Фельдмаршал Манштейн. Лучший полководец Гитлера - Владимир Дайнес

Позвольте же мне добавить еще несколько слов от себя.

Чем больше ответственность, которую приходится нести человеку, тем строже и суровее рамки, которые желает наложить на его деятельность исследователь, рассматривающий события ретроспективно.

Но каждый, кому самому приходилось нести ответственность и принимать решения, знает, как тяжело давать оценки и как часто человеку по сравнению с его потомком, историком будущего, не хватает надежной информации, чтобы принять верное решение.

Чем старше я становлюсь, тем лучше понимаю, что не бывает вообще никаких исторических решений, которые не подвергались бы критике в зависимости от той точки зрения, с которой пытаются дать оценку.

Вы, господин фельдмаршал, личность исторического значения. Поэтому и вы подчиняетесь этому правилу.

Но величина ваших военно-исторических свершений из-за этого не преуменьшается…».

В этом приветствии нет ни слова намека на то, что фон Манштейн в определенной степени несет ответственность за расстрелы людей на оккупированной вермахтом территории СССР. Более того, в журнале «Wehr-Wissenschafliche Rundschau» в июне 1968 г. была опубликована статья, в которой отмечалось:

«Понятно, что безукоризненная личность Манштейна и его гениальное мастерство в силу воспитания, традиции и видимой им картины мира пришли в противоречие с исключительной нравственно-политической ситуацией, и потому он попал в неразрешимое сплетение “судьбы и долга”. Генерал-фельдмаршал был особенным и типичным человеком одновременно, его жизненный путь показывает пример того, что самые умные головы и самые чистые души могут сосуществовать с проявлениями национал-социализма, не чувствуя себя при этом преступниками».

Военный корреспондент английской газеты «Таймс» и бывший министр иностранных дел в правительстве Г. Вильсона следующим образом подвели итог военной деятельности фон Манштейна[531]:

«Среди антивоенного настроя семидесятых этих людей часто обвиняют в трагедии, которая началась для Европы в 1939 году. Конечно, им приходится взять на себя часть ответственности за нее. В век тотальной войны ни солдат, ни ученый не может полностью отмежеваться от политического применения его профессионального мастерства. Химик или физик, создающие новое смертельное оружие, не могут больше ссылаться на то, что они не связаны с тем, как политик использует данное оружие; так же и профессиональный солдат не может сказать, что военно-тактические или технические инновации возникают в политическом вакууме.

В случае Манштейна о вине все-таки можно говорить лишь в очень спорном и неубедительном отношении. Этот хладнокровный, саркастичный и вплоть до самопожертвования верный долгу солдат никогда не боялся спорить с Гитлером; если он считал, что стратегия фюрера неразумна, то так и говорил. Его отказ заключать удобные компромиссы с нацистами, несомненно, привел к его отставке в 1944 году – пусть даже непосредственным предлогом и была болезнь глаз.

Глубокое уважение, которым он пользовался у своих западных врагов, отчетливо проявилось в том факте, что британцы и американцы не выдали его, когда русские захотели представить его перед судом; когда процесс все же начался, англичане составили подписной лист для оплаты его защиты, и первым подписавшимся был сэр Уинстон Черчилль.

Эрих фон Манштейн является архетипом кадрового офицера, со всеми достоинствами и недостатками передовых представителей этой касты. Его собственное отношение к его “sale metier”[532]выражается в одной фразе из его книги “Утерянные победы”: “Основная идея плана кампании должна создаваться человеком, которому предстоит вести поход”. Иными словами: несправедливо оставлять другим выполнение грязной работы…»

24 ноября 1972 г. широко отмечался 85-летний юбилей фон Манштейна. Генеральный инспектор бундесвера адмирал А. Циммерман лично передал юбиляру поздравления от министерства обороны и бундесвера. На торжественном приеме в саду дома играл военный оркестр. Вечер фон Манштейн провел со своей семьей и самыми близкими друзьями. Рядом не было только супруги, которая ушла из жизни в 1966 г.

В ночь с девятого на десятое июня 1973 г. фон Манштейн умер вследствие случившегося незадолго до этого апоплексического удара. 15 июня он был похоронен с военными почестями в присутствии адмирала Циммермана в Дорфмарке, в Люнебургер-Хайде.

В своей прощальной речи на похоронах адмирал Циммерман отметил[533]:

«Солдаты бундесвера прощаются с генералом-фельдмаршалом Эрихом фон Левински, генералом фон Манштейном. Долгая жизнь солдата, обусловленная принципиальным благородством суждений, ощущением собственной ответственности и духом служения государственному сообществу, подошла к концу.

Жизненный путь генерала-фельдмаршала фон Манштейна привел его из кадетского корпуса империи к высшим руководящим военным позициям немецкого вермахта Второй мировой войны, а из глубины послевоенных обвинений против немецкого военного руководства – к положению военного консультанта федерального правительства по вопросам перевооружения Германии.

Очень важно, что на всех этапах этой насыщенной жизни генерал-фельдмаршал фон Манштейн не плыл по течению исторических событий, но принимал в них участие на самых ответственных позициях. И Эрих фон Манштейн не отказывался от последствий этого. “Свобода и дисциплина тесно переплетены друг с другом, судьбой и долгом”, – примером этих слов генерала Хойзингера в адрес высших военных руководителей вермахта был Манштейн. Манштейн нес всю тяжесть принятия военных решений, справляясь с тяжелейшими задачами и невыносимой нагрузкой, перед лицом тяжелой судьбы своего народа вынес он и тяжесть обвинения в соучастии в преступлениях.

Перед лицом неотступного долга фельдмаршал всегда находил решения, за которые мог ответить перед своей совестью и будущими поколениями. При этом признание приоритета политики вновь и вновь содействовало его внутренней свободе, являвшейся основанием взвешенных решений.

Он осмелился не только возражать военным соображениям диктатора, но и храбро защищать немецкий Генеральный штаб и ОКВ в Нюрнберге.

Исторически признанный факт – решения, принимаемые ответственными лицами, с ретроспективной точки зрения демонстрируют массу уязвимых мест. Эрих Манштейн в данном случае не исключение. Неотступная необходимость выбора разрывала немецкий офицерский корпус: продолжить ли службу или восстать против государственного авторитета ввиду неминуемого поражения? Генерал-фельдмаршал фон Манштейн свое решение принял и обосновал. Он встретил как обвинения, так и понимание. И, что имеет особенное значение, понимание он встретил и среди бывших противников.