Флагманы Победы - Николай Скрицкий

Родился Степан Кучеров в селе Олыпаки, ныне Аркадакского района Саратовской области 19 июля (1 августа) 1902 года[954]. Биограф моряка М. Филимошин приводит другую дату – 13 (26) августа 1902 года. После окончания школы Степанов поступил в один из институтов Саратова. Но осенью 1922 года в город прибыл моряк с Балтики. Он зажигательно выступал перед молодежью и призывал идти на флот, чтобы восстанавливать его после разрухи Гражданской войны[955].

Выступление это последовало за Y Всероссийским съездом РКСМ, делегаты которого 16 октября 1922 года приняли решение о шефстве комсомола над «Красным Военным Флотом Республики». Комсомольцы организовали среди населения пропаганду необходимости восстановления флота и призывали активистов. Тысячи комсомольцев, влившихся в состав флота, позволили решительно изменить его лицо. Благодаря энтузиазму молодежи удалось восстановить первые боевые корабли и начать боевую подготовку. М.В. Фрунзе писал: «Этот момент, безусловно, в жизни флота сыграл колоссальную роль. Только с этого времени стала возможной живая созидательная работа. Тысячи комсомольского пополнения, образовавшие ядро нового флота, заложили тот фундамент, на основании которого стала возможна вся дальнейшая творческая деятельность»[956].

Добровольцев оказалось немало и в Саратове. Комсомольская организация отбирала из них лучших. Среди избранных был и Кучеров. Отправили его на Балтийский флот. Будущий адмирал прошел ту же школу, что и его сверстники, будущие известные флотоводцы[957].

В 1922–1923 годах Кучеров служил матросом 2-го Балтийского флотского экипажа, в апреле-ноябре был учеником-электриком Электромашинной школы. В ноябре 1923 года его послали в Военно-морское училище, которое он окончил в октябре 1926 года и был направлен в распоряжение командующего Морскими силами Черного моря. С декабря 1926 года Кучеров командовал бронекатером, с августа 1927 по октябрь 1928 года – дивизионом бронекатеров на Днепре. Окончив химический класс Специальных курсов командного состава ВМС РККА (1929), он с октября 1929 года состоял флагманским химиком штаба Морских сил Каспийского моря. С марта по август 1931 года Кучеров исполнял обязанности командира канонерской лодки «Азербайджан». С августа 1931 по октябрь 1933 года моряк был командиром химического сектора Спецкурсов комсостава ВМС РККА. С августа 1931 по октябрь 1933 года он – командир сектора Специальных курсов комсостава. В 1933–1936 годах моряк являлся флагманским химиком штаба Морских сил Черного моря, затем штаба Черноморского флота. В ноябре 1936 года Кучеров поступил на командный факультет Военно-морской академии имени К.Е. Ворошилова, окончил ее в феврале 1939 года и работал в академии ассистентом кафедры оперативного искусства командного факультета. В феврале-марте 1940 года он состоял начальником штаба Балтийской военно-морской базы, в марте-августе 1940 года командовал военно-морской базой в Палдиски, участвовал в советско-финляндской войне 1939–1940 годов. 4 июля 1940 года моряка произвели в контр-адмиралы. С августа 1940 года он был начальником штаба Северного флота[958].

Во время Великой Отечественной войны Кучеров участвовал в разработке операций по высадке десантов, нарушению вражеских коммуникаций, обеспечению проводки союзных конвоев и эффективной организации действий флота. Под его руководством штаб флота разработал эффективную систему руководства действиями разнородных сил (надводные корабли, подводные лодки, береговая артиллерия и авиация) на коммуникациях противника. Совместно со штабом английской военно-морской миссии в Полярном Кучеров выработал порядок формирования и проводки конвоев в советских водах[959].

Начальник штаба основал тыловой штабной пост флагманского командного пункта, который организовал учет материальных ресурсов и подачу всего необходимого на корабли и на суда конвоев, как только те прибывали в порт. А.Г. Головко писал о Кучерове: «Энергичный и настойчивый, Кучеров был хорошим начальником штаба. Предпочитал докладывать на усмотрение старшего начальника, но в работе был неутомим. Он мог не спать несколько суток подряд, если того требовала обстановка. Был исключительно дисциплинирован: если даже отвергалось его предложение и принималось решение старшего начальника, он выполнял это решение как свое собственное. В любом положении он не унывал, обладал чувством юмора… К войне он относился со всей серьезностью. Примерно через два месяца он как-то заявил мне, что война будет длительной. Штабные офицеры побаивались Кучерова. Он был высокотребователен, не давал спуска за любое упущение. Думаю, он как начальник штаба флота был на месте…»[960]

Начальник политотдела Северного флота H.A. Торик вспоминал о Кучерове как о человеке принципиальном, непримиримо относившемся к недостаткам по службе и в быту. Моряк правильно воспринимал критику в свой адрес. Он помогал политорганам по воспитанию политических и командных качеств офицеров[961].

Видимо, благодаря хорошему мнению о нем Кучеров получил самостоятельное назначение командующим Беломорской военной флотилией. В 1943 году германские подводные лодки появились в Баренцевом и Белом морях, затем проникли в Карское море. Они ставили минные заграждения на пути арктических конвоев, наносили торпедные удары[962]. Требовался человек, способный со сравнительно небольшими силами обеспечить безопасность мореплавания по Северному морскому пути. Кучерова назначили командующим Беломорской военной флотилией в феврале 1943 года; 31 марта 1944 года его произвели в вице-адмиралы[963].

Важнейшей задачей флотилии являлось обеспечение переходов конвоев по внутренним и внешним коммуникациям. Весной 1943 года оперативная зона Северного флота была распространена на все Карское море и часть моря Лаптевых; последние два моря оказались в сфере деятельности Беломорской флотилии. Сразу же были приняты меры по укреплению береговой обороны, установке батарей и наблюдательных постов, воздушной разведке. Благодаря усилению авиации конвои прикрывали с воздуха, а использование современной техники позволило применить для поиска подводных лодок гидролокаторы. Благодаря принятым мерам Северный флот не имел потерь от мин с лета 1943 года. По мере прибытия пополнения число кораблей охранения росло; от частичного конвоирования конвоев в 1944 году перешли к сквозному конвоированию или по этапам, организовывали круговое конвоирование, иногда даже в две линии. При переходе особо ценных конвоев организовывали целые операции[964].