Шантаж - Джон Гришэм

– Знаете, скажу вам честно: мне наплевать на эту возню и навсех кандидатов, – соврал Тедди в очередной раз. – Я уже сказал, господинпрезидент, что ухожу в отставку вместе с вами и навсегда покидаю Вашингтон.Хочу вернуться на свою маленькую ферму, где нет телевизора, нет газет и вообщенет ничего, кроме небольшого пруда, где буду ловить рыбу и наслаждаться полнымпокоем. Я очень устал, сэр, и хочу отдохнуть последние годы.

– А меня, скажу вам откровенно, очень пугает агрессивныйнатиск Аарона Лэйка.

– Почему? – равнодушно спросил Тедди.

– В его предвыборной программе нет ничего, кромеобороноспособности страны. Ни единого пункта, который мог бы заинтересоватьбольшинство избирателей. Понимаете, если предоставить Пентагону неограниченныефинансовые ресурсы, то через некоторое время он потратит столько, что можнобыло бы накормить весь третий мир.

Тедди искоса посмотрел на президента, но промолчал. Да и чтоон мог ответить? Больше всего Тедди не хотелось вступать в полемику изатягивать этот неприятный разговор.

– Знаете, сэр, я приехал к вам просить об одном одолжении, –медленно произнес Тедди, стараясь не встречаться с президентом взглядом.

– Да, я знаю, – самодовольно кивнул тот. – Чем могу вампомочь? – Его губы растянулись в высокомерной ухмылке.

– Это не совсем обычная просьба, – продолжал Тедди. – Прошувас рассмотреть возможность помилования троих заключенных федеральной тюрьмы.

Президент внезапно перестал жевать, а от ухмылки не осталосьи следа. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Помилование всегда былоделом пустяковым, причем настолько, что об этом можно было бы договориться потелефону. Серьезные проблемы возникали лишь тогда, когда речь шла о помилованиишпионов, террористов или известных политиков.

– Шпионы? – испуганно спросил он.

– Нет, самые обычные мошенники и к тому же бывшие судьи.Один – из Калифорнии, другой – из Техаса, а третий – из Миссисипи. Они осужденыза мошенничество и тянут срок в одной из федеральных тюрем штата Флорида.

– Судьи? – оторопел президент.

– Да, сэр.

– Я знаю этих людей?

– Сомневаюсь, сэр. Тот, что из Калифорнии, когда-то былпредседателем Верховного суда штата и попался на уклонении от уплаты налогов.

– Мне кажется, я припоминаю это дело.

– Вполне возможно, сэр, так как дело было не совсем обычным.Его обвинили в злостном уклонении от уплаты налогов и приговорили к семи годамтюремного заключения, из которых он уже два отсидел. Второй, из Техаса, былчленом местного суда и в свое время пользовался поддержкой президента Рейгана.Злоупотреблял спиртным и однажды, находясь в состоянии опьянения, сбил двоихподростков. Они погибли.

– Этот случай я тоже помню, но очень смутно, – проворчалпрезидент.

– Да, сэр, это было несколько лет назад. А последнийосужденный, что из Миссисипи, был в свое время мировым судьей и погорел наприсвоении части прибыли от игры в бинго.

– А этого я совершенно не помню, – откровенно призналсяпрезидент.

В комнате воцарилась гнетущая тишина. Оба напряженно обдумывалисложившуюся ситуацию и не решались возобновить разговор. Президент был сбит столку и не знал, с чего начать, а Тедди Мэйнард не испытывал никакого желанияподталкивать его к определенным решениям. Они молча доели обед и оба отказалисьот десерта.

На самом деле проблема не стоила и выеденного яйца, и ониоба прекрасно понимали это. Все трое заключенных были совершенно неизвестнымиличностями, их жертвы – тоже. Президент мог безболезненно проявить милосердиепо отношению к этим людям, тем более что срок его правления подходил к концу илюди с пониманием отнеслись бы к подобной акции. В свое время ему приходилосьосвобождать из тюрем даже самых отпетых преступников, и никогда это не вызывалоникаких нареканий со стороны избирателей или средств массовой информации.

Порой дело доходило даже до разоблаченных шпионов, которыхпотом приходилось отпускать на все четыре стороны.

А тут трое каких-то никому не известных мелких мошенников.Разумеется, президент мог без особого труда поставить три подписи под нужнымидокументами, и вопрос был бы решен окончательно и бесповоротно. Тем самым онсделал бы этого упрямого Тедди Мэйнарда своим должником. Но почему он долженоблегчать ему жизнь?

– Полагаю, у вас есть достаточно серьезные основания длятакой просьбы, – сказал президент.

– Разумеется.

– Имеет ли это отношение к проблемам национальнойбезопасности?

– Точнее сказать, это небольшая услуга старым друзьям.

– Старым друзьям? – с неподдельным изумлением воскликнулпрезидент. – Значит, вы неплохо знаете этих людей?

– Нет, сэр, их я совсем не знаю, но хорошо знаю их друзей, –снова соврал Тедди.

Ложь была настолько очевидной, что президент не мог скрытьудивления. Подумать только, директор ЦРУ имеет друзей, которые, в свою очередь,являются близкими друзьями мошенников, отсиживающих срок в одной федеральнойтюрьме! Но зачем ему расстраивать могущественного шефа ЦРУ?

Нет, он не станет унижаться и расспрашивать его оподробностях этого странного дела.

– Я в некотором смущении и не знаю, что делать, – откровеннопризнался президент, поглаживая подбородок.

– Как я говорил, эта просьба не совсем обычная, – недовольнопроворчал Тедди. – Давайте забудем об этом, сэр.

– А кто может опротестовать помилование?

– Только семьи тех двух парней, которые погибли под колесамимашины. Впрочем, я не стал бы упрекать их в этом.

– Когда это случилось? – продолжал допытываться президент свидом человека, который решил во что бы то ни стало докопаться до истины.

– Три с половиной года назад.

– Вы хотите, чтобы я помиловал бывшего члена федеральногосуда с республиканскими взглядами?

– Сейчас он уже далеко не республиканец по своим убеждениям.Вы должны знать, сэр, что все судьи дают клятву под присягой, что не будутиметь политических предпочтений, а уж в тюрьме они и подавно не могут выражатьсвои взгляды.

Ведь они лишены права голоса на время отбывания наказания.Господин президент, уверяю вас, если вы окажете им такую милость, они будутбоготворить вас.