Легенды, заговоры и суеверия Ирландии - Франческа Уайльд

Бриан О’Кеннеди, который изгнал викингов с берегов Клонтарфа, получил прозвище Борома оттого, что снова наложил эту дань скотом. И в Leabhar-na-Garth, или древней «Книге прав» [163]и привилегий королей Ирландии статистика по скоту, которая там приведена, показывает, что ирландцы были только пастушеским народом; и весь текст и тон ирландских анналов и преданий и заметки о войнах Десмондов и О’Нейлов подтверждают эту мысль.

Великие раты Ирландии, где люди запирали на ночь свой скот, были ошибочно названы «датскими фортами», но, когда у шанахи требуют дальнейших сведений относительно даты их постройки, они говорят: «Это делали те, старые датчане, что пришли с Юлием Цезарем». Однако если расспросить старых, неграмотных людей, что говорят по-ирландски, то они расскажут вам, что строил их «добрый народ» и что там живут феи. Отсюда и почитание, которое в значительной степени способствовало их сохранению; и я не сомневаюсь, что те древние местные и почитаемые тернии, что все еще украшают их склоны или вершины, – это истинные потомки тех живых изгородей, что помогали образовывать брустверы или ограды с кольями на их вершинах.

Форты практически всегда находятся на самых лучших пастбищах, так что если кто-нибудь из моих друзей сейчас спросит меня, где они могут сделать самое лучшее капиталовложение в землю, то я без страха отвечу: «Везде, где вы найдете еще сохранившиеся самые древние раты»; и я знаю, что многие из наших призов за лучший скот были вручены за овец и быков, которые паслись на поросших травой землях, очищенных и удобренных древними кельтами более тысячи лет назад, и почву на которых не переворачивали столетиями. Первоначально это были не мягкие склоны, разнообразившие поверхность земли, а насыпи или валы с отвесными стенами с внешним рвом, на котором воздвигали прочный палисад для защиты от людей или зверей, – подобную постройку все еще можно видеть в новозеландском краале. Строитель ирландского рата был умелым ремесленником и пользовался большим уважением, и занимал достойное положение на великих праздниках Тары, – лишь второе место после оллама и врача. То, что почва, на которой они строились, была не только первоначально богатой, но и несет на себе следы усилий человеческих рук, доказывает тот факт, что теперь ее часто переворачивают на соседний дерн как самое лучшее удобрение. Внутри этих ратов, некоторые из которых имеют двойные или даже тройные валы, строились жилища людей и их властителей; последних часто хоронили внутри курганов или под кромлехами, которые все еще существуют внутри крепостей, как, например, в «Кольце гиганта» близ Белфаста. В некоторых случаях в их склонах и в центре их есть каменные пещеры, которые, возможно, использовались как кладовые, амбары или места убежищ.

Древнейшим историческим племенем Ирландии был скотоводческий народ, именовавшийся Фир Болг; утверждают, что они были греческого или восточного происхождения – возможно, ветвью той великой кельтской расы, которая, пройдя через всю Европу и по ее берегам, нашла себе наконец пристанище в Ирландии. О фоморах, людях Немеда и других менее значительных завоевателях мы говорить не будем, поскольку они не оставили после себя ничего, по чему мы могли бы заметить их след. Древние хронисты говорят, что они произошли прямо из Ноева ковчега и ведут свой род по прямой линии от Иафета. Приход дочери фараона из Египта с кораблями также можно считать апокрифическим. Но Фир Болг – это начало нашей подлинной истории. У них были законы и общественные учреждения, и они установили монархическое правительство на прославленном холме Тары, вокруг которого возникли наши древние центры цивилизации и где теперь находится большая часть этих великих пастбищ – те самые равнины Мита, чьи благодетельные качества затмевают все в мире и чьи мясные продукты, которыми они снабжают соседние страны, – предмет всеобщего восхищения.

Не могу сказать, что Фир Болг был человеком культурным, но я полагаю, что он был пастухом и земледельцем. Сомневаюсь, что он знал хоть что-то – в любом случае знал не много – о металлургии; но из этого не следует, что он был просто дикарем, не больше, чем маори Новой Зеландии, когда мы впервые вошли в соприкосновение с ними.

Фир Болг были людьми небольшого роста, с прямыми волосами, смуглыми; часть их наследников живет среди нас и до сего дня. Один знаток генеалогий (их собственный соотечественник, обитавший в Голуэе примерно двести лет назад) описывал их как темноволосых, разговорчивых, коварных, склонных к бродяжничеству, непостоянных, «разрушающих любой совет и собрание» и «распространителей несогласий». Я полагаю, что они, наряду со следующими двумя расами, которые я намереваюсь описать, образовывали основную массу нашего так называемого «кельтского» населения – воинственного, при возможности кочевого, терпеливого, сварливого, однако феодального по натуре и верного своим вождям, способного к тяжелой работе при кратковременном усилии (как при ежегодной эмиграции в Англию), не скупого, но, когда удовлетворены непосредственные нужды, ленивого, особенно зимой.

К этим физическим и умственным характеристикам, описанным Мак-Фирбисом [164], позвольте мне добавить необычное сочетание синих или сине-серых глаз и темных ресниц со смуглым цветом кожи. Кроме Ирландии, эту особенность я заметил только в Греции; рот и верхняя губа нехороши, но нос обычно прям. Во многом эта и последующая раса обладают особенностью, о которой не пишут другие авторы, – гортань, или, как ее обычно называют, адамово яблоко, очень ярко выдается и становится еще более заметной, поскольку шея не покрыта. Слой этого древнего населения все еще существует в Ирландии наряду со светлолицыми представителями племен богини Дану, и он образует основную часть работников ферм, которые в народной речи называются Spalpeens – те, что ежегодно эмигрируют в Англию. В Коннахте они теперь в основном занимают круг, который включает места соединения графств Мэйо, Голуэй, Роскоммон и Слайго. Они наряду со своими светлолицыми братьями (на данный момент наиболее многочисленными) обитают также в Керри и Донеголе; и почти все они говорят по-ирландски.