Ленин-Сталин. Технология невозможного - Елена Прудникова

2) В тех же целях Учредительное Собрание настаивает на полном разрыве с варварской политикой буржуазной цивилизации, строившей благосостояние эксплуататоров в немногих избранных нациях на порабощении сотен миллионов трудящегося населения в Азии, в колониях вообще и в малых странах.

Учредительное Собрание приветствует политику Совета Народных Комиссаров, провозгласившего полную независимость Финляндии, начавшего вывод войск из Персии, объявившего свободу самоопределения Армении.

Как первый удар международному банковому, финансовому капиталу Учредительное Собрание рассматривает советский закон об аннулировании (уничтожении) займов, заключенных правительствами царя, помещиков и буржуазии, выражая уверенность, что Советская власть пойдёт твёрдо по этому пути вплоть до полной победы международного рабочего восстания против ига капитала.

IV

Будучи выбрано на основе партийных списков, составленных до Октябрьской революции, когда народ еще не мог всей массой восстать против эксплуататоров, не знал всей силы их сопротивления при отстаивании ими своих классовых привилегий, не взялся еще практически за создание социалистического общества, Учредительное Собрание считало бы в корне неправильным, даже с формальной точки зрения, противопоставить себя Советской власти.

По существу Учредительное Собрание полагает, что теперь, в момент решительной борьбы народа с его эксплуататорами, эксплуататорам не может быть места ни в одном из органов власти. Власть должна принадлежать целиком и исключительно трудящимся массам и их полномочному представительству — Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

Поддерживая Советскую власть и декреты Совета Народных Комиссаров, Учредительное Собрание признает, что его задачи исчерпываются общей разработкой коренных оснований социалистического переустройства общества.

Вместе с тем, стремясь создать действительно свободный и добровольный, а следовательно тем более полный и прочный союз трудящихся классов всех наций России, Учредительное Собрание ограничивается установлением коренных начал федерации советских республик России, предоставляя рабочим и крестьянам каждой нации принять самостоятельно решение на своем собственном полномочном советском съезде: желают ли они и на каких основаниях участвовать в федеральном правительстве и в остальных федеральных советских учреждениях.

Приведённые выше основные положения должны быть немедленно опубликованы и прочтены официальным представителем Советской власти, открывающим Учредительное Собрание, с трибуны Учредительного Собрания и лечь в основу деятельности Учредительного Собрания».

Это был ультиматум, прямой и безжалостный. Либо Учредительное Собрание примет «Декларацию»… впрочем, учитывая состав делегатов, принять ее оно не могло — либо у Советской власти будут основания его распустить. Спорные, конечно, основания — однако достаточно убедительно выглядевшие в глазах большинства населения. Крестьяне, возможно, обидятся за эсеров — но с крестьянами разберемся потом, а на понимание рабочих и солдат большевики могли твёрдо рассчитывать.

* * *

А вот на что рассчитывать не приходилось — так это на то, что всё обойдётся мирно. Очень уж удобный был момент для мятежа: надо всего лишь пристрелить нескольких большевистских лидеров — собственно, достаточно уничтожить одного Ленина, — а законное правительство уже наготове.

Чего конкретно могли опасаться большевики? Попытки вооруженного мятежа в день открытия Учредительного Собрания — точно такого же, какой устроили они сами 25 октября. Некие люди свергнут ВЦИК и Совнарком, а потом придут в Таврический дворец и скажут: «Вот власть. Что вы с ней сделаете?»

По мере приближения 5 января — даты открытия Учредительного Собрания — обстановка явно накалялась. Вечером 1 января было совершено покушение на Ленина — неизвестные люди обстреляли его автомобиль. Стреляли офицеры-фронтовики, прибывшие в Петроград защищать Учредительное Собрание, среди которых было несколько членов Союза кавалеров ордена Св. Георгия[222]. Но личности покушавшихся были установлены позднее, а тогда сразу же подумали на правых эсеров — на кого ещё-то? Кто в истории российских радикальных движений больше всех баловался индивидуальным террором[223]?

Естественно, покушение на Ленина восприняли как первый звонок. 3 января председатель чрезвычайной комиссии безопасности Петрограда Георгий Благонравов ввел в столице военное положение, объяснив свой поступок необходимостью защиты советской власти от запланированной на 5 января угрозы. Он мог бы поступить проще и обосновать приказ необходимостью защиты общественного порядка — но, по-видимому, двадцатидвухлетнему члену «Военки» эти аргументы были скучны.

Благонравов честно предупредил, что все попытки «контрреволюционных групп» приблизиться к Таврическому дворцу будут пресекаться вооруженной силой. Дело в том, что на утро 5 января Союз защиты Учредительного Собрания назначил демонстрацию. Допустить ее ко дворцу было никак нельзя — среди многотысячной толпы легче легкого замаскировать несколько сотен провокаторов и боевиков. Разыгрываться мог, например, следующий сценарий: провокаторы побуждают толпу смять охрану и захватить дворец. Если это удается, боевики легко расправляются со всеми, кто им не нравится. Если не удается, то все равно они получат сильные козыри: чтобы остановить толпу, охрана дворца вынуждена будет открыть огонь по демонстрантам, после чего Собрание переключается на обсуждение нового «кровавого воскресенья» и на волне возмущения отстраняет от власти и Совнарком, и ВЦИК.

Возможны были и другие варианты провокации, но ясно одно: позволить толпе приблизиться к месту заседания Учредительного Собрания нельзя. При этом сама демонстрация не запрещалась — не разрешено было лишь подходить к Таврическому дворцу. Интересные были у большевистских властей Петрограда представления о военном положении!

Большевики обратились к рабочим и солдатам с призывом воздержаться от участия в демонстрации. Кроме того, власти решили на всякий случай усилить охрану в правительственных зданиях, банках, на телеграфе и телефоне. На подступах к Таврическому дворцу и во дворе перед ним были сооружены баррикады, которые еще с утра заняли солдаты и красногвардейские патрули. Такие же баррикады и патрули находились на отдаленных подступах — на поворотах с Литейного проспекта и в других местах. Говорят, что на крышах установили пулеметы — но это чушь полная. Посмотреть бы воочию, как будет удерживаться пулемет на этих наклонных скользких крышах! Могли установить на чердаках, но и в этом случае мертвая зона должна была кончаться где-то на уровне карниза дома на противоположной стороне улицы, а траектория доброй половины пуль завершилась бы рикошетом от огораживающих крыши решеток. Куда разумнее было поставить пулемет на баррикаде или, еще лучше, установить на грузовике — можно кататься по разным точкам и пугать всех сразу.