Эдо 2103 - Елизавета Коробочка

она ничего не могла сделать, поэтому бояться было глупо — лишь впустую тратить нервы.

— Ты, — Бансэнсюкай указала на нее, — тебя ждет Мотизуки.

— Да пошла она, — раздалось вялое рядом, и Бансэнсюкай хмыкнула.

— А тебя ждут уровнем повыше, Инами. Как только прибудем, то тебя приведут в более-менее приличный вид — и вперед.

— Мотизуки?.. Вас кто-то ждет?

На нее уставились два пытливых взгляда, и Хотару поняла: они-то не знали всех подробностей. Она делилась ими лишь с Сакурой, чтобы обезопасить себя от потребности в дерьмовой игре в телохранителя — когда он знал, что она делала, то все было в тысячу раз проще. И, сглотнув, она тяжело выдохнула, пока Сатоши рядом заметил:

— Если ты хочешь что-то нам рассказать, то сейчас, думаю, самое лучшее время. А Вы, милочка, — он вдруг развернулся к Бансэсюкай, — лучше ответьте на один вопрос. Что Вы делаете следующим вечером?

Глава 29. Одной крови

На посадочной площадке их уже ждали; сраные солдаты «Йошивары», по которым Сакура определенно точно не скучал. Он заметил, как мгновенно потемнел лицом Сатоши, определенно точно разделяя его точку зрения, и лишь тяжело вздохнул, откидываясь назад на койку. Лежать тут… было неудобно, но после всего произошедшего это было похоже на настоящее блаженство.

Разговор в аэрокаре не задался; мало того, что он так и не узнал, на кой ляд он вообще был нужен «Йошиваре», так еще и не выяснил, какого хера их снайпер отстрелил ему ухо. Ему оно, вообще-то, нравилось! Не то, что замена от Хориясу была плохой, но одно дело — синтетическая подделка, и другое — свое родное замечательное ухо. Что бы там себе не напридумывал этот кошачий ублюдок, Сакура был готов растерзать его на кучу маленьких котят.

И Сатоши следом за шутки про сестру.

А еще был Юаса. Тот, что смотрел на них всех взглядом загнанного в угол зверя весь полет. Сакура понятия не имел, зачем сказал Ягью тащить его с собой. Что он собирался делать? Поговорить с ним? О чем? Тот хотел предать их всех, убить — даже подготовил мешки. Сакура не был уверен на все сто процентов, что те слова Юасы — про то, что он один должен был выжить — были ложью, но сам факт предательства уже заставлял его сомневаться.

Столько проблем, столько проблем…

На выходе один из солдат приказал им разоружиться. Очевидный указ, в самом то деле, но в прошлый раз это привело к череде неутешительных предательств и ножей в спину… У самого Сакуры был лишь пистолет и катана, первый он отдал безо всякой болтовни, потому что на нее уже не осталось сил, но вот меч? Ну уж нет!

Сакура даже для приличия посверлил взглядом парня, что изъял у него эту сраную катану, но ничего возразить так и не сумел. У него вообще не было сил на спор, он еле-еле стоял прямо. Вот был бы он в добром здравии, вот тогда!..

Видимо, его взгляд заметили; солдат покосился на Бансэнсюкай, и та легкомысленно отмахнулась:

— Оставь, он все равно ею ничего не сделает. Вокруг этой штуки весь сыр-бор. Пусть с ней и идет.

Помедлив, тот все же вернул ему меч, вручив стандартные ножны — чтобы не порезаться. Крепко сжав трофей в руке, он многозначительно переглянулся с Хотару, а затем скосил взгляд на Сатоши, что с тихой руганью продолжал выкладывать из кармана всю взрывчатку. Бедолага, принимавший этот запас, протягивал уже второй контейнер.

— Ею все еще можно больно ударить по голове, — шепнул он ей, и Хотару закатила глаза с легкомысленной ухмылкой.

Судя по всему, они были на вершине небоскреба — Сакура не мог сказать конкретно, потому что не видел в радиусе ни одного знакомого здания или хотя бы высотки. Впрочем, так ли это было важно? Скорее всего они были в башне «Йошивары». Дождь тут лил сильный, ветер пробирал до костей, и он поежился, позавидовав Хотару и ее куртке. Его-то лишили одежки еще там, да так ничего и не выдали.

Ну, хотя бы, дождь смывал грязь и кровь. Приятно холодил кожу. Подставив лицо ему, он на мгновение прикрыл глаза, чтобы открыть их лишь в тот момент, когда поодаль раздалось тяжелое дыхание и чьи-то торопливые шаги. Дождь прекратился — потому что над ним и Хотару раскрыл зонтик их старый знакомый с волосами цвета яичницы.

Второй он швырнул в руки Сатоши и нервно заулыбался.

— Ого! Вы все живы! — затараторил он. — Вы бы видели, как госпожа Мотизуки переживала…

Судя по взгляду Хотару, что-то с этим заявлением было явно не так.

— Она, конечно, не очень будет довольна, но ты жив!.. Так что, наверное, все в порядке?

Их повели дальше, куда-то по узким ходам куда-то вперед. Позади громко хмыкнул Сатоши.

— Ну да, это самое главное. Чтобы все было в порядке. С тобой-то все в порядке, Сакура?! — когда в ответ ему донесся рык, Сатоши обрадованно улыбнулся. — Вот и славно!

Шедшая рядом Акеми лишь поежилась.

— Да что тут славного?.. Еле выбрались. А я ведь думала, что все шло как-то слишком хорошо…

И добавить нечего.

Пока они шли, Сакура думал лишь о том, что бок у него начал потихоньку возвращаться «к чувствам» — теперь вместо пустоты на месте раны он начал ощущать неприятное легкое жжение. Хорошо, что еще не полноценную боль, отключиться прямо в коридоре ему совершенно не улыбалось, но, с другой стороны, лучше уж тут, чем там, в месте, которое они так спешно покинули. Тут он может сколько угодно раз терять сознание!.. Да уж. Идти быстро он не мог, поэтому их процессия следовала относительно неторопливо.

Попутно Таро Ямада скосил взгляд на ножны.

— Крутой меч. Что это за штука? Тот самый, про который все трындят?

— Он самый, — хмыкнул Сатоши.

— Про такое в новостях точно не скажут!

— Эх, — вздохнул Сатоши. — Была бы тут Мива, такой бы репортаж получила…

— Мива?

Глубоко вздохнув, Сатоши заметил:

— Мальчик, ты поменьше вопросов задавай. И зонтик неси-неси. Можешь и второй понести, если очень хочется. Хотя, конечно…

Сатоши отчего-то засомневался, и Сакура не понял. Уже потом, позже, тот рассказал, что все это время ориентировался по голосу — потому что вместо пацана с желтушными волосами видел лишь размытое пятно с яркими зелеными глазами, словно тот был в камуфляже.

Но Таро не стал возражать и схватил второй зонтик, неся их надо всеми.

Затем, они дошли до помещений. Внутри все было стерильно чисто