📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыОбрученная с розой - Симона Вилар

Обрученная с розой - Симона Вилар

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 116 117 118 119 120 121 122 123 124 ... 149
Перейти на страницу:

«Клянусь преисподней, я давал слово епископу Йоркскому, что доставлю Алана Деббича в целости и сохранности во Францию. Но я вовсе не брал обязательства щадить его целомудрие монастырского воспитанника… Бог с ней! Пусть знает!»

За стол подсели двое офицеров. Бравые вояки, узнав, о чем речь, не замедлили принять участие в беседе. По мере того как пустели кувшины и кубки, рассказы становились все непристойнее, а рассказчики все красноречивее.

Внезапно черноглазый южанин, смеясь, указал на Анну:

– Черт возьми, взгляните только, как слушает вас мальчик! Пусть возьмет меня дьявол, но он сейчас вспыхнет огнем!

– Ему не повредит, – заметил один из офицеров. – Если, конечно, он не решил сделаться монахом. Тебе уже ведома эта потеха, малыш? Мессир рыцарь, ваш оруженосец успел-таки, наверно, поваляться на сеновале с пастушкой?

– Могу поручиться, что ничего подобного с ним не случалось, – с лукавой усмешкой отвечал Майсгрейв.

Анна боялась поднять глаза.

– А он у вас красавчик! – посмеиваясь, сказал другой, облаченный в серебристую кольчугу. – Смотрите, мессир, как бы какой-нибудь любитель мальчиков не похитил его у вас. Или вы и сами из тех, кто не прочь позабавиться с зеленоглазым ангелочком?

Грянул смех. Филип не отвечал, Анна же украдкой бросила на него быстрый взгляд. Майсгрейв сидел неподвижно, улыбаясь, подперев щеку рукой и неотрывно глядя на нее. Анна никогда ранее не видела у него такого взгляда. Филип слегка закусил губу, ноздри его вздрагивали. Ей вдруг безумно захотелось сбежать, но в этот миг его рука мягко легла на ее плечо.

– Алан у меня славный парень, – сказал он. – Я к нему крепко привязался и, клянусь честью, никому не позволю его обидеть.

В этот миг молодой торговец поднялся.

– Видит Бог, не вижу я причины и далее торчать здесь. Все притоны Бордо к нашим услугам, и за несколько су мы сможем позволить себе все, что только что здесь живописали.

Толстый торговец засуетился:

– Нет-нет, судари, меня ждет супруга.

Взрыв хохота потряс своды. Толстяк сначала опешил, а потом махнул рукой и тоже засмеялся.

– Провалиться мне на этом месте, если я не отправлюсь с вами. Праздник сегодня или нет?

Анна растерялась. Филип склонился к ней и негромко сказал по-английски:

– Ступайте в комнату, миледи. Или же вы настолько безрассудны, что последуете за нами в притон?

Анна покорно встала. Но, едва ступив на лестницу, словно о чем-то вспомнила и резко повернулась к нему:

– А вы?.. И вы пойдете туда?

Филип лишь усмехнулся в ответ. Лицо девушки исказилось. Казалось, еще миг, и она расплачется. Губы ее дрогнули.

– Не ходите, сэр… Я вас умоляю.

Филип покачал головой. Он видел, как взгляд Анны сверкнул презрением. Она отвернулась и стремглав взбежала по лестнице.

Когда за нею захлопнулась дверь, Филип поднялся и вышел во двор гостиницы. Вся остальная компания уже ушла вперед. Его окликнули. Какое-то время он шел следом, но затем незаметно отстал и, свернув в какой-то переулок, отправился бродить по городу.

Он неспешно шел по улице и, заглядывая в окна, видел ужинающих бордосцев. Праздник кончился, но на улицах еще встречались прохожие. Кто-то брел, держась за стену и пьяно распевая, прошла небольшая процессия с факелами, донеслись смех и гудение рожков. На ступенях одного из домов сидела молодежь. При свете луны белые одеяния девушек, казалось, излучали сияние. Дрогнули струны, чистый юношеский голос запел:

Не в благости ль нежной

любви благодать?

И ангелы любят друг друга…

Зачем же, скажи, от любви нам

бежать,

веленью сердец воспротивившись

туго?

Филип прошел мимо.

«Веленью сердец воспротивившись…» Они с Анной любят друг друга. Это ясно как Божий день. Как там поет этот малый? «Зачем же, скажи, от любви нам бежать…» «Клянусь Всевышним: это неотвратимо – но она принцесса, а я… Я так хочу ее!»

Он остановился, прислонившись спиной к стене темного дома. Прохлада камня была приятна, ибо рыцарь весь горел изнутри. Губы его пересохли, сердце рвалось из груди. Прикосновение ночного воздуха навевало мысль о неге, о страсти. Весь мир казался шепчущим, манящим, расплывающимся… У Филипа Майсгрейва кружилась голова.

– Я выпил лишнего сегодня. Эти, черт их побери, южные вина… Эта южная ночь…

Он поднял голову. Над ним склонилось поразительно красивое, искрящееся миллиардами звезд, небо. Звезды словно касались своими лучами шпилей города, огромная луна лила вниз млечный свет. Кружевные тени от флюгеров и башенок сплетались на мостовой. Благоухала сирень, в садах распевали соловьи.

Майсгрейв стоял не дыша. Северянин из далекого туманного Нортумберленда, он оказался в плену южной ночи. Воин, знавший лишь слепую ярость схватки и кровь, сейчас готов был разрыдаться от окружавшей его красоты.

«Нет, все это со мною уже было, – тряхнув головой, подумал Филип. – Мне случилось любить, и я знаю, как больно бывает потом. Неужели же все сначала?»

Его сердце помнило Элизабет. Не ту надменную венценосную красавицу, а любящую слабую женщину, что тайно искала встреч с ним, ту, что стонала от блаженства в его объятиях. Но это воспоминание прошло стороной, не взволновав его. Зато при одной мысли об Анне его душа словно озарялась вспышкой молнии. Становилось трудно дышать от нежности и безумного влечения. Он вспомнил ее покорность, ее сияющие глаза, ее безудержную страстность во время гибельной бури. «Я люблю тебя, – сказала она тогда. – И хочу познать твою любовь…»

– Моя маленькая искусительница… И я хочу узнать твою любовь. Мой ангел… Мой сорванец… Моя сладостная фея…

Неподалеку он заметил целующуюся в глубине арки парочку. Стараясь не потревожить влюбленных, он осторожно прошел мимо, услышав, как женщина глубоко и страстно вздохнула. Донесся одинокий удар колокола. Надрывая сердце, заливались соловьи в садах.

«Этот город словно напоен любовью», – подумал рыцарь.

Побродив еще немного, он решил вернуться.

«Наверное, она уже спит. Видит Бог, мне следовало бы уйти в тот миг. Я не хочу, чтобы она возненавидела меня».

А ведь не так давно он мог спокойно заснуть рядом с ней при свете костра, и ничто не подсказывало ему, что рядом бьется трепетное женское сердце. Теперь же между ними должен лежать меч – древняя преграда, разделяющая мужчину и женщину, символ, стоящий на страже целомудрия.

Он вошел в гостиницу, поднялся к двери своей комнаты и остановился, не в силах совладать с собой. Кровь снова забурлила, дыхание стало тяжелым и хриплым.

– Только меч, между нами будет меч! – как заклинание твердил он.

1 ... 116 117 118 119 120 121 122 123 124 ... 149
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?