Отстойник - Сергей Чичин

— А чего… — обратился я к Фирзаилу, но он на меня злобно шикнул и прижал палец к губам — тихо, мол, идет процесс. Голос я послушно понизил до шепота: — А чего, мы все из разных миров, между собой одинаковые и полностью совместимые?

— Сюда, пожалуйста. — Эльф направил Айрин в один из свободных кругов, а нас с фоном принялся отпихивать к стеночке. — Никакие мы не одинаковые и не совместимые. Если вы про то, что у всех две руки, одна голова и способность к голосовому общению, то да, но это отнюдь не индикатор полной взаимозаменяемости.

— Он про сиськи, — также шепотом уточнил Мик. — Это ж Мейсон, неужели он головы считать будет.

— Как же вы утомляете! В разных мирах развивается очень разная жизнь. Но каждый мир в пору своего формирования линкуется на определенный ярус Отстойника. Во всех наших мирах мы все примерно такие: ходим на двух ногах, обычно двуполы, хотя есть и редкие варианты с победившим гермафродитизмом, более восьмидесяти процентов млекопитающи, более половины имеет молочные железы того… той фактуры, от которой вы так претесь. Довольны?

— Я — да! — Мик в восторге хлопнул Фирзаила по плечу, пришлепнув ко мне. — Ох, прости. Мейсон, прикинь, у половины ВСЕХ есть сиськи!

— А сам ты чего, не прешься?

— Мы, эльфы, народ утонченный и изысканный. Безусловно, мы ценим прекрасное — тонкие линии, изящные обводы… Я не состоянии испытывать восторга от того, что грозит меня зашибить в момент любовных утех, так что ваша Айрин со мной в совершенной безопасности, если вы об этом.

Ишь, тонкие линии. Вот такие и поддерживают фирму «Эппл» в ее дизайнерских потугах. А вон тот мой рыжий приятель небось взглядов более правильных, за размер меньше D даже взглядом не зацепится. А вот спросят меня однажды потомки: о чем, дедушка Мейсон, ты думал, когда решалась судьба мира? И мне не стыдно будет ответить: «Что за вопрос? Конечно, о сиськах!»

Между тем и последний круг на поле занял толстомясый субъекте карикатурно длинным носом. Провожающие, дотоле беззастенчиво топчущие исписанное пространство, начали оттягиваться к стеночкам, как уже стояли мы трое и отдельно, в сторонке, Чарли со своим другом профессором. В центр поля, напротив, выдвинулся высокий дядя, в котором я угадал мага. В руках он держал пару корявых металлических рогулек, которые немедленно начал друг к другу примерять. Фирзаил напрягся и требовательно вскинул руки, приказывая нам с Миком замолчать. Фон перешел на жесты, которыми дал понять, что всем Камертонам, может, надо раздеться, а Айрин так особенно. Эльф в сердцах треснул его по чему допрыгнул, и Мик расплылся в счастливой ухмылке — опыта в его битейной копилке определенно поприбавилось до левелапа. Айрин затравленно оглянулась на нас, я поспешно скроил протокольную рожу. Внутри живота образовалась дырка в космос, как бывает при ожидании артудара или чего-нибудь похуже, если, конечно, что-нибудь похуже удастся придумать.

Маг попримерялся, поскладывал свои рогульки, кивнул и пошел с поля прочь.

— Все, — буднично объявил Фирзаил в голос.

— Отменяется?

— Получилось. Забирайте свою Айрин и прекратите испытывать мое терпение.

И впрямь все кругом зашевелились, забродили, кое-кто из подстеночных даже откровенно заулыбался, зазвучали непонятные речи, а девица в сарафане восторженно всхрюкнула и попыталась броситься магу на шею, но он ловко уклонился. Этот, видать, не сторонник скромных форм или изящных обводов, я бы на его месте воспользовался.

— Великий момент! — воскликнул по правую руку и пафосный профессор, а Чарли, наш Чарли, порывисто его обнял и даже от пола в припадке экстаза оторвал. Профессор, какой ни противный дядька, а не устоял, чтобы отечески похлопать его по спине.

— А чего ничего не бухнуло? — поинтересовался Мик разочарованно. — Может, это нам надо? У меня вот есть бубухало, Мейсон зачем-то прихватил — знал или догадался.

И схлопотал от обнаглевшего эльфа еще одну суровую плюху, от какой даже страшному зверю комару не поздоровилось бы.

Айрин на нетвердых ногах направилась к нам. Если мы не хотим ее нести на себе, надо у рыжего попросить бутылку обратно. Хотя бы на время. Впрочем, она сейчас так присосется, что и ее нести придется, и возвращать будет нечего.

— Ты нас отправишь, куда скажем? — уточнил я у Фирзаила.

— Не выразить словами, с каким удовольствием.

— И в Ирландию можешь?

— Не знаю вашей Ирландии. Я вам покажу варианты, выберете сами. Врат по вашему миру хватает, что-нибудь да подберете.

Эге. А теперь вот нам предстоит самое интересное, особенно если мое понимание меня не подвело и там сейчас именно то, что я думаю.

На меня налетело стихийное бедствие в акупате, облапило и постаралось подкинуть в воздух, но, с учетом всех пулеметов и прочей инвентории, не преуспело.

— Чарли, успокоился бы ты.

— Мейсон! Я и подумать не мог, что будет такое!

— Я тоже до последнего надеялся, что пронесет.

— Мейсон, не будь дураком! Такое не с каждым случается! Мы герои!

— Э-э-э… Правда, что ли?

— Ну пусть не совсем мы, но мы причастны! Я всем газетам интервью дам! Чарльз Барнет, простой полицейский, остановил Апокалипсис!

Как же это трудно сказать, а? Айрин опять начнет дразниться первоклассницей.

— Чарли, друг. Ты это… ты дыши глубже, ладно?

Эльф глянул на меня участливо и осторожно отступил в сторонку.

— Я дышу, Мейсон, дышу! А… — Чарли наконец смекнул, что что-то тут не так. — А что такое? Все же получилось, а? Великий момент и все такое…

— Оно получилось, только это… мы не остановили Апокалипсис.

— Нет? — Чарли спал с лица. — Как нет? Ты чего… а, понял! Мы не остановили, только отсрочил и, да? Но ведь надолго? Профессор сказал…

И оглянулся на профессора. Тот медленно прекратил улыбаться и начал тихо пятиться к выходу.

— Нет, Чарли. Ты его не так понял. Мы не остановили Апокалипсис. Мы его начали.

Вроде ничего, элегантно сказал и доходчиво, правда? Чарли остолбенел.

— Да ну брось ты. Зачем бы мы его начали? Да и как? Мы ж спасали мир, правда? И этот вот говорил…

— Мы спасли, — подтвердил Фирзаил, опуская глазки к полу. — Мы восстановили решетку антистрессовых энергий, заполнив ее при помощи энергии Отстойника.

— Ну так в чем проблема? При чем тут вообще Апокалипсис?

— И когда Он снял шестую печать, — нараспев ответствовал ему Мик, этот кладезь самой неожиданной информации, — я взглянул, и вот произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь. И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои. И небо скрылось, свившись, как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих. И цари земные и вельможи, и богатые и тысяченачальники и сильные, и всякий раб и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор. И говорят горам и камням: «Падите на нас и скройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца. Ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?» Не смотри на меня так, Айрин, мы с тобой не общались в то время, когда я в священники готовился.