Орлы или вороны - Дэвид Мартин

мысленно с ним разговаривать. Проезжая очередной населённый пункт, не сбросил скорость и, немного превышая, заметил, как с поднятой полосатой палочкой в его сторону неторопливо идёт дэпээсник. Виктор включил правый поворот и, приняв вправо, остановился, открыв левое окно. К его удивлению, гаишник подошёл с пассажирской стороны и по-хозяйски открыл правую дверь. Сначала Виктор не совсем понял, что вообще происходит. Дэпээсником оказался бородатый дед. Он как к себе домой забрался на пассажирское сиденье и тоном, не терпящим возражений, сказал:

— Давай, поехали.

Виктор ещё несколько секунд с нескрываемым удивлением разглядывал необычного блюстителя порядка, затем что-то знакомое промелькнуло в его лице. Они точно раньше где-то пересекались! И тут до Виктора наконец дошло. Этого деда он видел во сне! Вернее, даже не во сне — это была его отключка, кома после аварии. Виктор расплылся в широкой улыбке:

— Дед Михей, ты, что ли?

— Узнал наконец, — серьёзно сказал дед Михей. — Давай-давай, нажимай на педальку, или так и будешь меня глазами поедать?

Виктор, продолжая молча смотреть на деда Михея, всё ещё не веря своим глазам, наконец пришёл в себя, щёлкнул левым сигналом и вырулил на трассу. Поставив соточку на круиз-контроль, вопросительно посмотрел на деда и по-дружески сказал:

— Я рад тебя видеть, дед Михей, и внимательно слушаю.

— Это я тебя внимательно слушаю, — с показной суровостью сказал дед, держа двумя руками полосатую палочку. — Ты же Нуо звал — я за него.

— Хорошо, — неопределённо произнёс Виктор. — Просто я думал, там у вас енот всем рулит. А как так получилось, что ты здесь? Ведь ты… как бы это… Я думал, что ты ненастоящий.

— Хочу тебе пару советов дать по пути, — сказал дед, игнорируя упоминание о еноте и о своей «ненастоящести». — Вижу, ты задумал большое дело. Честно говоря, я удивлён. Не думал, что ты вот так сразу, с места — в карьер. Но это твоя воля, я не вправе за тебя решать, что делать, поэтому слушай. Ты помнишь главную заповедь Нуо? Никто не должен видеть процесс его действий. Одно дело, когда ты впихнул в свой гараж детскую лего-площадку, другое дело, когда ты собираешься под открытым небом создать тысячи тонн стройматериалов и оборудования. Вообще, это неприемлемо, но по какой-то причине тебе позволяют это сделать. Возможно, это есть в планах Всевышнего, а возможно, это просто тест твоих способностей.

— А что в этом особенного? — спросил Виктор. — Там кругом лес и поля, ни души. Там даже грибники, походу, нечасто бывают. Глушь.

— Сверху видно всё, — показал палочкой в потолок дед Михей. — Не будь наивным, в двадцать первом веке живём. Но да ладно, как я и сказал, раз тебе позволили, значит, этот вопрос не стоит на повестке. Просто тебе лишнее напоминание, что, если ты идёшь один по лесу и вокруг никого нет, не думай, что тебя никто не видит. Тысячи спутников двадцать четыре часа в сутки приглядывают за тобой в реальном времени. И ещё: если ты не получаешь всего, чего ты хочешь, это не енот упрямый, а вероятно, ты не то просишь или не в то время. Подумай над этим. Вопросы есть ещё?

— Да, есть, конечно. Я хотел поставить турбины. Такие большие ветрогенераторы, которые электричество вырабатывают. Они производят столько энергии, что нам будет всю не съесть, можно продавать даже. Хоть я и сомневаюсь, что нам позволят на этом зарабатывать, но всё же хочу попробовать. Их строительство по-любому будет не скрыть, кто-то точно заинтересуется. Как думаешь, позволит мне Нуо реализовать такой проект?

— Думаю, есть путь, при котором ты сможешь поставить ветряки, даже самые большие, — сказал дед Михей. — Но есть другие, ещё не открытые способы добывать электричество, почему бы тебе не воспользоваться ими?

— А разве так можно? — Виктор удивлённо посмотрел на деда.

— Не вижу причин не попробовать, — ухмыльнулся тот в бороду. — Ты организуй, а Нуо решит, стоит ли тебе помогать. Чтоб ты знал, в следующие две сотни лет люди изобретут десятки новых способов добывать электроэнергию.

— Например? Можешь мне сказать хоть парочку?

— Например, те же солнечные батареи. Но фотоэлементы в них будут изготовлены не из кремния, а из гальванированного фотония. Он как магнитом притягивает свет. На Земле его немного, а на некоторых планетах ближнего космоса под ногами валяется. Если обычная батарея с квадратного метра даёт примерно сто пятьдесят ватт в час, то фотониевая вырабатывает около пяти киловатт и служит в разы дольше. Это даже больше, чем солнце выдаёт в небе выше атмосферы, как если бы мы использовали увеличительное стекло. Вот тебе и решение.

— А Нуо позволит мне их… — оживился Виктор, — позволит их использовать? Ведь если вдруг кто-то заинтересуется или просто украдёт такой элемент, он же всё увидит.

— Думаю, Нуо позволит, почему нет? — сказал дед Михей. — Я также полагаю, что даже если у кого-то возникнет желание исследовать эти элементы, у него вряд ли это получится. С виду они могут выглядеть в точности так же, как и те, которые используются сегодня. Если же кто-то осмелится изучить глубже, то он увидит только то, что должен, не волнуйся об этом. Хотя со временем об этом в любом случае все узнают. Всё, останови здесь, я выйду.

— Последний вопрос, — сказал Виктор, принимая вправо к автобусной остановке. — Я уже спрашивал, но всё-таки, ещё раз спрошу: почему умер Николас? Это как-то связано с Нуо?

— Напрямую, — ответил дед Михей. — Когда ты теряешь связь с Нуо и передаёшь его другому, твоё биологическое время идёт в разы быстрее, чем у остальных людей. За год ты можешь постареть лет на двадцать, хоть это необязательно будет заметно со стороны. Получается, что ты уже выполнил свою миссию, и больше тебе здесь делать нечего.

— Жестоко, — сказал Виктор, останавливаясь.

— Согласен. — Открывая дверь, дед Михей добродушно улыбнулся в бороду: — Всё в твоих руках, просто делай всё правильно, и твой Нуо будет служить тебе долго.

Остаток пути Виктор проехал, думая: ведь он не просил никого давать ему силу Нуо, его просто выбрали по непонятным критериям. Теперь, открыв новую для себя информацию, он не был уверен, хотел бы он получить этот дар, если бы его кто-то спросил. Ответа не было. Его жизнь теперь не принадлежала только ему. Теперь он выполнял какую-то неведомую миссию. Никому, даже самому близкому человеку он не сможет открыть эту тайну. Это было грустно. Смогут ли их с Настей отношения пережить этот постоянный прессинг недосказанности и тайн? А если у них родятся дети, что тогда? Как тащить