Песнь Гнева - Дарья Кадышева

1. Alpista (илиар.) — Надежда.

2. Arlate de Noidel (эльф.) — Слово Севера

3. Bachral(эльф.) — определенно.

4. Ammoril (эльф.) — бессмертный.

Глава 29.

На вершине Жуткого Пика.

Секретарь обмакнул перо в чернильницу. Пергамент заскрипел под его тонкими пальцами. Свет лампы не позволял четко разглядеть написанное, поэтому ему приходилось горбиться над столом.

— Я оказал вам столько услуг… Я намеревался упрочить наши торговые отношения. Я откликнулся на ваш зов, когда вам потребовались мои солдаты, — произнес голос за спиной секретаря. — Записал?

— Да, — отозвался секретарь и почесал седую голову.

Герцог заглянул ему через плечо и удовлетворенно кивнул.

— Ваше молчание и гордость все погубили, — медленно продиктовал он и отошел от стола. — Вы должны были рассказать все, что знаете, и гибель ведьмы, возможно, удалось бы предотвратить. У вас в руках был шанс раз и навсегда покончить с тем, кто представляет едва ли не самую большую угрозу для мира.

Мортимер задумчиво остановился перед окном, где под яркой луной бушевала зелень деревьев в саду. Он поднес руку к лицу и пригладил пальцем чернявые усы.

— А теперь мой полк погибнет там, на островах, из-за вас… Записал?

— Да.

— Хорошо. Пиши следующее: Вы, мой дорогой князь, можете забыть о нашем партнерстве… Или это слишком радикально? Ты уже написал, что ли?

— Я написал только обращение.

— Все, остановись. Надо подумать, — герцог отпустил усы и принялся трогать себя за белоснежные манжеты, выступавшие, как положено по современной моде, на три сантиметра из-под рукавов расшитого золотыми нитями бордового дублета.

— Может, добавить что-нибудь про рецидивиста Катэля? Усугубить ситуацию?

— Куда уж больше ее, простите, усугублять, Ваше Сиятельство, — проворчал секретарь.

— Ты прав. Тогда ни слова о чародее. Пиши вот что: В связи с вашими… Нет…. Вы запятнали вашу репутацию, в связи с чем я ловлю себя на мысли о прекращении нашего партнерства… Так хорошо? Вроде как и не рублю с плеча, но и не позволяю усомниться в своем разочаровании.

— Хорошо, Ваше Сиятельство. «В связи» пишется раздельно?

— Да-да. Заканчивай. И подпись: С превеликим уважением, Мортимер Дилрой, герцог Вайленбургский.

— Закончил.

Герцог подошел к столу, склонился и взял перо. Внизу страницы он начертил свою размашистую подпись и вернул перо секретарю.

— Дальше печать. Ты сам разберешься.

— Да, Ваше Сиятельство.

Герцог вздохнул и встал на середину кабинета, не переставая теребить себя за манжеты. В дверь постучали.

— Войдите, — сказал Мортимер и прочистил горло.

Вошедший был одет в дорожный плащ и темно-зеленую рясу, украшенную кисточками у ворота и подпоясанную очень широким ремнем с крупной пряжкой с замысловатыми символами. В руках у человека был длинный деревянный посох.

— Эдгар, — произнес герцог. — Проходи, проходи скорее, старина.

Эдгар прикрыл за собой дверь и подошел к герцогу, опираясь на посох. Он был очень стар, о чем свидетельствовали его крючковатые пальцы и множество морщин на лице.

— В Холмовое Братство пришли вести о том, что битва началась, — сообщил он.

— От кого пришли? — спросил Мортимер.

— От Радигоста Кейца. Они начали наступление. К счастью, наши эликсиры успели дойти до них, о чем он также указал.

— Куда Оплоту до ваших алхимиков, старина, — герцог похлопал его по плечу.

Эдгар ответил сдержанной улыбкой. Его зубы, как ни странно, были в прекрасном состоянии. Холмовое Братство, схожая по размерам с Сапфировым Оплотом община высших магов, отхватило себе пару веков назад целый квартал в столице. Свое название они получили благодаря тому, что изначально проживали в живописных холмах у самого Немого пролива. Они во многом уступали упомянутому Оплоту и единственным, в чем они превосходили самых известных магов на Великой Земле, была алхимия.

— Будем надеяться, что им удастся схватить Катэля, как и в прошлый раз, — сказал герцог. — И сделать так, чтобы он больше никогда не смог сбежать из своей тюрьмы. Благодарю тебя, Эдгар. Мы будем молиться.

— Как и мы, Ваше Сиятельство. Разрешите воспользоваться вашей библиотекой?

— Извольте. Нет нужды объяснять, как к ней пройти?

— Я сам все знаю, благодарю вас, — Эдгар откланялся и поплелся к двери, постукивая концом посоха по ковру.

Когда дверь за ним закрылась, герцог повернулся к углу кабинета, куда не попадал свет лампы. Там в небольшом кресле сидел третий присутствующий в кабинете, сокрытый темнотой.

— Я успел выразить вам свою признательность? — спросил герцог.

— Вы выразили это наилучшим образом, — человек в кресле похлопал себя по карману и поддался вперед.

Блеснули маленькие, грязновато-коричневого цвета глаза.

— Я нисколько не пожалел о том, что позволил вам избежать эшафота, — сказал Мортимер, подойдя ближе. — Но ваша репутация в преступном мире Вайленбурга все еще вызывает у меня сомнения.

— Я завязал. Уверяю вас.

— Я не могу быть в этом уверенным, потому что знаю, как искусно вы умеете заметать за собой следы. И все же… Я благодарен вам за предоставленные сведения, господин Куврата.

Соглядатай гнусно усмехнулся.

— А я благодарен вам за то, что на вашей службе я имею все, чего могу желать, — проговорил он.

***

Она слышала вой. Стон. Плач. Она чувствовала запах серы. Дым. Кровь. Вонь, исходившая от ран под погнутыми доспехами. Она видела крепость в огне. Боль. Смерть. Ненависть, обуревавшая прислужников чародея.

Огромное войско под командованием царя Китривирии смело то, что находилось у рва. Когда они перекидывали через ров свои шаткие конструкции и перебирались по ним, Катэль прислал еще больше народу. На этот раз все пошло не так гладко, и маги Оплота пустили в ход свои смертоносные заклинания.

Они заняли позицию у своих шатров, образовав вокруг себя магический щит, который отчасти прикрывал их от вражеских заклинаний и пропускал их собственные. Видимость из этого места была не особо хорошей, но если бы они подошли ближе, они бы мало чем помогли воинам. И искать другое место не было времени — союзникам была нужна поддержка.

Иветта наблюдала, как совсем недалеко пронеслась лутарийская конница навстречу адептам. Видела, как оборонялся Орден у крепости. Оборачивалась назад и смотрела, в каких конвульсиях дергается Дита Иундор, тряся поочередно то одной, то другой рукой, из которых вылетали синие молнии. Сама Иветта палила наугад, зажмурившись, а потом открывала глаза, чтобы посмотреть на результат. Она боялась своих собственных сил.