Рыцарь двух миров - Сергей Садов

Совершенно случайно, просто рассердясь, я привел неотразимый аргумент. Это я понял, когда посмотрел на сияющего Нарнаха и спокойно улыбающегося Мервина. Только сейчас я сообразил, что члены гильдии после моих слов просто не посмеют не признать верность грамоты. Ибо в противном случае им придется перед всем городом признаться в злой шутке, когда они, награждая грамотой человека, заранее предполагали, что тот не сможет ей воспользоваться. Конечно в городе это и так все знали, что вызывало поток непрекращающихся шуток в адрес гильдии в целом и Севана в частности. Но если они откажут в подтверждении грамоты, то последствия будут куда серьезней шуток. Это вызовет настоящий кризис в доверии к купцам Амстера. Все будут задавать себе вполне законный вопрос: «Если они не сдержали слово данное человеку, спасшему их город, то почему они будут держать слово данное мне?» Окажется разрушенным то доверие к сделкам, заключенным амстерскими купцами, которое раньше питали во всем мире. К чести Севана, даже тот быстро сообразил это и без слов опустился на свое место, прожигая меня злым взглядом.

– Милорд, вы не так поняли моего коллегу, – после минутной тишины заговорил еще один купец. – Мы вовсе не намерены аннулировать грамоту. Просто мы понимаем, что для рыцаря унизительно заниматься торговлей. Я знаю, как они реагируют на сравнение с купцами. Поэтому мы можем предложить…

– Вы не думали об унижении, когда давали мне эту грамоту, – не дал я ему закончить. – Почему вы вспомнили об этом сейчас? Поэтому, во избежание всех недоразумений, сразу скажу. Я благодарен жителям Амстера за ту награду, которую мне дали. Я клянусь, что когда защищал те ворота, совершенно не думал о ней. Даже простого спасибо было бы для меня достаточно, ибо хоть я и был в вашем городе недолго, но успел полюбить его. Так что защищал я не только ваш город, но и свой. Однако вы решили наградить меня. Я не настаивал на награде, но принял ее с благодарностью. Вот вы говорили, что представляете всех жителей города, действуете в их интересах? Значит и награду вы дали от лица всех жителей. Так неужели вы думали, что я променяю ее на деньги или на памятник? – После последних слов в зале возник смех, который вскоре распространился по всему залу. Я выждал, когда смех утих и продолжил. – На моей родине считается оскорблением возвращать подарки или награды. Тогда человек как бы говорит: «Мне не понравился твой подарок. Мне не нужна твоя награда, потому что я не уважаю тебя». Я уважаю ваш город, поэтому возвращать ничего не буду.

Встал Мервин.

– Уважаемые господа, совершенно очевидно, что милорд не будет отказываться от грамоты. Так же очевидно, что у нас нет причины признавать его действия незаконными и отменить действие грамоты. Дальнейшие споры приведут только к потере лица нашего собрания. Предлагаю признать грамоту законной и больше не возвращаться к этому вопросу. В будущем же нам придется подумать об осторожности в своих действиях.

Этот камешек явно был в огород Севана. Я заметил, как тот побледнел и со жгучей ненавистью посмотрел на Мервина, однако благоразумно промолчал, понимая, что перевес не на его стороне. Только его губы что-то прошептали. Мне показалось, что это было слово: предатель.

Голосование прошло быстро и без неожиданностей.

За дверью меня встретили Мервин и Нарнах.

– Энинг, пошли отсюда быстрее, пока здесь не собралась толпа. – Он подхватил меня под руку и двинулся к себе в кабинет. Нарнах шел следом.

В кабинете Мервин повалился в кресло и захохотал. Нарнах тоже благодушно разлегся на другом кресле, налил себе вина из графина и маленькими глоточками начал его пить, добродушно посматривая на меня.

– Может, вы объясните причину этого смеха? – сердито спросил я. – Мне кажется, что я чего-то не понимаю?

Отсмеявшись, Мервин посмотрел на меня.

– Малыш, ты даже не представляешь, что сейчас сделал!

– И что я сделал? Я просто говорил первое, что придет в голову.

Мервин переглянулся с Нарнахом.

– Всем бы такую голову, – буркнул он. – Ты что, еще не понял? Ты сейчас полностью отколол от Севана почти всех его сторонников. Сейчас почти весь совет за тебя.

Я удивленно посмотрел на них.

– Но ведь грамота никуда не делась? Вы говорили, что члены гильдии поддерживают Севана только потому, что есть грамота? Почему сейчас они поддерживают меня? Я, конечно, говорил о том, что мне нравится ваш город…

– Энинг, они купцы! Их не растрогаешь комплиментами в адрес города. Их интересует только прибыль. Они из всего стараются извлечь прибыль, и их восхищает, когда кто-то очень ловко может заработать ее. Ты же сумел завоевать авторитет собрания тем, как ты сумел извлечь выгоду из их ошибки. Они могли поддерживать Севана до того момента, пока были убеждены, что ты всего лишь пешка в моих руках, но стоило тебе убедить их, что это не так, что ты сам сумел воспользоваться грамотой и никто ничего тебе не советовал, как они стали восхищаться твоей находчивостью.

– Но ведь я ни слова не говорил, что это была моя идея?

– А это были и не нужно. Ведь совершено ясно было, что никто не мог подготовить тебя к речи, ибо ты не говорил, а реагировал на зал. Никто не может предвидеть какие вопросы тебе будут задавать, кто что будет кричать. Понравилось и то, как ты повернул свою речь. – Мервин опять засмеялся. – «Ни за какие деньги я не отдам подарки народа Амстера», – выдавил он сквозь смех. Да одной эту фразой ты приобрел кучу сторонников.

– Но я не понимаю? – растерянно посмотрел я на Мервина.

– Малыш, грамота приносит тебя по двадцать тысяч динаров ежемесячно, и все в зале об это знают.

– Но я просто хотел пошутить.

– Но воспринято это было не как шутка. Это было воспринято как очень ловкий ход в переговорах. Я тебя знаю довольно хорошо, поэтому совершенно уверен, что ты не понял, что с тобой вели деловые переговоры. Тебе хотели предложить деньги и памятник при жизни в обмен на грамоту. После той фразы они уже не могли продолжать эти переговоры, потому что тогда выходило, что они хотят отнять подарок благодарных жителей Амстера. К тому же оказывалось, что если ты вернешь награду, то это будет оскорбление городу. Все сочли это ловким ходом с твоей стороны.

– Но тогда они должны наоборот, не слишком хорошо относиться ко мне за это?

– Если бы они сердились на каждую неудачную сделку, то большинство уже давно умерло от сердечного приступа. На самом деле все понимают, что в неудаче виноваты они сами тем, что недооценили противника. А если сам виноват, то какой смысл сердиться? Чувства могут позволить себе рыцари, дворяне, но не купцы. Гораздо лучше извлечь из всего происшедшего урок и больше не повторять ошибок. В данный момент большинство членов гильдии восхищены тем, как ловко ты воспользовался их ошибкой.

– Однако, они, при всем восхищении, несут большие убытки, – заметил Нарнах. – Как они прореагируют, когда поймут это?

– На самом деле, убытки не так уж и велики. Основной удар пришелся по Севану, который держал монополию на торговлю шелком. Однажды он сумел добиться этого обманом, когда в гильдии поняли, что их обманули, то было поздно. В результате оказалось, что никто кроме Севана не мог торговать с Китаем. Однако грамота Энинга оказалась тем самым непредусмотренным моментом, который вполне законно мог разрушить монополию Севана, так как в том договоре, который состряпал Севан не было предусмотрено появление этой грамоты.