Голубая Луна — Возвращение - Саймон Грин

троне, выпрямившись во весь рост, с высоко поднятой головой, но всё равно выглядел так, словно его только что вытащили из постели, быстро одели и в последний момент водрузили корону на его растрёпанную голову. Он явно делал всё возможное, чтобы сконцентрировать свои слабеющие силы и быть Королём, как того требовала ситуация. Но всем присутствующим было ясно, что ему это не под силу. Глаза его были ясны, но рот был слаб, а руки дрожали на коленях.

Сенешаль стоял рядом с ним по левую руку, а Принц Ричард и Принцесса Екатерина — по правую руку.

Чуть в стороне стоял Воин в Маске, огромный и внушительный, в полном парадном доспехе и безликом стальном шлеме. Напротив него стоял Первый Министр Леса Перегрин де Вудвиль, лицо его было искажено отчаянием, руки судорожно сжимались.

Но Малкольм мог сосредоточиться только на том, насколько близки были Ричард и Кэтрин. Как будто они всё ещё принадлежали друг другу. Кэтрин держалась за руку Ричарда. Почти собственнически. И она не смотрела на Малькольма. Она смотрела только на своего отца.

— Все убийцы мертвы, Уильям, — сразу же сказал Король Руфус. Не утруждая себя обычными любезностями. Его голос был достаточно твёрд. — Ваша дочь в безопасности, уверяю вас. Убийц вовремя остановили. Мои люди позаботились об этом. Мой собственный сын, Ричард, поставил свою жизнь на кон, чтобы встать между вашей дочерью и ножом убийцы.

— По-моему, он в порядке, — сказал Король Уильям. — Он совершенно не пострадал. Сияет здоровьем, я бы сказал.

— Это несправедливо, Отец! — сказала Кэтрин, но голос отца заглушил её.

— Я вынужден настаивать на том, чтобы ты немедленно вернулась домой, Кэтрин, — сказал Король. — Очевидно, что Руфус не сможет защитить тебя.

— О, я в порядке, Отец! — сказала Екатерина. — И нет, не благодаря тебе!

— Что? — тут же сказал Малькольм. — О чём ты говоришь, Кэтрин?

— Вы не видите здесь моей компаньонки, Леди Гертруды? — спросила Кэтрин, всё ещё свирепо глядя на отца. — Нет, конечно, нет. Потому что она мертва! Она была одной из убийц! Моя собственная компаньонка подсыпала яд в мой кубок, а потом пыталась заколоть меня магическим клинком!

— Боже правый, — произнёс Грегори Пул, искренне потрясённый. — Как глубоко проникли эти фанатики? Как глубоко проник этот яд?

— Воин в Маске! — воскликнул Малькольм. — Неужели это правда?

Огромная фигура медленно склонила свой стальной шлем. — Да.

— Это ничего не меняет, — сказал Король Уильям. — Возвращайся домой, Кэтрин, где ты будешь под надёжной защитой.

— Но с вами, Отец, я не буду чувствовать себя в безопасности, — сказала Кэтрин, и её лицо и голос были такими же холодными и решительными, как у него.

— Я не понимаю, — сказал Малькольм. — Почему ты не хочешь вернуться домой, Кэтрин? Я защищу тебя, ты знаешь, что защищу.

Она впервые внимательно посмотрела на него, и её лицо чуть подобрело. — Я не могу вернуться домой, Малькольм. Потому что я полюбила Ричарда, а он — меня. Признаться, никто из нас этого не ожидал, но, тем не менее, это правда. Я остаюсь здесь и выхожу замуж за Ричарда. Мне жаль, Малькольм. Правда.

— Ты не можешь так говорить! — воскликнул Малькольм. Он не понимал ничего из того, что происходило. Ему казалось, что он сходит с ума. — Послушай, Кэтрин… Ты не должна больше оставаться там. Ничто тебя там не удерживает. Ты можешь вернуться. Ко мне!

— Мне очень жаль, Малькольм, — сказала Кэтрин. — Я не хотела причинить тебе боль.

Малькольм отвернулся от неё и повернулся лицом к Королю Уильяму. — Это говорит не моя Кэтрин. Они что-то сделали с ней. Должно быть, они имеют над ней власть, заставляя её говорить такие вещи!

— Уверяю вас, это не так, — сказал Воин в Маске.

— На чьей вы стороне? — спросил Чемпион, его голос повысился и почти сорвался от бушующих в нём страстей.

— Я на стороне Принцессы, — сказал Воин в Маске. Казалось, он смотрел прямо на Короля Вильгельма. — Я многое видел и слышал в этом месте… И я больше не верю ни в правду, ни в честь Короля Вильгельма Редхартского.

— Что? — сказал Грегори Пул. — О чём он говорит, Вильгельм? Что знает Воин в Маске, чего не знаю я? Что вы наделали, Уильям?

— Спокойно, Премьер-Министр! — сказал Король Вильгельм, его голос был подобен грому. — Я — ваш Король! Вы будете обращаться ко мне как к Сиру!

— Конечно, Сир, — ответил Грегори, быстро поклонившись. Он выглядел ошеломлённым, его глаза были чуть дикими. — Просто… Это всё так…

Король Вильгельм не обратил на него внимания, уставившись прямо на свою дочь — что была на противоположном Дворе. — Немедленно возвращайся домой, дочь. Это приказ.

— Иди в Пекло, двуличный кусок дерьма, — ответила Екатерина.

Наступило долгое молчание. Слова Принцессы, казалось, повисли в воздухе.

— Это неприемлемо, — наконец сказал Король Вильгельм. — Руфус, если вы не отдадите мою дочь, мы придём к вам с оружием в руках и заберем её. Я объявляю, что с этого момента между нашими странами устанавливается состояние войны.

— Нет! Не смейте использовать меня в качестве предлога! — вспыхнула Кэтрин. Она рванулась вперёд, и Ричарду пришлось схватить её, чтобы удержать. Екатерина тут же вырвалась из его рук, но теперь стояла неподвижно, глядя на отца. — Твой мастер ассасинов, Леди Гертруда, сказала мне, что это ты стоишь за всеми нападениями на меня, Отец! Вы с самого начала хотели этой войны!

— Ребенок сошёл с ума, — сказал Король Вильгельм. — О чём ты говоришь, девочка? Леди Гертруда была милой старушкой. Мухи не обидит. Это все знают.

— Я же говорил тебе, — сказал Малькольм. — Они наложили на неё заклятие! Лесной Двор всегда был неравнодушен к внушению и порабощению душ. Мы все помним Куртан, легендарный Меч Внушения!

— Вы серьёзно полагаете, что мы будем использовать такую вещь? — сказал Перегрин де Вудвиль.

— Всем известно, что Меч Принуждения был уничтожен Принцем Демонов в конце Войны Демонов! — сказал Принц Ричард.

— Ну, да, по вашим словам, — сказал Король Уильям. — Не так ли? Он посмотрел на Воина в Маске. — Неужели ты ничего не можешь сделать, мой Воин? Неужели ты не можешь освободить мою дочь от этого неестественного контроля?

— С Принцессой всё в порядке, — ответил Воин в Маске, его голос звучал приглушенно, но твёрдо из-под стального шлема. — Она не подвластна никаким внешним силам. Она говорит то, что думает, и она говорит правду. Ты — лжец, развратитель и заговорщик, и ты не годишься для того, чтобы сидеть на троне Редхарта. Я отказываюсь от всех связей с тобой и с Редхартом, пока ты остаёшься Королём. Я предпочитаю