Суфражизм в истории и культуре Великобритании - Ольга Вадимовна Шнырова

могут не быть прекрасными компаньонками в семейной жизни» [58]. Вероятно, это наилучший комплимент, который могла получить феминистски настроенная женщина от мужчины, не разделявшего ее позицию, в 70-х гг. XIX в.

Нужно было обладать незаурядными смелостью и самообладанием, чтобы выступать перед такой аудиторией и произносить убедительные речи. Это им вряд ли бы удалось, если бы не опыт, который они и их матери получили в предшествующих радикальных кампаниях и проповеднической деятельности. Не случайно Лилиас Эшворт и сопровождавшие ее суфражистки во время этих выступлений были одеты в простые черные платья, словно квакерские проповедницы.

Нельзя сказать, что все суфражистки имели одинаково прогрессивные взгляды на брак, семью и роль женщины в обществе. Они были детьми Викторианской эпохи, и борьба за политическое равноправие женщин и мужчин не для всех была лишь первым шагом к равноправию полов во всех сферах. Значительная часть суфражисток выступали против участия в кампании за отмену законов о венерических заболеваниях, так как она неизбежно затрагивала такие темы, как сексуальность и проституция, о которых не стоило говорить в приличном обществе, особенно в женском: «Они были не в состоянии не только обсуждать проблему проституции, но даже думать об этом» [59]. С их точки зрения, поддержка этой кампании могла дискредитировать молодое суфражистское движение. С такой же осторожностью суфражистки подходили к выбору официальных представителей: во имя репутации высокие посты в организациях занимали замужние дамы, хотя основная часть работы нередко ложилась на плечи других, женщин, которые не состояли в браке и потому довольствовались секретарскими должностями.

Биографы М. Фоссет сетуют на то, что в ее мемуарах и письмах практически ничего не говорится о ее личной жизни. Р. Стрейчи упоминает о том, что со временем она «все больше боится показывать эмоции и скрывает свои чувства» [60], – эта черта вполне отражает влияние викторианской морали. Даже в молодости она была известна консервативными взглядами: участвовала в движении за чистоту нравов как председательница подкомитета Национальной ассоциации бдительности (National Vigilance Association) и нетерпимо относилась к нарушениям норм морали. Известно, что она выступала за исключение Элизабет Уолстенхолм-Элми из Комитета по защите собственности замужних женщин даже после того, как та официально зарегистрировала брак с Беном Элми.

Дункан и Присцилла Макларен были против того, чтобы дочь Дункана от второго брака, Агнес, изучала медицину. Они полагали, что женщине будет очень трудно получить возможность заниматься врачебной практикой. И это несмотря на то, что Присцилла активно выступала за допуск женщин к медицинским профессиям.

Умеренность взглядов некоторой части суфражисток и суфражистов первого поколения была данью времени и отражала, с одной стороны, стремление оградить суфражистское движение, идеи которого тогда воспринимались как революционные, от различного рода инсинуаций, с другой стороны, воздействие викторианской морали и принятых в обществе норм поведения, так как суфражистское движение оставалось частью единого английского общества. Но в целом все же можно говорить о том, что образ жизни суфражистов этого периода, особенно женщин, существенно отличался от образа жизни других представителей среднего класса. Деятельность первых суфражисток по продвижению женских политических прав, их активное вторжение в публичную жизнь, в сферы профессиональной деятельности, до этого момента принадлежавшие мужчинам, способствовали эмансипации в Англии последней трети XIX в. К началу XX в. многое из суфражистской субкультуры было принято обществом и стало если не нормой поведения, то достаточно привычным явлением: женские публичные выступления, профессиональная деятельность, участие в работе различных выборных органов и т. п. Эти процессы нашли отражение в литературе и искусстве – появление образа «новой женщины» будет подробно рассмотрено в следующем разделе.

Суфражизм в общественном мнении и социокультурных представлениях

В XIX в. общественное мнение[20] начинает играть значительную роль в жизни общества [61]. В Англии, с ее развитыми демократическими традициями, основой которых была аксиома о том, что единственным правомочным источником закона является публично выраженная воля народа, общественное мнение было особенно значимо также оно являлось эффективным инструментом воздействия на политику. Главным рупором общественного мнения в этот период была социальная элита, выражавшая его в публичных дискуссиях, парламентских дебатах, петициях, публицистике, художественной литературе, прессе и даже досужих разговорах. Через эти каналы, в свою очередь, происходило и его формирование.

В XIX в. основным инструментом формирования общественного мнения становится пресса. Если в 1846 г. в Англии издавалась 551 газета, то в конце века печаталось 2500 [62]. Приверженность общественного мнения теории раздельных сфер и предубежденность против включения женщин в сферу публичного во многом предопределили затяжной характер борьбы суфражистского движения за право голоса. Понадобилось почти 70 лет для того, чтобы изменить устойчивые представления о гендерных отношениях, месте и роли женщины в обществе.

Несмотря на то что в английской историографии история суфражистского движения является хорошо разработанным и весьма популярным научным направлением, позицию общественного мнения по поводу женских политических прав крайне редко рассматривают подробно [63], хотя в той или иной степени эта проблема затрагивается во многих общих трудах о суфражизме [64]. Мы постараемся восполнить пробел и проследить, какое влияние оказывало общественное мнение на решение вопроса об избирательных правах и как оно эволюционировало под воздействием изменений в гендерной системе Англии и активной пропагандистской работы суфражисток и их сторонников.

В момент зарождения суфражистского движения в 60-х гг. XIX в. большинству представителей английского общества идея предоставления женщинам политических прав казалась абсолютно нереальной и воспринималась как анекдот. Вот как описывает русский корреспондент реакцию парламентариев на выступление Дж. С. Милля в палате общин 20 мая 1867 г. с предложением о предоставлении женщинам избирательных прав: «Предложение Милля… возбудило всеобщую веселость в палате… на все серьезные доводы… возражения делались в шуточном тоне, насмешки и тонкости пересыпались рассказами и анекдотами» [65]. Аналогично смотрела на это и английская пресса. Таким образом, поначалу общественное мнение отнеслось к женским политическим правам не просто отрицательно, этот вопрос даже не воспринимался как проблема, достойная серьезного обсуждения.

В этих условиях главным направлением деятельности суфражисток становится пропагандистская кампания по борьбе с общественными предрассудками о женской неполноценности и естественности подчинения женщины мужчине, они вели ее совместно с другими женскими реформаторскими организациями Викторианской эпохи, выступавшими против ограничений для женщин в сфере образования, несправедливой оплаты труда, двойных стандартов. Суфражистки опирались на опыт других общественных движений XIX в., которые поддерживали многие из них или члены их семей (чартизм, аболиционизм, движение за отмену хлебных законов), и использовали разные методы воздействия на общественное мнение.

В первые годы существования суфражизма большое значение придавалось ежегодной подаче в парламент петиций с требованием