«Соколы», умытые кровью. Почему советские ВВС воевали хуже Люфтваффе? - Андрей Смирнов

Фактором оперативного значения немецкие двухмоторные бомбардировщики не раз становились даже в 1943-м. Так, весной этого года Ju88 и Не111 4-го воздушного флота сыграли едва ли не решающую роль в срыве попыток Северо-Кавказского фронта прорвать знаменитую «Голубую линию» на Таманском полуострове и завершить освобождение Северного Кавказа. Начав 4 апреля 1943 г. наступление в районе станиц Крымская и Варениковская, советские войска сразу же оказались «буквально прижаты к земле» массированными бомбовыми ударами и уже 6-го вынуждены были перейти к обороне, не добившись какого-либо продвижения. 14—17 апреля все повторилось: непрерывные бомбежки позволили продвинуться лишь на несколько километров – и лишь в районе Крымской, которая находилась еще только на подступах к собственно «Голубой линии». Третье наступление, начавшееся 29 апреля, длилось до 19 мая, но – не в последнюю очередь из-за ударов с воздуха – привело лишь к овладению Крымской. К прорыву собственно «Голубой линии» фронт смог приступить только 26 мая 1943 г. – нанеся удары в районе Киевское и Молдаванское. И снова массированные удары Ju88 и Не111 остановили наступающих, сковали маневр резервами16. До 7 июня, когда наступление окончательно выдохлось, удалось лишь кое-где вклиниться в первую линию обороны противника...

В значительной степени из-за противодействия Ju88 и Не111 все того же 4-го воздушного флота (кроме них, там работали и Ju87) захлебнулась и начатая 17 июля 1943 г. с целью освобождения Донбасса Изюм-Барвенковская операция. Систематически разрушая переправы через Северский Донец в районе Изюма, немецкие бомбардировщики и пикировщики не позволили вовремя перебросить на захваченный на правом берегу плацдарм часть сил 8-й гвардейской армии (две дивизии 28-го гвардейского стрелкового корпуса и танковую группу М.Г.Вайнруба) и второй эшелон Юго-Западного фронта – 1-й гвардейский механизированный и 23-й танковый корпуса. Последним, кроме того, бомбежки нанесли «значительный урон». В условиях, когда враг уже сосредоточил против атакованного участка свои резервы, подобное промедление с наращиванием силы удара, естественно, способствовало неудаче наступления – тем более что 8-я гвардейская армия «из-за расстроенных вражеской авиацией переправ» стала ощущать нехватку боеприпасов...17

В борьбе против СССР бомбардировочная авиация люфтваффе не раз добивалась и эффекта стратегического масштаба. Так, 4—6 ноября 1941 г., выполнив всего 28 самолето-вылетов на бомбежку Горького, Не111 из 100-й бомбардировочной группы, III группы (1-го формирования) 26-й бомбардировочной эскадры «Лёвен» и I группы 28-й бомбардировочной эскадры полностью разрушили радиотелефонный завод имени Ленина (№ 197) и завод «Двигатель революции» (он же минометный завод № 718) и причинили большие разрушения Горьковскому автомобильному. В результате в Горьком прекратился выпуск 120-мм минометов и 82-мм и 132-мм реактивных снарядов, практически прекратилось производство полевых радиостанций и телефонов и «значительно затормозился» выпуск 82-мм минометов и артиллерийских снарядов на ГАЗе, 76-мм дивизионных пушек ЗИС-3 на артиллерийском заводе № 92 и танков Т-34 на заводе № 112 («Красное Сормово»; два последних предприятия зависели от поставок с «Двигателя революции» и ГАЗа)18. И это в самый напряженный период битвы за Москву!

В июне – июле 1942 г. Ju88 из 30-й бомбардировочной эскадры «Адлер» (совместно, правда, с Ju87) уничтожили «основную часть» Мурманского порта, и последний «оказался не в состоянии принимать крупные транспорты и обрабатывать доставляемые ими грузы». Это обстоятельство прямо повлияло на решение правительства Англии приостановить отправку в СССР арктических конвоев; таким образом, немецкие бомбовозы временно сорвали поставки в СССР военных материалов из-за рубежа19.

Непрерывно бомбя в сентябре – октябре 1942 г. железную дорогу Урбах (восточнее Саратова. – А.С.) – Астрахань, Ju88 и Не111 существенно замедлили поступление бакинской нефти на нефтеперегонные заводы Поволжья. Кроме того, 8—9 сентября «хейнкели» из I группы 100-й бомбардировочной эскадры «Викинг» и III группы 4-й бомбардировочной эскадры «Генерал Вефер» сожгли нефтехранилища в Камышине и Астрахани (только в последней было подожжено около 400 000 тонн нефтепродуктов), в ночь на 24 сентября Не111 из 55-й и Ju88 из 76-й бомбардировочной эскадры разрушили крекинг-завод в Саратове (прекративший работу до конца года), а 26—31 октября «хейнкели» из I группы 100-й и «юнкерсы» из 76-й эскадры только на астраханском рейде потопили 15 нефтеналивных судов (уничтожив около 15 000 тонн нефтепродуктов). В итоге немецкие бомбардировщики вызвали в СССР ощутимую нехватку нефтепродуктов (в сентябре на нефтеперерабатывающие заводы поступало 30—40% необходимого количества нефти, а в октябре, ноябре и первой половине декабря – в среднем всего 25%, «причем кривая [...] шла вниз») и снизили поставки горючего в действующую Красную Армию20.

Минирование волжского фарватера на 800-километровом участке между Астраханью и Саратовом, выполненное в мае 1943 г. Не111 из все той же I группы «Викинга», вынудило проводить суда в составе конвоев, за тралами и опять-таки привело к снижению доставки нефтепродуктов (если за последнюю декаду апреля по участку Астрахань – Саратов их удалось перевезти 445 000 тонн, то за весь май – 765 00021).

На всей Красной Армии сказались и результаты стратегической операции, проведенной люфтваффе 4—27 июня 1943 г. Совершив тогда 20 налетов на Горький, Саратов, Ярославль, Рыбинск и Астрахань, Не111 из 4-й, 27-й, 53-й, 55-й и 100-й и Ju88 из 1-й, 3-й и 51-й бомбардировочных эскадр вывели из строя около 30 промышленных предприятий и в том числе почти полностью разрушили Горьковский автомобильный и Ярославский шинный заводы, крекинг-завод (вторично) и авиазавод № 292 в Саратове, завод «Двигатель революции» (вторично) и ремонтную базу № 97 (центр расконсервации и ремонта танков, поставлявшихся из США и Англии) в Горьком. Поскольку часть разрушенных заводов поставляла детали и агрегаты для многих других (так, ГАЗ был единственным производителем колес, которыми оснащалось большинство советских артиллерийских орудий, а Ярославский шинный снабжал шинами все советские самолеты), в СССР снизились «темпы производства всех видов вооружений – от снарядов и автоматов до танков и самолетов». В частности, Красная Армия недополучила порядка 800 истребителей Як-1 и «примерно 2000 танков, кроме того, был значительно замедлен рост их производства во второй половине 1943 г.» и сорвано начало выпуска легких танков Т-8022. Наконец, из-за гибели в Саратове 61 000 (по другим данным – 31 000) тонн нефтепродуктов и прекращения нефтеперегонки действующая армия недополучила накануне Курской битвы 22 000 тонн бензина. Это лишь немногим меньше, чем имелось к 5 июля 1943 г. на целых пяти фронтах – Западном, Брянском, Центральном, Воронежском и Степном (28 491 т, в том числе отечественного – 13 975 т) – и примерно столько, сколько расходовали эти фронты за одну неделю Курской битвы!23 Пришлось урезать фронтам лимиты расхода горючего, а затем и затронуть неприкосновенные запасы...

Ночные удары немецких бомбардировщиков по Ленинграду в марте 1943 г. привели к серьезным разрушениям на 1-й, 2-й и 5-й ГЭС и таких важнейших оборонных заводах как «Большевик» и № 174 имени Ворошилова.

Высокая эффективность действий немецкой бомбардировочной авиации определялась прежде всего высокой результативностью ее бомбовых ударов. Если еще в 1942—1943 гг. потери немцев от ударов советских бомбардировщиков, «за исключением сражения под Сталинградом, были достаточно низкими» и «немецкие войска не испытывали с ними особых проблем», то советская сторона сказать этого никак не могла. Так, в начале приграничного сражения на Юго-Западном фронте Ju88 и Не111 стали «самым страшным противником нашей артиллерии, еще до начала артиллерийской дуэли выбивавшие наши батареи. Еще более страшным противником они были для колонн автомашин на дорогах львовского выступа. [...] Толпы людей и автомашин в пробках и узостях выкашивались авиабомбами с устрашающей эффективностью». Нанеся 26 июня 1941 г. удар по 12-й танковой дивизии 8-го механизированного корпуса, Не111 из 55-й бомбардировочной эскадры вывели из строя все трактора ее гаубичного артполка, уничтожили бóльшую часть орудийных расчетов и сожгли большое количество грузовиков с боеприпасами и бензовозов. (Приведший эти факты А.В.Исаев указывает, что действия советских бомбардировщиков тоже оказали тогда «существенное воздействие» на танковые дивизии противника и тоже «внесли свой неоценимый вклад в уменьшение их боевых возможностей» – однако каких-либо цифр и других конкретных сведений о понесенном немцами уроне не приводит; в цитируемых же исследователем немецких описаниях этих боев о таком уроне говорится лишь однажды – когда упоминается о «множестве раненых и убитых солдат» 15-го танкового полка 11-й танковой дивизии...24.) Согласно воспоминаниям Я.К.Терентьева, при ударе 12 Ju88 по станции Ромодан (северо-западнее Полтавы) в начале июля 1941 г. его 67-й железнодорожный батальон потерял около половины личного состава25. Ударные возможности бомбардировочной авиации люфтваффе хорошо видны на примере налета 29 августа 1943 г. примерно 100 машин на 6-й гвардейский кавалерийский корпус 33-й армии Западного фронта восточнее Ельни. «За какое-то мгновение», свидетельствует наблюдавший этот ад бывший начальник оперативного отдела штаба армии И.А.Толконюк, «погибло, как помнится, около 4-х тысяч лошадей и сотни кавалеристов»26. Или на примере ударов по железной дороге Урбах – Астрахань в сентябре – октябре 1942 г.: «каждый день на различных участках горели пассажирские и товарные вагоны, платформы с техникой, цистерны с нефтью. На большинстве станций были разбиты заправочные колонки для паровозов, склады с углем, стрелки и разъезды. Линии связи были разрушены почти на всем протяжении. [...] Особенно большие разрушения наблюдались на 120-километровом участке Эльтон – Баскунчак». «[...] Все 120 км до Баскунчака, – вспоминал о выполненном в конце октября рейсе машинист С.Веревейкин, – я только и видел сгоревшие поезда, разлитую нефть, горы искореженных рельсов, стертые с лица земли станции»27. «Разрушены все железнодорожные сооружения, разбиты станции, разъезды и даже железнодорожные будки», – констатировал 16 ноября 1942 г. в своем дневнике командующий Сталинградским фронтом генерал-полковник А.И.Еременко28... В начале июля 1943 г. даже советскому Верховному Главнокомандованию пришлось обратить внимание командующих фронтами на то, что «войсковые соединения, их штабы, склады, оборонительные рубежи, переправы, аэродромы и др[угие. – А.С.] объекты» противником «подвергаются эффективному бомбометанию»29.