Уникумы Вселенной - Юрий Иванович

– В ближайшую неделю энергию не получит никто. Даже военные.

– Это почему же?! – спросили сразу несколько голосов.

– А потому, что со стороны Южного бастиона город приподнялся на целый миллиметр!

Те, кто знал, о чем идет речь, задумались. Но нашлись и непросвещенные.

– Ну и что? Что в этом страшного?

– Весь наш Хрустальный город – единое целое, – стал хриплым голосом объяснять главный строитель. – Поэтому малейшее изменение по высоте любой его точки тут же скажется и на остальных частях. И хочу вам напомнить: и Пирамида и сам Город стоят прочно на морском дне только благодаря веерным лучам пузырита, вонзающимся в грунт под нами во всех направлениях. Если бы не они, все постройки, стены, бастионы, а с ними и Пирамида давно бы всплыли. Выталкивающая сила воды велика, а Город имеет положительную плавучесть. Конечно, рассматривался когда-то и такой вариант: дать мегаполису всплыть, а потом заново его укрепить новыми лучами, но в более удобном положении. Но уже тогда были опасения в создании опасного крена. Может нарушиться вся нивелировка, а она уже и так не идеальна. И в данный момент поднятие нашей южной оконечности может означать слабое заякоривание лучами в дно именно там, под Южным бастионом. Создание лучей подобной длины и толщины потребует почти недельного производства электроэнергии. И как это ни прискорбно, отложить создание донных лучей невозможно даже на день. Наши службы уже приступили к подготовке, и мы начинаем работать сегодня же. Здесь неуместны какие-либо возражения.

– Ну вот, а мы тут спорить собирались, – грустно произнес Панаис.

– Люди в космосе продержатся неделю без доставок с Земли?

– Продержатся… – Ведущий обороны был явно расстроен. Да и не он один. – В крайнем случае мы всегда можем их посадить.

– Ну вот и отлично! – констатировал ведущий по строительству. – Тогда, если нет больше ничего важного, прошу разрешения удалиться. Мне необходимо быть на подошве Южного бастиона, там сейчас устанавливаются две самые наши крупные установки по производству пузырита.

– Не смеем вас больше задерживать. – Председательствующий развел руками. – Да и мы, пожалуй, будем расходиться. – Услышав в ответ недовольное ворчание некоторых ведущих, он произнес: – Объявляю двадцать седьмое, внеочередное заседание от года три тысячи сто восьмого закрытым.

После заседания Панаис и Тасон решили перекусить и вдвоем спустились в одну из комнат отдыха, заказав персоналу легкие блюда. Ведущий обороны расслабленно развалился на удобном диване и не смог сдержать зевоту. Видно было, что он жутко устал. Но беспокоило его совсем другое:

– Конечно, залп мы произведем и несколько кусков отколем. И даже сожжем их в атмосфере. Вряд ли наши специалисты ошиблись в расчетах. Но я бы чувствовал себя гораздо спокойнее, если бы у нас была возможность нанести сразу несколько залпов. Тогда эффект был бы более ощутим и более нагляден.

– Но, с другой стороны, торопиться-то некуда. Ты и так успел совершить почти невероятное.

Вошли официанты, бесшумно поставили еду и напитки на стол и так же неслышно удалились. Тасон принюхался к ароматному чаю.

– Мм! Какой запах! Вечно куда-то спешим, даже поесть некогда!

– За последнюю неделю я похудел на четыре килограмма! – пожаловался Панаис, тоже присаживаясь к столу. – Я уже забыл, когда ел что-то приличное, вечно хожу полуголодный. Даже не помню, чем меня дома потчевали на праздник. Скоро совсем солидность потеряю.

– Ну, тебе это пока не грозит! – засмеялся Тасон. – Запасов твоей солидности хватит надолго.

Так, неспешно переговариваясь, оба ведущих уже почти закончили свой завтрак, когда их покой был нарушен. Извинившись, вошел первый зам главного ведущего по обороне и попросил разрешения доложить.

– Докладывай! – разрешил Панаис.

– В лаборатории по производству саркона чрезвычайное происшествие. Пострадавших нет. Оборудование не повреждено. Если не считать одного очень странного фактора. При настройке аппарата, уничтожающего саркон, один из молодых программистов допустил ошибку и разладил электромодуляционные колебания. В результате саркон не разложился, но при этом произошло нечто воистину страшное и непонятное: в поле действия аппарата (а это труба радиусом около двух и длиной около двенадцати метров) пропал весь… пузырит. И все предметы, из него изготовленные. Вероятно, луч подействовал бы и дальше, но помещения закончились и дальше была лишь пустота. К счастью, лаборатория находится возле стенки бастиона, выходящей в открытое море.

Оба ведущих уже давно перестали жевать и в состоянии полного шока слушали вошедшего. А тот, хоть немного и смущаясь от сути своего рассказа, продолжал:

– По счастливой случайности людей в исчезнувших наполовину помещениях не оказалось и они не попадали этажом ниже. Я дал распоряжение закрыть все доступы к месту происшествия и никого не подпускать. И сразу же бросился на ваши розыски.

Он замолчал, ожидая, что скажут ведущие. Те лишь переглядывались молча. Наконец Панаис заговорил:

– Немедленно разыскать главного ведущего по энергоснабжению и передать мою настоятельную просьбу и ему прибыть в ту лабораторию. А мы отправляемся туда.

Когда зам вышел, оба ведущих со всей возможной поспешностью отправились в Западный бастион.

– Мне это очень не нравится! Очень! – всю дорогу повторял Панаис.

А Тасон прокручивал в голове одну и ту же мысль: «Слишком уж много странных и чудесных событий происходит в последнее время!»

– О святейший! – Еще продолжая отплевывать воду, один из воинов-добровольцев орал, будто его резали. – Измена! Меня предали!

Работники лаборатории освободили воина от сдерживающих ремней, и он тут же, с яростным воплем, попытался вскочить на ноги. Но, видимо, его разум еще не полностью овладел вновь обретенным телом. Ноги зацепились одна за другую, руки подломились, оказавшись под животом, и голова со смачным звуком шлепнулась о мокрый пол. Несчастный тут же замер.

– Всем лежать! – скомандовал Райгд. – Не хватало еще, чтобы вы после удачного окончания опыта сами себе лбы поразбивали!

Все медики метались вокруг оживших, помогая им откашляться и укладывая каждого на ложе. Подняли и потерявшего сознание. Тут же стали снимать с участников опыта их легкие туники, пропитанные водой, и накрывать сухими простынями.

Главный магистр внимательно следил за всеми стадиями пробуждения, стараясь не пропустить ни одной детали. Каждый из добровольцев вел себя по-своему. Один бессмысленно уставился в потолок, другой с удивлением рассматривал все окружающее, третий с явным недоверием ощупывал свое тело. Лишь Вителла лежал с закрытыми глазами, хоть его грудь порой вздрагивала от легкого покашливания.

Манипуляции с одеждой привели в чувство потерявшего сознание, и тот снова привлек к себе всеобщее внимание визгливыми криками: