Солнце мертвых - Алексей Атеев

– Рашен дог! – заявил иностранец и захохотал, как показалось Володе, с явной издевкой.

Оскорбленный пренебрежительным отношением к русской собаке, Володя уже было хотел заступиться за животное, но прикусил язык, вглядевшись в одного из иностранцев. Человек, на которого он обратил внимание, был немолод, но строен, даже худ и жилист. Лицо его оживляла жидкая бородка. Одет он был очень просто, в легкую, песочного цвета летнюю рубашечку и такие же брюки. Массивные золотые часы с браслетом украшали левое запястье человека, на пальце поблескивал причудливой формы перстень. Володя обратил внимание на эти предметы потому, что черный человек поднял руку, как бы прикрывая рот. При этом он пристально посмотрел на собаку. Животное тоже вело себя довольно странно. Шерсть его вздыбилась, и слабое, но грозное ворчание послышалось из полуоткрытой пасти. Ворчание явно не соответствовало тщедушной комплекции собаки. Так мог бы ворчать какой-нибудь сенбернар или, на худой конец, ротвейлер, но только не эта заморенная псина.

Пожилой негр толкнул своего соплеменника и что-то ему негромко сказал. Тот испуганно посмотрел на собаку и попытался перекреститься, во всяком случае, Володе показалось, что именно перекреститься. Пожилой негр перевел взгляд на Володю, и на лице его появилась недобрая улыбка. Он хмыкнул и снова посмотрел на собаку.

– «Лупгару», – негромко произнес пожилой.

– О! – воскликнул тот, что помоложе. Он быстро и сбивчиво залопотал, обращаясь к пожилому. Тот приложил палец к губам, призывая к молчанию. Теперь и белый иностранец, еще минуту назад пренебрежительно отозвавшийся о Володином четвероногом спутнике, заинтересовался происходящим. Он стал что-то настойчиво спрашивать по-английски у обоих негров. Пожилой по-прежнему молчал, другой коротко ему ответил. Тем временем пожилой молча повернулся и проследовал к автомобилю. За ним двинулись и остальные. Только начальник городской информации никак не мог понять, что же произошло. Он растерянно вертел по сторонам головой и наконец тоже неуверенно направился к автомобилю. Собака его явно не заинтересовала. Перед тем как сесть в машину, пожилой негр снова посмотрел на Володю с той же странной улыбкой и… погрозил ему пальцем. Машина мягко зарокотала и, шурша шинами, рванулась прочь.

Володя в растерянности стоял на тротуаре, смущенный непонятной сценой. Он неплохо знал французский язык, но смысл произнесенного пожилым негром слова остался ему непонятен. «Лупгару»? Луп – безусловно, волк. Может быть, черный старикан увидел в захудалой шавке страшного русского серого волка, о котором по миру ходит столько легенд? Володя снова посмотрел на лохматое чудище, умильно виляющее хвостом, и засмеялся. Точно – волчара! Надо обязательно посмотреть, что такое «гару». Впрочем, эти двое говорили на каком-то почти непонятном французском, скорее всего на диалекте. Он почти ничего не понял из пространной реплики того, что помоложе. Что-то вроде того, что, мол, информация подтверждается. Интересно, что за информация? Впрочем, какое ему дело. И, не думая больше о странном происшествии, Володя отправился дальше. Собака следовала по пятам.

Стрелки часов приближались к шести вечера, но жара по-прежнему не спадала. Июнь нынче выдался необычно жарким, и хотя почти каждый день над городом бушевали грозы, прохладней не становилось. Наоборот, было неимоверно душно. Расплодилось невиданное количество комаров. Их и раньше хватало, поскольку город окружали болота, но нынче кровопийцы особенно досаждали горожанам.

Именно комары первыми встретили Володю, когда он вступил на улицу Бебеля, по обеим сторонам которой располагались утлые хижины, именовавшиеся некогда Лиходеевкой. Хотя улица с революционным названием и была заасфальтирована, но по обочинам ее совсем по-деревенски росли лопухи, вымахавшие благодаря жаре и дождям до неимоверных размеров.

Володя шел, размахивая руками словно пьяный, но проклятые насекомые с пронзительным писком пикировали на его покрытое испариной лицо.

Тихо было на улице Бебеля. До сих пор ему не встретилось ни души. Даже собачонка, сопровождавшая всю дорогу, куда-то исчезла. Наконец Володя отыскал дом номер шесть и осторожно постучал в большие, высокие ворота, надежно ограждающие дом от улицы. Стук явно не дошел до назначения. Володя постучал громче. Никакого ответа. Тогда он нажал на ручку калитки, имевшейся в одной из створок ворот. Но та была заперта. Володя в растерянности топтался возле ворот, не зная, что предпринять дальше. Кругом было все так же пустынно. Откуда ни возьмись выбежала знакомая собачонка и заискивающе завиляла хвостом.

Володя достал из промасленного пакета один из пирожков, купленных давеча на улице, и посмотрел на собаку. Та заработала хвостом с удвоенной энергией. У соседнего домишки стояла ветхая скамейка. Володя уселся на нее и задумчиво откусил от пирожка. К слову сказать, эта нехитрая снедь предназначалась на ужин молодому исследователю. Однако собачонка не отставала. Она всем своим видом показывала, что не прочь разделить с ним трапезу. Володя смилостивился и бросил остаток пирожка собаке. Но та почему-то есть не стала, а отнесла в сторонку и выжидающе уставилась на благодетеля.

– Ну, знаешь! – обиделся он. – В твоем положении не приходится выбирать. Коли уж я ем эту гадость, то и ты изволь лопать.

– А вы, оказывается, любите животных, – услышал он позади чей-то голос.

Володя поспешно обернулся и увидел перед собой Станислава Недоспаса.

– Да не так чтобы очень, – смутился Володя. – Привязалась вот… Тащилась за мной до самого вашего дома.

– Несомненно, любите, – подтвердил Недоспас. – И животные вас любят. Это совсем не плохо.

– Что «не плохо»? – грубовато спросил Володя. Он чувствовал, что робеет перед этим пареньком, но не мог понять почему.

Станислав усмехнулся, отчего его лицо на мгновение застыло, словно маска Арлекина.

– Разве вы не замечали, – продолжил Недоспас, не обращая внимания на тон Володи, – что животные, скажем, те же собаки, особенно бродячие, к одним людям относятся с доверием, а других избегают? Именно избегают, даже если те не делают им ничего плохого.

Володя пожал плечами.

– Обычно люди, к которым благоволят домашние животные, имеют характер добрый и отзывчивый, даже если пытаются выглядеть суровыми и грубыми.

– А вас самого животные любят? – поинтересовался Володя.

– Меня – нет, – совершенно серьезно ответил Недоспас, – у меня с животными несколько другие отношения, тут не идет речь о любви или ненависти.

– Не совсем вас понял?..

– Итак, вы интересуетесь историей родного края? – Недоспас неожиданно резко сменил тему разговора. Володе послышалась в его голосе ирония, он внимательно вгляделся в холодные глаза собеседника, но те оставались совершенно серьезными.

– По долгу службы, – хмыкнул Володя.

– Ой ли? Если бы я видел, что вы желаете познакомиться со мной лишь по долгу службы, я вряд ли пригласил бы вас сюда. Все не так просто. Впрочем, я охотно расскажу то, что знаю. Но сначала зайдемте ко мне.