их обоих.

А когда парень все-таки ощутил стихию и Коля наконец-то скинул энергию в фундамент (гнилые трубы через полгода гарантированы), его накрыл еще один шок – в этот раз совсем с другой стороны, от самой мирной вещи в комнате. От обычных часов.

Десять минут от момента начала ритуала до завершения. Что в пересчете на потенциал боевого ранга равнялось… Т-твою же м-мать.

– Кто ж твой папка, Максимка? – просипел Николай в потолок.

Разумеется, парень мог быть «самородком», но куда чаще бойцы ранга «учитель» и «мастер» рождались под громкими фамилиями. Простая генетика, сравнимая со способностью видеть в темноте у ночных животных или возможностью улавливать вибрации за километры у водных жителей, – то, что помогает выжить, усиливается с новым поколением. У старых семей выживание связано со способностью убить и не быть убитым, поэтому в их среде внимательно выбирают жен и женихов, и уже через какое-то тысячелетие добиваются рождения детей с потенциалом не ниже ранга «ветеран». Поговаривают, есть семейства, где рождаются исключительно будущие «учителя» и даже выше… Разумеется, потенциал – дело такое, его прибором не измерить, но есть и косвенные признаки. Вроде времени, которое тратится на первый поиск и «понимание» энергии дара. Не ощущения, а именно понимания – и не со стороны человека, а будто сама энергия касается его, заинтересовывается, отражает в себе человека, дает себя почувствовать, признает право управлять собой. Главное – сосредоточенно искать, не думая о постороннем, желать найти разлитую рядом силу. И она откликнется – через какое-то время. Иногда через час, иногда успеет пройти несколько дней. А у тех, кто по праву крови, кто по праву океана усилий прежних поколений куда ближе к дару, – десятки минут. Что в общем-то и позволяет говорить об огромном потенциале.

Честно говоря, Николай рассчитывал на пару часов ритуала – был уже опыт в «Древичах». И даже когда заклинание срывалось, мог бы продержаться пол часа. Да и ощущал он себя после скинутого заклинания, будто эти самые полчаса и прошли. Ан нет, десять минут…

Тоже деталь общей картины, подспорье для поиска.

Этим утром Николай успел посетить роддом, в стенах которого появился на свет его новый сосед. Успел потоптаться в регистратуре, выспрашивая про сотрудников-ветеранов родильного, и посетовать вместе с заведующей на уход отличных специалистов. За шоколадку и большую банку кофе его даже пустили порыться в личных делах детей. Не сразу, разумеется, а после искренней и насквозь выдуманной истории про дочку-дуру, сдавшую ребенка и не сказавшую деду… а теперь старику-инвалиду помирать, так и не увидев внука. К его рассказу, по вечной русской традиции, отнеслись с полной верой и женскими охами. Тем более что он знал и имя, и фамилию парня, и дату рождения (еще бы, анкету он зазубрил намертво). Расчет был на то, что, допустив к одному документу, дадут просмотреть все бумаги – а значит, где-то рядом будет анкета матери.

Но помочь не смогли – бумаги того времени оказались аккуратно изъяты, о чем местное начальство не догадывалось все эти семь лет. Под шум начавшегося переполоха Николай предпочел покинуть здание, выцарапав для себя напоследок парочку домашних адресов акушерок, работавших в те годы, но уволившихся. Тоже какая-никакая зацепка, хоть Коля и не верил, что женщины вспомнят одну из тысяч… тем более по прошествии стольких лет.

Следующая попытка обещала отнять гораздо больше времени и запросто могла завершиться очередным тупиком. Николай планировал отыскать родителей Максима. С одной стороны, подспорьем будут известные данные. Он знает, что они сильны, он знает о длинной родословной, он может определить их даже по внешнему виду – ведь их копия проживает на соседней кровати! Но, с другой стороны, чем сильнее семьи, тем тщательнее они относятся к тому, чтобы о иных делах никто не узнал, а книги по истории, газеты и журналы печатали «правильную историю», а не то, что было на самом деле. У высшей аристократии есть правда, в хронологиях и летописях, но где высшие, а где он? До реальных данных придется добираться через друзей-товарищей, что совсем не быстро.

Была еще одна искорка шанса – Сила Крови, индивидуальная особенность любой древней семьи. У Максима – нечто связанное с электричеством. Осталось только послать открытку Деду Морозу с просьбой рассказать, у какого рода есть подобная способность. Потому что с таким вопросом в любом другом месте пошлют уже его самого.

Ну а пока неспешно длится поиск, придется заниматься образованием парня. Не от огромной доброты – отчет ведь придется держать перед родичами Максима. Николай вроде бы и не обязан, и в школу пацана не пустил совсем не он, но… Гораздо выгоднее предстать перед аристо в роли не пьяницы-сторожа, а заботливого ветерана. Тем более что учеба – она сближает, а близкого найденышу человека наверняка не кинут.

Да и парень уж больно сообразительный для своих лет. Говорят, это тоже признак породы. Когда за тысячелетия войн дети становятся взрослыми в десять и идут воевать, когда возглавляют семьи, потому что взрослые уже мертвы, когда вынуждены управлять целыми заводами, потому что кровь-от-крови и никто другой не смеет встать во главе, – тогда получается такое потомство. Уж лучше счастливое детство…

Что же касается Силы и освоения Дара – идти куда-то дальше экзамена на «новика» воздушной стихии Николай откровенно опасался. Потому что снова – родня. Он понятия не имел, какую стихию практикует род Максима, но наверняка знал, что, если она не совпадет с воздухом, а он продолжит занятия, кое-кто будет очень недоволен. Потому что чем больше осваиваешь что-то, тем сложнее будет переключиться на другое. А «новика» и общих тренировок вполне хватит для развития Узора парня. Совсем необязательно идти дальше.

Подведя итоги, Николай со спокойной душой позволил себе уснуть на пару-тройку часов.