Свой дракон - Галина Львовна Романова

– Свой рассказ я начну издалека, – помолчав, заговорил Иер. – Подробности вам пока знать ни к чему, поэтому просто примите как данность, что в один далеко не прекрасный день нашему миру понадобилась защита. Создатель отвернулся от нас, люди создали ложных богов, которых наделили такой силой, что сами ужаснулись результату.

– Как это? – немедленно поинтересовался Готик. – Разве не только Создатель может создавать… ну творить?

– Люди создали ложных богов силой своего воображения, и вера в собственные творения наделила эти самые творения душой. Именно верой и душами верующих питаются боги, а вовсе не дымом курильниц и кровью жертв. Мысль материальна – слышал такое суждение на уроках магии? Сотни, тысячи мыслей помогли ложным богам материализоваться. Они захотели стать еще сильнее, захотели перестать зависеть от создавших их людей, захотели власти… И миру понадобилась защита от них. По всей земле шли бесконечные войны между воинством тех, кто принял этих богов, и теми, кто еще сопротивлялся. Но свободные проигрывали… Тогда-то и подумали о защитниках. Мой народ к тому времени был слишком стар, мы клонились к закату. У нас рождалось мало детей, большинство из них было произведено на свет в результате кровосмешения и были больны и слабы от рождения. На страже мира должна была встать новая раса – молодая, сильная…

Лучше, чем люди, кандидатуру придумать было трудно. Собственно, альтернативы не было вообще – либо они, либо никто. Но люди тогда были еще слабы. В одиночку им было трудно выстоять в борьбе со Злом. Им нужны были помощники.

– И таковыми стали драконы? – догадался Готик.

– Да, ими стали драконы! Тогда они еще были просто… э-э… животными. Правда, умными и сильными, но разумом не обладали.

– У некоторых до сих пор мозгов не хватает, – пробурчала Вилия себе под нос, но ее слова остались без ответа.

– Связь с людьми пробудила в древних драконах разум, – продолжал Иер. – Человечество обрело могучих союзников. Так появились всадники драконов, и был заключен первый Договор. Мир был спасен, но древние расы все равно просчитались. Люди оказались слишком молоды для такой ответственности. Сила, которую они получили в результате, вскружила им головы. Из защитников мира всадники превратились в его завоевателей. Древние расы, которые надеялись, что люди обеспечат им мир и покой, оказались на грани уничтожения. Слишком много страстей было в душах людей, и, как ни странно, всадники оказались подвержены порокам в большей степени, чем остальные. Ведь у каждого был свой дракон – сила, с которой приходилось считаться. Те, у кого драконов не было, завидовали и пытались всеми средствами тоже обзавестись напарниками. Доходило до того, что яйца воровали, продавали и покупали. Но далеко не все люди от рождения могут быть всадниками. И когда яйцом завладевал недостойный человек, он получал обладающее разумом животное, которое часто становилось убийцей. Огромный сильный зверь с разумом человека был опасен. Такие драконы, достигая зрелости, часто выходили из-под контроля владельца и приносили намного больше вреда, чем пользы. А простым людям по большому счету все равно, кто потравил посевы, кто перерезал всех коров, кто разрушил их дома. Тем более что некоторые всадники иной раз поступали не лучшим образом. Дикие драконы, то есть одичавшие, сбивались в стаи. А это опаснее, чем стая голодных волков зимой, можете мне поверить!

Тогда-то и понадобился второй Договор. Людей и драконов… как бы это сказать… разлучили. В том Договоре была формулировка, которую ныне стали понимать превратно – то ли по вине переписчиков, то ли по чьему-то злому умыслу. Точно я не помню, что было сказано, но уточнялось, что так будет продолжаться, пока «люди не уничтожат драконов в себе». Под внутренними драконами подразумевались все пороки, все страсти, все несовершенство человеческой натуры. Только лишенные этих недостатков люди смогут обрести себе снова крылатых союзников и друзей. Но переписчик то ли случайно, то ли по чужому приказу немного изменил текст.

– Пока люди не уничтожат драконов? – подсказал Готик, невольно дотрагиваясь до лапы Авеста.

– Да. Было пропущено всего одно слово, но оно полностью изменило ход истории.

Авест тихо зарычал. В груди его что-то мелко задрожало – юноша почувствовал вибрацию спиной и догадался, какие мысли и чувства владеют его другом.

– А что драконы? – спросил он.

– Они тоже должны были измениться – научиться жить своим умом, а не только тем, что пробудила в них связь с людьми. Они должны были доказать, что изменились, что повзрослели, что достойны…

– Должны были сдать экзамен, – неожиданно произнесла Вилия.

– Совершенно верно. В каждом поколении они должны были отдавать лучших из лучших…

– Людям на заклание, – подсказал Готик. Авест испустил шумный вздох. По его телу опять прошла крупная дрожь, и юноша, подняв руку, приобнял дракона за шею.

– Для драконов это звучало немного по-другому, – продолжал Иер. – Они по-прежнему должны были отдавать людям своих детей, но прежде должны были научить их жить самостоятельно. Прежде всадниками делали детей в возрасте примерно семи – десяти лет, им давали новорожденных дракончиков. Эти двое вместе взрослели, перенимая черты характера друг друга. Дракон достигает зрелости позже, чем человек, и получалось, что вполне взрослый мужчина оказывался связан с подростком, который не всегда мог контролировать свои эмоции. После смерти человека дракон оставался одинок. Он не мог жить самостоятельно…

– И небеса бороздили десятки таких одиночек? – догадался Готик.

– Да. И они тоже были опасны. Теперь понимаете, почему люди и драконы стали врагами? Но первый-то Договор никто не догадался отменить ни тогда, ни позже. Просто составили новый. И, подчиняясь новому Договору, драконы каждое поколение отправляют своих детей к людям…

– Грабить, жечь, убивать, – не смогла промолчать Вилия.

– Мстить за убитых, – добавил бывший драконоборец. – И защищаться от нападений. Слишком много накопилось у двух рас взаимных обид. Истинная причина давно похоронена под ними, и не стоит надеяться, что все сразу изменится к лучшему, раз вы двое встретились. Но начало есть. Значит, я не зря столько лет был Следящим.

Королевский дворец

Сэр Руйер стоял перед королем Неритом, который в волнении ходил туда-сюда, заложив руки за спину. Принц Негрин скромно топтался в сторонке. Только что прискакавший в столицу приор Ордена Драконоборцев поведал удивительные вещи.

– Поверить не могу, – пробормотал его величество. – Нет, я еще раньше начал сомневаться, но вот чтобы настолько… Вы говорите правду?

Он остановился и взглянул на драконоборца.

– Да, ваше величество, – ответил тот без колебаний. – У меня в свидетелях весь Орден. Сие было объявлено при полном скоплении народа святым отцом. Гроссмейстер повелел считать преступниками и изгнал из рядов драконоборцев тех, кто покинул его стены…

– По его приказу?

– Я более чем уверен, что приказ был отдан тайно! На тот случай, чтобы коли сие станет известно вашему величеству, можно было сказать, что не имеет к этому никакого отношения, что преступники осуждены и Орден не станет их защищать.