Блистательная Эллада - Константин Владиславович Рыжов

— Я счастлива, что смогу наконец покинуть эту дикую страну, — сказала она. — Доверьтесь мне, и я устрою все наилучшим образом.

Позвав Фоанта, Ифигения с негодованием сообщила ему:

— Царь! Богиня отвергает жертву, что ты прислал. И не мудрено! Один из этих людей — матереубийца, а другой — подстрекал его на преступление. Они осквернили своим присутствием изваяние Артемиды. Теперь я должна совершить очистительные обряды.

Фоант был потрясен проницательностью жрицы.

— Делай, как ты считаешь нужным, совершеннейшая, — почтительно промолвил он.

— Пошли со мной несколько твоих людей, — велела Ифигени. — Я омою в море изображение богини и заодно очищу от скверны двух этих отщепенцев. Ты сам покрой голову и окури факелом наш храм. И пусть все тавры остаются дома, чтобы избежать осквернения.

Приказания Ифигении были беспрекословно исполнены. Дочь Агамемнона взяла в руки священную статую богини и отправилась к той бухте, где был спрятан корабль Пилада. Их сопровождало всего полдюжины воинов. Ведь тавры не подозревали, что пленники готовят побег, а Ифигения им деятельно помогает. Они почувствовали неладное только тогда, когда увидели спрятанный среди скал корабль, но было уже поздно. Орест и Пилад, выхватив из-под одежды мечи, набросились на врагов. Их товарищи поспешили на помощь, и тавры были побеждены. Священное изваяние поспешно внесли на корабль. Гребцы налегли на весла, и корабль полетел прочь от берегов Херсонеса.

Так благополучно завершилось это опасное приключение. Орест избавился от эриний и вновь обрел сестру, которую все считали погибшей. Впрочем, они пробыли вместе совсем недолго. Когда путешественники проплывали мимо небольшого городка Браврона на побережье Аттики, Ифигения услышала голос богини, повелевавшей основать поблизости новое святилище. Дочь Агамемнона должна была поселиться здесь в качестве жрицы и продолжать свое служение Артемиде. Простившись с ней, Орест и Пилад отправились в Фокиду. В Дельфах у них произошла еще одна неожиданная встреча.

4. Неоптолем и Гермиона

Сын Ахилла Неоптолем несколько лет правил в Молоссии. Однако беспокойный нрав не давал ему наслаждаться своим счастьем. Однажды он сказал своему другу троянцу Гелену:

— Я не желаю больше жить с Андромахой и решил развестись. Женись на ней сам, если хочешь.

— Что с тобой такое? — удивился сын Приама.

— Разве ты не слыхал? Недавно возвратился из своих странствий Менелай. А ведь он когда-то обещал выдать за меня свою дочь Гермиону. Поеду к нему и потребую исполнения клятвы.

— Я вижу, что ты задумал, — грустно покачал головой троянец. — У Менелая нет сыновей, и ты надеешься унаследовать после него Спартанское царство! Однако поверь моим словам — из этого не выйдет ничего путного.

Гелен долго уговаривал Неоптолема одуматься, но тот не стал его слушать. Объявив о разводе с Андромахой, он тотчас отплыл в Лаконику. По пути он решил заглянуть в Дельфы и вопросить оракул относительно осуществления своих замыслов.

— Зря ты затеял это дело, сын Ахилла, — отвечала пифия, — никто из потомков Эака никогда не будет править в Спарте!

Неоптолема раздосадовало ее пророчество. «Я знаю, чьи это происки, — гневно воскликнул он. — Аполлон всегда был врагом моего отца! Ахилл погиб в его храме и при его попустительстве. Пришло время поквитаться с вами за вероломство». Выхватив меч, царь принялся крушить все вокруг, а потом поджог и разграбил святилище. Никогда еще знаменитый храм не подвергался такому кощунственному опустошению!

— Ты сошел с ума, Неоптолем! — воскликнула пифия. — Но помяни мое слово: твое безумство падет на твою собственную голову.

— Каркай громче, ворона, а то плохо слышно! — насмешливо отвечал сын Ахилла. — Пусть дураки слушаются твоих оракулов, а я намерен отныне жить своим умом.

И он отправился дальше очень довольный собой.

Менелай принял Неоптолема с большим почетом. Он не забыл о своем обещании и сразу согласился выдать за него свою дочь. «Я всегда глубоко уважал Ахилла. Буду рад породниться теперь с его сыном», — сказал Атрид и велел готовиться к свадьбе. Вскоре Гермиона стала женой Неоптолема. Получив от тестя много богатых подарков, он отправился в обратный путь и, проплывая мимо Фокиды, вновь посетил Дельфы. Незадолго до этого из своего далекого странствия вернулись Орест и Пилад. Жалкий вид древнего святилища, полуразрушенного и закопченного языками пламени, сильно опечалил их. Друзья взялись за работу и помогли пифии отстроить новый храм. Когда в Дельфах появился Неоптолем, Орест стал сурово укорять его за самоуправство. — Брось! — отвечал ему царь. — Посмотри лучше на себя и вспомни, сколько тебе пришлось хлебнуть горя, исполняя волю Аполлона.

— Ты рассуждаешь как капризное, неразумное дитя, — заметил сын Агамемнона. — Разве слабый человек может бросать вызов богам? Послушайся моего совета и принеси умилостивительные жертвы, иначе это дело кончиться твоей скорой смертью.

Он так наседал на Неоптолема, что тот в конце концов решил последовать его совету. «Пригоните десять быков и заколите их во славу Аполлона!» — приказал сын Ахилла. Но, увы, он слишком поздно взялся за ум, от того благие намерения не спасли его от мести разгневанного бога. Когда стали разделывать туши убитых животных, часть мяса, как принято, отправили храмовым слугам. Царь не знал об этом обычае и подумал, что его хотят ограбить. Обнажив меч, он с грубой бранью бросился на дельфийцев. «Да что же это такое! — вне себя от возмущения закричала пифия. — Неужели никто не положит конец его наглой разнузданности?» Поблизости находился храмовый слуга по имени Махарей. Приняв слова жрицы за приказ, он подбежал к Неоптолему и вонзил ему в спину жертвенный нож. Рана оказалась смертельной, и спустя короткое время, сын Ахилла испустил дух.

Его безвременная кончина многих глубоко огорчила. Более других убивалась Гермиона — молодая жена Неоптолема. Ведь она сделалась вдовой спустя всего несколько дней после свадьбы! Орест повез бедняжку к отцу, а по прибытии в Спарту сам за нее посватался. Менелай с готовностью согласился на этот брак, который показался ему почетным и очень выгодным. Сразу после свадьбы лакедемоняне изгнали из Микен Алета — малолетнего сына Эгисфа и Клитемнестры. Царская власть перешла к Оресту. И право, трудно было сыскать более достойного государя! Свою сестру Электру Орест отдал в жены Пиладу. Через несколько лет тот наследовал царскую власть и во все годы своего правления оставался верным союзником Микен.

Что касается Андромахи, то она стала женой Гелена. После его смерти она вернулась в Азию и основала со своими сыновьями город Пергам. В Молоссии остался править сын Неоптолема Молосс. Он сделался родоначальником новой царской династии, управлявшей затем страной на протяжении многих поколений.