Бригада (1-16) - Александр Белов

тоже было и радостно и легко, и она тихонько подтянула сыну:

– Это мы не проходили, это нам не задавали! Парам-пам-пам!

Они весело пропели припев раза три (других слов песни не знали ни мать, ни сын), не обращая внимания на искоса поглядывавшего на них громилу-охранника. Вдруг створки ворот, погромыхивая, поползли в стороны, и во двор с неторопливой грацией гиппопотама въехал черный «Мерседес» Фила.

Он выскочил из машины и, раскинув руки в стороны, вразвалочку направился к ним навстречу.

– Здравствуй, Валерочка! – Оля с улыбкой чмокнула Фила в щеку. – А Макса где потерял?

– Привет, Оль. У него дела там какие-то. Я вас до больницы подкину, а он уже заберет, хорошо? – Фил присел на корточки перед мальчиком и сделал ему козу. – Привет, Вано, как делищи?

– Во! – Ваня с лукавой улыбкой показал большой палец.

– Молоток, пацан! – Фил с хохотом подхватил парнишку на руки, подбросил высоко вверх и, подхватив подмышку, потащил к машине.

Они быстро расселись по местам, «Мерседес» так же неторопливо вырулил на улицу. До шоссе дорога шла сосновым лесом, и Ольга невольно залюбовалась величественной красотой наряженных в снежные шапки деревьев. Ваня, встав на коленки, рассматривал, как вьется, закручиваясь в бурунчики, снежок вслед за автомобилем.

Тишину нарушил Фил:

– Как, Оль, после Америки проклятой, трудно здесь?

– Да ты знаешь, я как будто и не уезжала, – улыбнулась Ольга. – Первую неделю, правда, чудила – проснусь и никак не въеду: где я, что я…

А потом ничего, привыкла…

– А мы после выборов вроде спокойно зажили, так пацаны меж собой перегрызлись, – пожаловался Фил. – Ты, наверное, в курсе?

– Ну я так, больше догадываюсь, Сашка же не говорит ничего… – пожала плечами Оля. – Это Витя с Космосом, да?

– Не только. Они ж упрямые все, как ослы египетские! – Фил расстроенно махнул рукой. – Все основными быть хотят…

«Мерседес» вылетел на Рублевское шоссе и, резво набирая скорость, полетел к столице.

Снежные круговерти за машиной исчезли, и Ваня стал искать себе новое занятие. Передергав все ручки на двери машины, он полез в лежащую рядом с ним сумку Фила. Ольга привычным жестом одернула сына:

– Ваня, нельзя! Это чужая сумка, ясно? Ваня! Я что сказала?! Ну-у, папочка родимый!

– Папоська лодимый… – заулыбался мальчик. – Папоська Сяся…

Фил с улыбкой следил в зеркало заднего вида за маленьким непоседой.

– И на фига ему, Оль, в больницу? Он же здоровее всех нас вместе взятых. Правильно, Вано?

– Сплюнь, – махнула на него рукой Оля. – А прививки?

Фил послушно поплевал через левое плечо и легонько постучал по иконке у лобового стекла.

А маленький Ваня, воспользовавшись, что о нем на минутку забыли, снова полез в сумку Фила. Он откинул незастегнутый клапан баула и запустил руку вовнутрь.

– Ваня! – снова одернула его мать. – Нельзя, ты же слышал! Это что за безобразие, а?!

Она потянула сумку из рук сына, клапан откинулся, и глазам Оли открылось содержимое Фи-ловой сумы. Она вскрикнула и рывком пересадила Ваню к себе на колени.

– Валера! – в ужасе прошептала Ольга. – Там голова!

Фил глянул на перепуганную Олю в зеркало и прыснул:

– Да это муляж, для кино. Я ж со съемок еду.

Глянув на дорогу, он быстро дотянулся до сумки и за волосы выдернул из сумки резиновую голову, один в один повторяющую его черты.

– Похож красавчик? – не без гордости спросил он. – А ты чего подумала?

Ваня потянул ручки к муляжу, но его одернула еще не отделавшаяся от шока Оля.

– Ой, Валер, убери эту гадость! – ее передернуло от отвращения.

Еще раз хохотнув, Фил сунул голову обратно в баул и переставил его вперед. Оля, наконец, пришла в себя и с улыбкой покачала головой:

– Ну, ребята, с вами не соскучишься!

Мальчик, похныкивая, все еще тянулся к сумке, и Фил тут же пришел Ольге на помощь:

– Вано, хочешь поглядеть, как дядя Валера в кино снимается? Оль, на задней полке камера, там бой на мечах – как раз сегодня снимали. Покажи Ваньке, только перемотай назад.

Оля занялась камерой, а Фил принялся рассказывать о фильме.

– Картина будет типа «Горца». Видела? Ну, с Ламбертом…

– Французы говорят – Ламбёр, – заметила Оля.

– Да какая разница! – отмахнулся Фил. – Так вот, там типа бессмертные пацаны действуют, а убить их можно, только если башку отрубишь…

Едва удерживая ерзавшего сына на коленях, Оля умело управилась с камерой: откинула портативный монитор и включила воспроизведение. На маленьком цветном экранчике появилась картинка.

– Вот, а действие на Урале происходит, на военных заводах, прикинь? – продолжал свой рассказ Фил. – В общем, ерунда полная! Но трюки – класс! А в красном плаще – я…

Ваня, словно завороженный, следил, как на мониторе сражались средневековые рыцари. Бой близился к концу, и вот уже отрубленная голова Фила полетела в котлован. Муляж упал на расстеленный мат и подкатился к ногам оператора видеокамеры. За кадром кто-то громко крикнул «Стоп!».

Вдруг Ольга напряглась – голову Фила подобрала хохочущая Анна, любовница Саши. С отвратительной смесью стыда и гадливости Оля смотрела, как артистка небрежно подбросила резиновую голову, ловко поймала ее и впилась в губы муляжа наигранно-чувственным поцелуем. За кадром послышался голос оператора: «Аня, твоя камера? Забирай, материальчик дикий…» Анна, протянув руку к оператору, двинулась к камере. Она кокетливо улыбалась, и эта улыбка показалась Ольге издевательской.

Сдвинув брови и закусив губу, Оля остановила камеру и отвернулась к окну. В висках тут же отдалось тяжелой и тупой болью. От превосходного настроения не осталось и следа.

– Ну как? Сила? – спросил ничего не замечавший Фил. – Ты перемотай дальше назад, там еще круче есть!

Тут у него зазвонил мобильник.

– Алле, кто это? Да, я… Камера? Со мной. А при чем здесь Кордон и камера? – Фил нахмурился. – Слушай, а сразу нельзя было сказать, что это его камера? Я бы тогда и брать не стал! Ну давай тогда минут через пятнадцать. Я сейчас еду на Пресню, как раз на Кутузовском пересечемся… Все, давай…

Оля догадалась, с кем разговаривал Фил. И оттого, что соперница опять напомнила о себе, влезла и сюда, к ним в машину, ей стало и вовсе паршиво. Она перевела камеру на перемотку и невидящим взглядом следила за мельтешащими на экране лицами и событиями.

Отчего-то Ольге ярко и отчетливо вспомнилась первая и пока единственная ее встреча с пассией мужа –