Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый - Игорь Иосифович Ландер

выход в июне 1939 года на связь агента А-54, приславшего в цюрихскую резидентуру “Кази” написанное симпатическими чернилами письмо с просьбой о встрече в Гааге. В конце ноября 1939 года он предупредил прибывших к нему на связь майоров Франка и Штранкмюллера о запланированном на декабрь германском наступлении на Западе и сообщил состав выделенных сил вермахта вплоть до номеров дивизий и имен их командиров, однако тут же отметил, что сам не слишком верит в возможность осуществления блицкрига в текущем году. Агент раскрыл условные сигналы о нападении на Бельгию (“Бубби”), Голландию (“Хильда”), Францию (“Франц”) и Великобританию (“Эмиль”), перехват которых в эфире мог указать на получение войсками соответствующих приказов. Еще одной важной, хотя и не оцененной в тот период информацией явились первые дошедшие до союзников отрывочные упоминания о разработке немцами ракетного оружия. А-54 предупредил, что в ближайшем будущем на вооружение люфтваффе поступит беспилотная “летающая торпеда” с зарядом большой мощности. Кроме того, он раскрыл перед чехословацкой разведкой руководителей загранточек германских спецслужб в Софии: резидента абвера Отто Вагнера (“доктор Делиус”) и “главного уполномоченного” СД Василия Анастасова.

Уточненная информация о подготовке блицкрига поступила от агента в марте 1940 года, после чего Моравец передал полученное предупреждение англичанам и французам. В Лондоне были озабочены возможной попыткой противника перейти в наступление, но в Париже этому просто не поверили. Последнее предупреждение поступило от А-54 1 мая, за 10 дней до германской атаки, после чего связь с ним временно прервалась. 4 февраля 1941 года агент встретился с резидентом 2-го отдела в Белграде майором Фритчером (“Фаллер”) и раскрыл ему агентурную сеть абвера в Югославии. Полученные данные позволили местной контрразведке уже в следующем месяце разгромить сети германской военной разведки в Любляне, Загребе, Дубровнике, Сараево и Нише. В июне 1942 года от А-54 пришло новое сообщение о присвоении ему звания полковника, повышении по службе и переводе в штаб в Праге. Одновременно “Карл” отмечал, что новая должность не предусматривает поездок по Европе, и предлагал обсудить возможные пути поддержания связи на встрече в Стамбуле. Во 2-м отделе ситуацию оценили двояко. С одной стороны, было совершенно ясно, что перевод источника из Берлина в Прагу резко уменьшит его разведывательные возможности, однако протекторат приобретал все большее значение в войне, и это назначение также мог-АО оказаться весьма ценным. Сильные бомбардировки с воздуха заставляли Германию рассредоточивать свое военное производство, в связи с этим разведывательное значение Чехии, где располагались мощные военные заводы “Шкода”, возрастало. Новое положение А-54 как нельзя лучше позволяло получать информацию об обстановке, но проблема связи могла свести это преимущество на нет.

В Стамбул на встречу с “Карлом” прибыл Штранкмюллер. Агент уточнил, что должен возглавить в Праге контрразведывательную службу местного абверштелле, и подробно разобрал все возможные варианты контактов. Не подходили ни радиосвязь, ни секретная переписка, ни посылка курьеров, и тогда он предложил использовать чешские организации Сопротивления. Весьма удивленный выбором столь ненадежного канала Штранкмюллер обратил внимание агента на опасность провала, однако А-54 настаивал на нем как на единственно реальном варианте. Он даже предложил профинансировать его из собственных средств, что было совсем удивительно и никак не соответствовало его прошлой вербовке на материальной основе. Как уже указывалось, после Мюнхена агент работал бесплатно, и его предложение заставляло пересмотреть подлинные причины, толкнувшие немца на путь сотрудничества с чехословацкой разведкой. “Карл” потребовал, чтобы связь с ним осуществлял только один представитель подполья, и оговорил способ назначения встречи путем отправки письма за подписью “Ганс Закс” на почтовый ящик пражского почтамта, причем фамилия Закс одновременно должна была служить и паролем.

Хотя на первых порах связь осуществлялась удачно, стремление агента оказать чехам максимальную помощь в конечном счете погубило его. “Карл” имел по службе доступ к гестаповским спискам подозреваемых и намечаемых к аресту жителей протектората и начал передавать их представителю Сопротивлению. Эта благородная, но в высшей мере безрассудная деятельность помогла спасти немало жизней, однако в итоге послужила одной из причин провала “Карла”. 7 апреля 1941 года контрразведчики гестапо произвели налет на радиоквартиру чехословацкой разведки в Праге “Спарта I” и обнаружили там записи успевшего бежать радиста Индржиха Клечки, по которым 8 апреля арестовали подпольщика Франтишека Мазла. Под пытками тот выдал своего связника и описал квартиру в Праге, на которой получил от неизвестного рацию. Кроме того, в оставленную на его квартире засаду попал радист Стулик с компрометирующими документами и передатчиком. Гестапо продолжило цепочку арестов. Засада в доме Стулика позволила захватить руководителя подпольной радиосети чехословацкой разведки поручика Регенмайера, а на описанном Мазлом объекте находилась радиоквартира группы подполковника Машина, отправлявшей в Лондон информацию от А-54. 13 мая 1941 года туда прибыли четыре офицера гестапо, натолкнувшиеся на неожиданное и умелое вооруженное сопротивление. Машин успел убить одного из немцев и ранил другого, но сам тоже получил ранение и был захвачен. Перестрелка позволила радисту Пельтану вместе с находившимся там же другим сотрудником разведки Моравеком послать в эфир сигнал опасности, уничтожить шифры и уйти через окно. Несмотря на пытки, раненый Машин не назвал никого и ничего, за исключением собственного имени и воинского звания, и после 14 месяцев допросов был казнен 30 июля 1942 года.

Члены его сети Моравек и Пельтан уже 18 мая 1941 года ввели в строй запасной передатчик “Спарта II” и возобновили связь с Лондоном. Несмотря на все сложности и опасности, “Карл”, он же “Франта”, он же “Рене”, он же “Байер”, он же “Ворал”, он же “доктор Хольм”, он же “доктор Штейнберг”, он же А-54 продолжал работу, используя тайниковую связь. 27 июня пеленгаторы функабвера засекли рацию, но чешские разведчики вновь сумели скрыться. Однако ликвидация и этого передатчика не заставила замолчать группу, теперь возглавлявшуюся Моравеком. Руководство 2-го отдела прекрасно понимало важность обеспечения агентурных сетей связью и еще до эвакуации из Праги заложило немало тайников с оборудованием, в том числе с передатчиками. 8 июля в эфир вышел скрывшийся от ареста в апреле радист Клечка, и Лондон вновь стал принимать поток насущно важной информации. Продлилось это недолго. 3 октября 1941 года функабвер засек и эту станцию, работавшую в доме налогового инспектора Карла Прокопа, и в ходе ее ликвидации Индржих Клечка покончил с собой, а его напарник Антонин Немечек был захвачен. Следователи получили от него сведения о встречах Моравека с неким особо важным источником из числа высокопоставленных офицеров вермахта.

К этому времени немцы уже точно знали о происходившей у них утечке совершенно секретных сведений. Провалы агентурных сетей в Югославии и Турции и