Ночной ангел. Книга 1. Путь тени - Брент Уикс

— Черт возьми, Блинт! Я же сказал: сражаться не желаю.

Договорив последнее слово, Кайлар предусмотрительно перешел в другое место и стал всматриваться во тьму. Вообще-то Дарзо не мог делаться невидимым, но здесь, в густом тумане, подрагивающем свете и густых тенях был совершенно незаметен.

— Нырок получился знатный, мальчик. Мечтаешь тоже стать легендой?

Голос Дарзо прозвучал до странного печально, причем уже от другого вентилятора. Как он успел туда перебраться?

— Кто вы? — спросил Кайлар. — Акел Торне, правильно?

От волнения он чуть не забыл переместиться дальше.

Мимо пролетел и ударился о стену нож.

— Акел был дурак. Играл с дьяволом. А теперь я живу по дьявольским законам.

Голос Дарзо звучал хрипло и сдавленно. Он явно плакал.

— Мастер Блинт, — произнес Кайлар, впервые с тех пор, как к нему перешел ка'кари, обращаясь к учителю так почтительно. — Давайте действовать вместе? Помогите мне убить Рота. Он ведь здесь?

— Так, но рядом с ним целая толпа майстеров и вюрдмайстеров, — ответил Дарзо. — Все кончено, Кайлар. В течение часа замок полностью захватят халидорцы. На рассвете они ждут пополнения, их действующая армия прибудет чуть погодя. Любой, кто не желает с этим мириться, либо мертв, либо сбежал.

В трубе что-то звякнуло, звук разнесся по всей ее длине. Изнутри повалил теплый воздух.

Кайлару сделалось тошно. Выходит, он напрасно старался. Убийство нескольких халидорцев и спасение нескольких аристократов, по сути, ничего не изменили.

Он пошлепал рукой по лопасти последнего вентилятора, который вращался быстрее и быстрее. Сквозь него был виден Рот, совещавшийся с колдунами.

Дарзо все верно говорил. Колдунов было не счесть. Некоторые из них возвращались на судно, но добрая половина вместе с дюжиной великанов горцев оставались с Ротом.

— Он убил моего лучшего друга, — сказал Кайлар. — А я убью его. Самое позднее сегодня вечером.

— Только через мой труп.

— Я не намерен с вами сражаться.

— Тем не менее всегда задавался вопросом, удастся ли тебе одолеть меня, если до этого дойдет, правильно? — сказал Дарзо. — Задавался, я знаю. Теперь у тебя есть талант и ка'кари. Мальчишкой ты поклялся себе, что больше никому не позволишь над собой издеваться, говорил, что хочешь стать убийцей. Я исполнил твое желание или нет?

— Проваливайте ко всем чертям! Не хочу я с вами сражаться, и точка! Кто такой Акел? — прокричал Кайлар.

Дарзо, повысив голос, чтобы ученик расслышал каждое слово сквозь шум вентиляторов и ветра, прочел:

Безбожник поднимет на него руку,

Но проиграет.

Их мечи уничтожат;

Его пронзит клинок нечестивца,

Но он выстоит,

Спрыгнет с крыш мира

И повергнет принцев…

Блинт замолчал.

— Мне не удалось сделать ничего подобного, — тихо прибавил он.

— О чем вы? Что это за слова? Это предсказание?

— Они не обо мне, а Джорсин не был хранителем света. Пророчество о тебе, Кайлар. Ты — дух возмездия, ночной ангел. И расплата, которой я заслуживаю.

«Возмездие порождается любовью к правде и стремлением восстановить справедливость. А расплата — проклятие. У ночных ангелов по три лица: Возмездие, Милосердие и Справедливость».

— Мне не за что вам мстить, — сказал Кайлар. — Я обязан вам жизнью.

Лицо Дарзо помрачнело.

— Жизнью, пропитанной кровью. Я служил проклятому ка'кари почти семьсот лет, Кайлар. Я служил мертвому королю и людям, которые не стоили его мизинца. Я жил в тенях и привык к ним. Я посвятил всего себя мечте о надежде, которую не понимал с самого начала. Что происходит, если срываешь с человека многочисленные маски и вообще не находишь под ними лица? Я подвел ка'кари единожды. Один-единственный раз за семьсот лет службы, и он покинул меня. Я не старел, Кайлар, не старел ни надень, на протяжении семи веков. А потом вдруг встретился с Гвинверой и с Вондой. Я любил ее, Кайлар.

— Знаю, — тихо ответил Кайлар. — Ужасно, что Вонда умерла.

Дарзо покачал головой.

— Нет. Вонду я не любил. Я всего лишь хотел показать Гвинвере, каково это — знать, что твой любимый человек делит постель с другими. Я спал и с первой, и со второй, но Гвинвере платил, а Вонду сделал шлюхой. Вот почему я мечтал раздобыть серебряный ка'кари. Я хотел отдать его Гвинвере, чтобы она не умерла, подобно всем остальным, кого я любил. Шар короля Дейвина оказался подделкой, и я оставил его для Гэрота Урсуула. Спасти Вонду можно было единственным путем — отдать ему свой ка'кари. Мне следовало выбрать между ее жизнью и своим бессмертием, своими магическими силами. Я не любил ее, поэтому решил, что цена слишком высока. И позволил ей умереть.

В тот день ка'кари перестал мне служить. Я начал стареть. О ка'кари мне напоминала лишь черная краска на моем мече и издевательское слово «СПРАВЕДЛИВОСТЬ». Справедливость восторжествовала, и я стал шаг за шагом приближаться к смерти. Ты был моей единственной надеждой, Кайлар. Я с самого начала знал, что ты создан для ка'кари и можешь привлечь его к себе. Ходили слухи, что где-то в нашем королевстве есть еще один шар. Черный ка'кари меня отверг, однако я верил, что серебряный примет и тогда начнется моя новая жизнь. Надежда была мала, однако попытаться стоило. Но ты привлек лишь мой ка'кари. Ты начал вбирать его силы еще в тот день, когда я избил тебя за спасение той девчонки. Я почти лишился рассудка. Ты отнимал у меня единственное, ради чего я жил. У меня не оставалось ничего: ни славы, ни чести, ни былого мастерства. Мои друзья давно умерли, женщина, которую я любил, ненавидела меня… Ты забирал мою последнюю надежду — Он отвернулся и забросил в рот зубок чеснока. — Я хотел прикончить тебя. И не мог. К первому убийству ты был не готов. Даже извращенца Крыса тебе было жаль. Убрать его за то, что он еще не сделал, ты бы так и не отважился.

— Что? — По коже Кайлара побежали мурашки.

— На улице ты бы погиб. Мне следовало тебя спасти. Я сделал бы это, даже если бы знал, чем все закончится.

— О чем это вы? — спросил Кайлар.

«Нет, пожалуйста! — мысленно взмолился он. — Я ничего не желаю знать».

— Крыс не трогал Куклу, — сказал Дарзо. — Ее изуродовал я.

Туман заполнял тоннель уже наполовину. Большой вентилятор вращался медленно, а маленький, напротив, с умопомрачительной скоростью, шаловливо разбивая лунное сияние и бросая его пятнами на сгущавшийся пар.

Сердце Кайлара билось как сумасшедшее. Он не мог пошевелиться. Почти не дышал. И даже не думал возражать. Блинт лгал. Конечно лгал. Кайлар прекрасно знал замашки Крыса и видел его глаза, видел в них характерное злорадство.