Клуб адского огня - Питер Страуб

Дэйви и мистер Шалл двигались в сторону Мэйн-стрит. Мистер Шалл, разглядывая кончики своих пальцев, что-то говорил Дэйви, а тот согласно кивал.

«Червяк, слизень, как ты мог!...»

И тут чья-то сильная рука обхватила Нору сзади за шею. От шока и ужаса больно сжалось сердце, а рука, сжимавшая горло, превратила крик Норы в невнятный скрип. Кто-то потащил Нору на стоянку.

— Обожаю наши воссоединения, — сказал Дик Дарт. — Это очень важно — периодически общаться со старыми друзьями, ты согласна? — Нора попыталась оттянуть руку, перекрывавшую ей дыхание, а ее ноги цеплялись за грязный асфальт. — Особенно с теми, которым достаточно протянуть руку, чтобы тебя коснуться. — Нора попыталась лягнуть его, но потеряла равновесие. Свободной рукой Дарт обнял ее за талию, приподнял над землей и понес в глубь стоянки.

— А наша новая машинка тебе очень понравится, — сказал он. — Как только я увидел ее, я понял, что пришло время забрать мою маленькую Норочку. А если не перестанешь дрыгаться, я перережу тебе горло на этом самом месте, зараза ты такая. — Дарт отпустил талию Норы, и тело ее навалилось ему на грудь. — А оно нам надо?

Нора покачала головой, насколько это позволяла продолжавшая сжимать ее шею рука Дарта. Горло ее издало тоненький писк.

— Я человек великодушный, — объявил Дарт. — Понимаю твое отчаяние, твое смущение. Да боже мой, ты ведь живой человек, правда? И больше всего тебе сейчас наверняка хотелось бы вздохнуть полной грудью.

Нора очень постаралась кивнуть.

— А вот мы сейчас спрячемся где-нибудь и поговорим об этом.

Дарт протащил ее между двумя фургонами и прислонил к стене. Хватка его руки ослабла Глоток раскаленного воздуха ворвался в ее легкие, и Дик тут же снова сжал ее горло.

— Ну, как? Хочешь еще подышать?

Прислонившись к стене, Дарт перекинул Нору через колено. Попытайся она отбиваться — немедленно оказалась бы на земле. Ноги Норы свисали по обе стороны согнутой в колене ноги Дарта. Она кивнула, и Дарт снова лишь на мгновение вздоха ослабил руку.

Повернув голову, Нора взглянула на него краешком правого глаза Дарт ухмылялся, глаза светились самодовольством; из-под края поплиновой кепки над ухом белела полоска бинта. А еще она увидела кусочек сверкающего края широкого лезвия — там, где оно встречалось с рукоятью.

— А я так скучал по тебе, так скучал... — скалился Дарт. — И чтобы доказать это, я еще разок дам тебе подышать. — Ослабив зажим, он опустил руку. — Теперь мы будем тихими и послушными, да? — Судорожно глотая воздух, Нора кивнула. — Ну что, любимый Дэйви выдал тебя с потрохами, да? Какое захватывающее приключение для ребенка — поиграть вместе с великим и ужасным ФБР. А очкастый — его самый большой друг. — Он поддернул Нору чуть повыше по своему бедру, а рука снова сомкнулась на ее горле, но уже не с такой силой. — Ну что, первый приступ радости прошел? Адаптировалась к волшебному возвращению старого друга? Надеюсь, мы понимаем, что каждое неожиданное движение может закончиться маленькой, на скорую руку, хирургической операцией на горле?

Нора попыталась выдавить из себя «да».

— Я собираюсь тебе кое-что продемонстрировать. — Выпрямившись, Дарт опустил ее ноги на землю. Нора стояла спиной к нему в трех футах от пустого пространства между обшарпанным коричневым фургоном и еще более обшарпанным синим, с надписью «Макмел — водопровод и отопление». В конце туннеля, образованного стенами фургонов, виднелся асфальт стоянки, замусоренный конфетными обертками и окурками. Удивляясь тому, что она еще жива, Нора обернулась.

Дарт стоял, привалившись к стене туристического центра, поджав одну ногу и скрестив руки на груди. Черная кепка сдвинута на брови — из-под козырька зловеще поблескивают глаза; на щеках и подбородке — тень щетины; в правой руке — купленный в Феафилде немецкий нож с роговой рукоятью.

— Дошло?

— Что? — Руки Норы дрожали, и еще дрожало что-то внутри, в желудке.

— Ты не убегаешь.

— Если бы попыталась, ты бы меня убил.

— Точно. Ведь я — твой лучший шанс выпутаться из всего этого. Ты боишься меня, но начинаешь понимать: я слишком заинтересован в тебе, чтобы убить из таких примитивных побуждений, как месть. К тому же ты в бешенстве от поступка Дэйви. До тех пор, пока я разумен и спокоен, ты предпочтешь остаться со мной, а не смотреть, как этот слабак позволит тебя арестовать.

Нора с удивлением взглянула на Дика: он был прав.

— Разница между мной и Дэйви в том, что я тебя уважаю. Собираюсь ли я свирепствовать по поводу того, что ты повела себя как женщина, как только я ослабил бдительность? Вовсе нет. Ты ударила меня, но не так уж сильно. Голова у меня все-таки крепкая. А мне наука: с тобой надо быть настороже, но у нас по-прежнему много общих дел, не так ли? Вот ими давай и займемся.

— О'кей. — Нора соображала с трудом. — Как скажешь.

— Вижу, ты изо всех сил старалась накраситься, но получилось просто смешно. Ты только размазала косметику по лицу.

— Мы так и будем здесь стоять?

Дарт отделился от стены, схватил Нору за руку и потянул за собой между фургонами. Мимо входа на стоянку неторопливо прошли двое полицейских в форме.

— Благодаря тебе я добыл это произведение искусства. — Отвернувшись от полицейских, Нора увидела старинную машину, принадлежавшую тирану в блейзере и аскоте. — Думаю, она нам послужит чуток.

Дарт подвел Нору к водительской дверце и подсадил на подножку.

— Как переключать скорость, знаешь?

— Да.

— Идеальная женщина, — с придыханием сказал Дарт. Быстро обойдя машину сзади, он устроился спереди справа. Быстро оглядев пол и сиденья и не увидев пятен крови, Нора вздохнула с облегчением.

...долина сердца, хранящая великую тайну.

А теперь спокойно, с чувством, с толком, с расстановкой... Это настоящий «дуйси», к нему надо относиться с уважением.

— "Дузи"?

Дарт закатил глаза, и Нора тихонько сдала назад, включила первую скорость и направила машину к выезду на Кинг-стрит.

— "Дуйси", — поправил Дарт. — «Дуйзенберг», одна из величайших машин столетия. Аристократка Изящная и быстрая.

Дэйви и двое агентов ФБР стояли в центре группы полицейских в форме перед отелем. Некоторые из них взглядами проводили «дуйзенберг», когда Нора поворачивала в сторону Мэйн-стрит.

— Диковинную машину люди обычно рассматривают так сосредоточенно, что не обращают внимания на тех, кто в ней едет.

Нора по привычке свернула на Мэйн-стрит. Две девушки, переходившие Готик-стрит, с улыбкой посмотрели им вслед. Дарт был прав: люди глазели на машину, а не на тех, кто в ней.