Обжигающий след. Потерянные - Анна Невер

Во дворе видящую и девочку встретил Силач, радостно виляя хвостом. Поня принялась обниматься с псом, а Тиса оглянулась на неясный шум. Из-за угла дома выглядывал Устин. Заметив внимание к себе, мальчишка скрылся.

– Устин! – окликнула в пустой след. – Заходи в гости к нам!

Тишина. Как всегда, впрочем. Войнова открыла ключом флигель и пропустила вперед себя Поню. Девочка ногами стащила с себя сапожки и в носках потопала к пустой клетке. Все голуби уже были отправлены, и Тиса опять вспомнила, что так и не убрала клетку с глаз.

– Нету, – вздохнула малышка. – Улетели к твоему папе? – спросила то, что и так знала.

– Да. – Девушка помогла ей снять шубку. – Если хочешь птиц посмотреть, можем заглянуть в курятник хозяйский. – И, заметив воодушевление в глазах Пони, тут же добавила: – Только после того, как покушаем.

Отобедав, они действительно вышли во двор. Тиса выполоскала в ведре шарф и повесила на веревку. Затем сходили к курятнику, там Поня вдоволь насмотрелась на наседок. И покормила – для этого Гишка по просьбе постоялицы вынес из сарая ковш с просом. Пару раз Войнова замечала, как то тут, то там мелькала полосатая шапка Устина. Следил, но не показывался, упрямец. Ох, это ребячество. Снег оказался мокроват, чтобы лепить снеговиков, и снова заморосил дождик. У подсобок по дороге к флигелю встретили Алевтину, стоявшую в открытой двери сарайчика.

Увидев ее, Поня схватила видящую за руку.

– Ой, кто тут у нас? – Кадушкина заметила малышку рядом с постоялицей. – Тиса Лазаровна, это и есть ваша маленькая гостья? А я о тебе уже наслышана!

За несколько минут добродушная хозяйка расположила к себе ребенка, и Поня перестала жаться к Тисиному подолу и поздоровалась.

– Погоди-ка! У меня тут кое-что есть! Пойдемте со мной. – И Аля пригласила зайти в подсобку. Сруб внутри оказался сухим. Посреди стоял большой столярный стол, на котором громоздились вразброс доски, стружки, рубанок, стамески, деревянные заготовки ложек. Под окном свалены бревна. А вокруг было много довольно интересных деревянных изделий. Два стула с узорными резными спинками, однако косые из-за плохо скрепленных ножек. Кресло, основательное, тяжелое, похожее на трон, но без одного подлокотника и сиденья. Искусно выточенная деревянная фигурка филина опять-таки с изъяном – правое крыло осталось гладкой деревяшкой без резьбы. А на подоконнике Тиса увидела деревянный корабль – великолепно вырезанный, детально, но без мачты и парусов. Она наклонилась, рассматривая круглые окошки, мостик, даже маленький штурвал был.

– Какая замечательная работа!

– Это мой мастерил, пока с бутылкой не подружился, – усмехнулась неунывающая Алевтина. – С моря своего приезжал, садился резать. Видали ставни? Сам делал. Новые красивые были, даже соседи ходили смотреть. Всё жалел, что в отгулы времени все задумки закончить не хватает. А сейчас и моря нет, и рубанок пылится. Вчера опять надрался. Теперь отлеживает бока. Тьфу! Пылюка в нос лезет! Вот, котенок, держи. – Женщина протянула девочке большую свистульку в виде голубка. Лаком не покрыта, но и так была хороша поделка. Девочка тут же вцепилась в подарок. А Тиса от души поблагодарила хозяйку. Заметила за спиной Али, что в дверях появился Устин. Мальчишка посмотрел на свистульку в руках малышки, затем на парусник и нахмурился.

– Устин! Иди сюда, дружочек. – Алевтина обернулась, но тот и не подумал слушаться. Опять сбежал.

– Вот негодник! Никакого сладу с ним нет! – пожаловалась мать. – У других дети как дети, помогают. Мои же! Одна на гульках пропадает, дома не удержишь. Второй шкодит, только успевай уши драть!

Тиса с сочувствием погладила хозяйку по плечу.

– Хоть с постоялицей повезло, – пробурчала Алевтина.

Женщины посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– Еще все образуется, вот посмотрите.

– Ваши бы слова да Богу в уши.

После прогулки Поня уснула на часок в обнимку с плюшевым медведем и новым свистком. Тиса укрыла ее одеялом и прилегла рядом. Послушала легкое дыхание ребенка, затем отправилась в короткие минутные видения уже по привычному кругу. Заглянула к Ричу и убедилась, что у того все хорошо. Мальчишка сидел в кругу сверстников и что-то оживленно рассказывал ребятам на своем родном языке. Еще на минутку к отцу, чтобы застать его на плацу в добром здравии. И к Агапу Фомичу – старик бинтовал костяшки рук рыжего Василя. Должно быть, парень с кем-то подрался. К Лисовой Ганне, которая с младшим сыном уже две недели гостила у родной тетки в Сеевке. Демьян… его она оставила на потом, опасаясь надолго оставлять малышку. Девушка взглянула на часы: скоро по договоренности должен был подъехать Жорка и отвезти их в приют.

* * *

В преддверии ночи, уже будучи одна во флигеле, Тиса выглянула в окно. И пожалела, что дом Соломиных снова стоит во мраке. Собиралась уже лечь, когда заметила на дороге две фигуры в белом. Знакомый холодок коснулся шеи. Призраки. Девушка держала за руку малыша лет четырех. Худенького, в штанишках и сорочке. Счастливая улыбка играла на детских губах. Манила посмотрела на Тису и подняла руку в прощальном жесте. Завороженная, та повторила это движение. Пара секунд, и привидения развеялись, словно с порывом ветра осыпались наземь белой крошкой. Поземка заструилась по дороге рваными лоскутами.

Войнова легла в постель, натянула на себя одеяло.

Выходит, Косеслав все же оставил этот мир.

Поиск Демьяна не потребовал и пары секунд.

Тиса попала в странную комнату. Круглую и абсолютно белую. Рядом оказался необычно молчаливый чтец. Сухощавая пожилая женщина, что сидела напротив в кресле, смотрела на Демьяна сквозь очки, стеклянные окуляры которых переливались цветами радуги. В ладонях она вертела оловянную ложку, старую, погнутую, в пятнах присохшей грязи.

– Долго вы в этот раз, Евдокия Леонтьевна, – сказал главвэй. – На просчет вероятностей ушла половина суток.

– Его сложно предсказать, Дема. Я не знаю, где он прячется, но это место его знатно укрывает, – повинилась женщина. – Нора, какой позавидуешь. Так просто не наткнуться. Но вам придется это сделать, опервэйны. Основных вероятностей семь, и три из них вам очень не понравятся. – Лицо ее помрачнело, принимая отстраненное выражение, словно предсказательница внезапно ослепла. – Вывожу свитки.

Белые стены комнаты будто ожили. Теперь на них крутились, сменяясь, картинки. Тиса отстранилась от вэйна. Демьян смотрел на эту круговерть, вылавливая цепким взглядом сцены. Безликие люди, разговоры, пассы руками, должно быть, что-то говорящие вэйнам о творимых накладах… Войнова вдруг осознала, что на одной картинке наблюдает нечто странное – открывшаяся с высоты заснеженная долина заливается ярким светом до самого горизонта, затем он гаснет, оставляя лишь черную выжженную землю. Следующий живой эпизод: воины в старых доспехах идут нестройным рядом, натыкаясь иногда друг на друга, будто полусонные.

– Видите сами, – усмехнулась женщина, – невеселое будущее. Панокия падет в один день. А там – скажу больше: если эта вероятность превратится в явь, то наша империя погрязнет в затяжной войне. Любезные соседи, близкие и далекие, тут же забудут о распрях меж собой и выступят против Лароссии едино. Император Горий будет свержен в девятом году.