Одна душа на двоих. Часть 2 - Светлана Богославская

— Это замечательная идея! — обрадовалась мама и переглянулась с мужем. — Мы очень рады, что вы решили туда сходить.

— Да это очень хорошо, — поддержал жену Дмитрий Валерьевич. — Не ожидал, что вы внезапно решите туда сходить. Но я поддерживаю ваше решение.

— Ну, а почему бы не сходить? — пожал плечами Данила. — Мы уже так долго туда не ходили! Надо бы сходить!

— Ну, это хорошо! — улыбнулся отец. — Молодцы! Это правильно! Туда полезно ходить. Конечно, лучше ходить каждую неделю, но и иногда тоже хорошо.

— Да. Согласен, — кивнул Данила. — Мы же об этом тогда и говорили. Мы не хотели туда ходить каждую неделю. Так что мы вот решили туда пойти.

— Тогда пойдём туда вместе? — предложил отец.

— Мы с Вадей наверно чуть раньше пойдём, — неуверенно сказал Данила. — Не хотим ни с кем толкаться. И на собрание мы не будем оставаться.

— Ну, это решать вам, — не стал спорить Дмитрий Валерьевич. — Уже хорошо то, что вы сами туда идёте.

— Тогда давайте завтракать? — мама поставила на стол перед сыновьями горячий чай.

— Давайте, — Вадим пододвинул поближе к себе чашку.

Завтракала семья молча. Родители всё время поглядывали на сыновей, видимо, до сих пор не веря, что они пойдут в Церковь. Данила с Вадимом постоянно переглядывались друг с другом, замечая взгляды родителей. Первые позавтракали братья. Они поблагодарили маму за вкусный завтрак и отправились готовиться к выходу. Оделись молодые люди быстро и сразу, не дожидаясь родителей, покинули квартиру.

— Ты точно уверен, что хочешь со мной пойти? — спросил у брата Данила, когда они уже вышли из дома. — Тебе же это никогда не нравилось…. Если ты не хочешь, я пойму.

— Всё нормально, Даня! — ободряюще улыбнулся брату Вадим. — Не волнуйся! Я с тобой и по своей воле. Пойдём!

— Ну, ладно, — Данила поехал вперёд.

До Церкви они добрались незаметно. Напротив неё братья остановились. Это было такое большое и величественное здание, что впервые молодым людям стало не по себе, и им даже было неловко туда заходить. Но парни всё же справились с собой и прошли внутрь. А точнее Вадим помог брату забраться по ступенькам и только после этого они проехали в Церковь. Там братья вновь замерли.

Данила смотрел по сторонам. Из его груди вырвался глубокий вздох. Парень даже забыл, как тут хорошо. Здесь было, как обычно, тихо, и атмосфера Церкви успокаивала и умиротворяла. Парню вновь становилось хорошо и спокойно и все переживания и волнения уходили далеко-далеко. Теперь Данила даже не понимал, почему так долго сюда не хотел ходить. Ведь здесь было так хорошо! И сейчас Даниле хотелось поставить свечку и вновь спустя столько времени произнести молитву. Именно этого сейчас требовала душа парня. И Данила сделал это. Он взял в руки одну из свечек, которые они с братом взяли из дома, переглянулся с Вадимом и направился к тому подсвечнику, к которому душа сейчас требовала подойти. Данила зажёг свечу, поставил её на подсвечник и прикрыл глаза. Губы парня шептали какие-то слова, которых не было слышно. Минут пять Данила был возле подсвечника. И вот парень наконец-то открыл глаза. Он посмотрел на свою свечу, окинул взглядом Церковь и посмотрел на выход, возле которого уже стоял Вадим, ожидая его. Данила решительно направился к брату.

— Ты всё? — обрадовался брату Вадим и улыбнулся. — Наконец-то идём гулять!

— Да, — лишь кивнул головой Данила и, обернувшись, ещё раз окинул взглядом Церковь. — Пошли, — Данила выехал на улицу.

Вадим помог брату спуститься со ступенек и не спеша пошёл по дороге, начав что-то рассказывать Даниле. Данила молча ехал следом за братом, блаженно улыбаясь. Сейчас парню как никогда было хорошо. Внутри души парня спустя столько времени наконец-то было умиротворение и покой. На сердце Данилы было снова легко, и парню было хорошо. Такого молодой человек не чувствовал уже давно. Парень как никогда был рад, что решил не мстить, простил тех людей и сейчас пришёл в Церковь. Даниле было сейчас настолько хорошо, что он снова мог радоваться жизни и наслаждаться каждым мигом, не смотря на то, что он был на инвалидном кресле. Больше для парня это было неважно!

Глава 5. Сила прощения

Прошло два месяца. Все эти два месяца прошли достаточно быстро. Братья замечательно общались друг с другом и больше не ссорились, Вадим стал лучше общаться с Андреем и хорошо сдружился с ним. И теперь парни частенько общались все втроём, что не радовало многих ребят из группы, включая Серёжу, которому вообще было неприятно их общение, но влезать и просить друга не общаться с Андреем он не решался. Также Вадим за эти два месяца ещё больше убедился, что Андрей хороший парень и нашёл с ним контакт, а также узнал, что у них есть много общего. Так что дружба Вадима с Андреем лишь крепчала, что очень радовало Данилу, который давно об этом мечтал, но не верил, что это возможно. И теперь Данила очень радовался, ведь происходило именно то, чего он хотел. Андрей тоже был доволен, ведь он обрёл нового друга, а это всегда хорошо.

Кроме этого у Андрея всё наладилось дома с отцом. Парень сделал то, о чём договаривались с ним братья и поговорил с отцом. Понятное дело, молодой человек решился на это не сразу и неделю раздумывал точно ли стоит это делать, а потом ещё более долго планировал, как лучше это сделать. И всё это время Данила с Вадимом были рядом с ним и убеждали его сделать это. И вот Андрей смог это сделать. Он подошёл к отцу и сказал ему всё то, что ему советовали друзья. Конечно же, отец не сразу сдался и уехал и даже сначала разозлился и хотел ударить сына. Но Андрей ему быстро пригрозил, что подаст на него заявление в полицию и его быстро скрутят, а также предупредил его, что, если он сейчас сделает что-нибудь с ним, Вадим и Данила пойдут в полицию и за ним тут же приедут. За решётку Виктор Анатольевич, и правда, больше не хотел, и поэтому ему пришлось подчиниться и оставить семью в покое. Мужчина даже предпринимал попытки помириться с сыном, не желая уезжать из дома, и обещал, что больше не поднимет руку ни на него, ни на его маму, но Андрей не желал верить отцу, понимая, что отец врёт, и заставил его уехать. Виктор Анатольевич долго возмущался, ворчал и был очень недоволен. Он понимал, что его сыну