Хромой из Варшавы. Книги 1-15 - Жюльетта Бенцони
Шрифт:
Интервал:
— Но ведь нет никакой уверенности, что вам удалось бы купить этот алмаз, леди Ава, — заметил Морозини. — При таких соперниках… Например, английские и французские Ротшильды, они записались одними из первых, и потом, напротив вас за столом сидит один из крупнейших коллекционеров Европы. Во всяком случае, самый крупный в Швейцарии…
— Пф! Да все они ничего не значат! — И милая дама сделала резкий жест маленькой ручкой в кольцах, которым «смела» всех своих ничтожных конкурентов. — Он бы достался мне, потому что я всегда получаю то, что хочу! И в тот же вечер вы увидели бы, как он сверкает у меня на шее.
Спокойный отчетливый голос Морица Кледермана донесся с противоположной стороны стола:
— Это не тот камень, который можно носить. Он, безусловно, хорош, но совсем не так ярко блестит, как вы думаете.
Вам не приходилось его видеть?
— Нет. Но какое это имеет значение?
— Большое. Потому что, вполне возможно, он вас разочарует. Во-первых, это кабошон, иными словами, поверхность у него гладкая, без граней. Он просто отполирован, ведь камень этот очень древний, его добыли еще в те времена, когда искусство огранки не было известно.
— Именно так, — поддержал собеседника Альдо. — Про «Розу Йорков» нельзя сказать, что она играет всеми Цветами радуги, как, скажем, ваше сегодняшнее ожерелье.
Американка, увешанная несколькими бриллиантовыми ожерельями, серьгами, диадемой и тремя браслетами, переливалась тысячью огней, словно рождественская елка. Каждое из украшений само по себе было достаточно красивым, но их было слишком много, они мешали друг другу и производили странное впечатление эклектичности и безвкусицы. Маленькая ручка вновь отмела возражения.
— Ничего страшного! Я отдам его огранить, — ни на секунду не задумавшись, заявила леди Ава.
В темном зеркале красного дерева антиквар и коллекционер обменялись испуганными взглядами.
— Исторический камень нельзя «отдать огранить», — поторопился сказать Морозини. — Особенно камень такой важности и значимости!
— А почему, собственно? Я же заплачу за него!
— Потому что английское королевское семейство, которому он принадлежал на протяжении стольких веков, может попросить у вас отчета о его сохранности. Потому что рыночные законы имеют ограниченное действие по отношению к историческим драгоценностям. Особенно в Англии и когда речь идет об английской истории, — сурово отчеканил Альдо. — И еще должен вам сказать, что алмаз Карла Смелого, утратив после огранки свой облик, хранимый в памяти людей, утратит и большую часть своей рыночной стоимости. По чести сказать, я не понимаю, почему вы так стремитесь именно к этому алмазу?
Нежные матовые щеки леди Риббсдейл внезапно покраснели, а великолепные черные глаза загорелись гневом, который она и не подумала скрывать.
— Вы не понимаете?! — повысила она голос. — Так я вам объясню! — Американка почти кричала, не заботясь о том, что перекрывает голоса всех сидевших за столом. — Я не собираюсь больше терпеть, что моя кузина леди Астор
Астор и в самом деле купил замок, в котором родилась Анна Болейн. Муж Нэнси Лэнгхорн Шоу, первой женщины-депутата, был сыном вышеуказанного Астора. — Прим, автора.], эта гордячка Нэнси, которая вдобавок пролезла в палату общин, носит при дворе и на приемах диадему, в середине которой сверкает «Санси», один из самых красивых бриллиантов французского королевского дома. Вот поэтому я хочу иметь «Розу Йорков».
— Даже на вас, мадам, «Роза Йорков» не будет выглядеть так же, как «Санси», — это; один из самых красивых камней, которые мне известны, — заметил Мориц Кледерман.
— Но в таком случае я хочу иметь хотя бы что-то равное ему, того же уровня! Для этого я и хотела увидеть вас, князь, — сообщила она со свойственной ей бесцеремонностью. — Раз вы торгуете историческими камнями, найдите мне какой-нибудь получше. — .
Все это было настолько грубо, нелепо, что Морозини вместо того чтобы разозлиться, рассмеялся.
— В таком случае, леди Ава, вам придется убедить его величество продать вам один из камней, хранящихся в Тауэре — один из «Кулинненов», например, или бриллиант герцога Вестминстерского, полученный за победу при Насаке, он весит восемьдесят с половиной каратов, тогда как «Санси» только пятьдесят три…
— Вес меня не интересует, — нетерпеливо прервала его собеседница. — Я хочу знаменитый бриллиант, который носила бы какая-нибудь королева, а еще лучше, не одна. Вот как «Санси». Нэнси только и делает, что всем рассказывает его историю! И, между прочим, его любила надевать знаменитая Мария-Антуанетта.
— Тогда, — не слишком решительно предложил Кледерман, — почему бы вам не попробовать выкупить «Регент» из Лувра. Его сто сорок каратов сияли в короне Франции при короновании Людовика XV, его тоже носила Мария-Антуанетта, а впоследствии Наполеон…
— Не валяйте дурака! — ополчилась на него прекрасная Ава, не затрудняя себя излишней любезностью. — Я уверена, что совсем нетрудно найти то, что мне хочется. И поскольку это ваше ремесло, Морозини, извольте удовлетворить мое желание!
В эту минуту герцогиня наконец сочла нужным вмешаться в разговор. И хотя она никогда не обладала ни особой деликатностью, ни особым умом, но тут даже ей почудилось, что воздух перенасыщен электричеством, и ее очень насторожил странный зеленый огонь, загоревшийся в серо-голубых глазах Альдо.
— Успокойтесь, милая, — принялась она увещевать леди Аву. — То, чего вам хочется, не так-то просто найти, но не сомневаюсь, что князь сделает даже невозможное, лишь бы вас порадовать. Однако вам необходимо набраться терпения.
Продолжая говорить, хозяйка дома поднялась со своего места, давая знак всем остальным дамам последовать ее примеру. Мужчины остались сидеть — по ритуалу им полагалось сейчас перейти к портвейну.
— Какой замечательный обычай, — шепнул Альдо своему другу со вздохом облегчения, который был предназначен лишь Адальберу. — Только сегодня я оценил его по достоинству.
— Но это лишь передышка. Так легко ты от этой фурии не отделаешься. Она из тех, кто знает, чего хочет. Если ей приспичит, она потребует у тебя луну, и ты не сумеешь ей отказать.
— Не уверен. Однако сейчас мне пришла в голову одна мысль, и, возможно, заодно мне удастся поправить финансовые дела одной старинной подруги моей матери… У нее есть диадема с бриллиантом чуть больше «Санси». Каждый раз, когда я видел его, мне приходила в голову мысль: а не знаменитое ли это «Зеркало Португалии», которое исчезло после ограбления королевской сокровищницы Франции на площади Согласия в 1792 году. Что с ним сталось потом, ведь никому не известно.
Альдо говорил очень тихо, возможно, потому что не хотел, чтобы его услышал Кледерман, занятый беседой с полковником колониальных войск, сидевшим рядом с ним.
— Думаю, что твоя идея не стоит и ломаного гроша. Твоя дама наверняка не собирается его
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!