Пригоршня праха. Мерзкая плоть. Упадок и разрушение - Ивлин Во

спросил лорд Периметр. — Значит, по-вашему, детям от этого только польза?

— Конечно, — отвечал Поль. — А вы иного мнения?

— Я? Нет, что вы. Совершенно с вами согласен. Только польза.

— На войне может пригодиться, — сказал Поль.

— Вы полагаете? Вы действительно так думаете? По-вашему, будет война?

— Конечно будет. Вы со мной не согласны?

— Почему же не согласен, совершенно согласен. Снова будет этот ужасный хлеб, снова будут приходить какие-то типы и распоряжаться маслом и молоком, снова лошадей забирать начнут… Опять все сначала. В прошлый раз моя жена собственноручно пристрелила всех наших лошадей, чтобы в армию не отдавать… Опять все сначала, и девушки в брюках на фермах… Хотел бы я знать, с кем мы теперь будем воевать.

— С Америкой, — авторитетно заявил Поль.

— Не приведи господь. На наших фермах работали военнопленные немцы, и неплохо работали, но, если нам пришлют американцев, я этого просто не потерплю. Наша дочь на днях пригласила к обеду американца, так вы представляете, он…

— Посадить и удобрить навозом, — учила леди Периметр. — Только учтите, что сажать надо глубоко. Как у вас в прошлом году цвели кальцеолярии?

— Право, не знаю, — отвечал доктор. — Флосси, как у нас в прошлом году цвели кальцеолярии?

— Неплохо, — отвечала Флосси.

— Так я и поверила. В прошлом году кальцеолярии не цвели ни у кого.

— Не пора ли нам на стадион, — предложил доктор. — Дети, вероятно, уже нас ждут.

Увлеченно беседуя, гости прошли через вестибюль и стали спускаться по ступенькам в парк.

— У вас не аллея, а самое настоящее болото, — заявила леди Периметр. — Наверное, трубу где-то прорвало. Не дай бог, канализационную.

— Спринтер из меня был никудышный, — говорил лорд Периметр. — Со старта отставал безнадежно. Но как-то в забеге на кубок Рагби пришел восемнадцатым. Ну а в университете мы относились к спорту с прохладцей. Зато верховой ездой увлекались. А вы где обучались?

— В Сконе.

— Серьезно? А вам не приходилось встречаться там с Аластером Дигби-Вейн-Трампингтоном — это племянник жены.

— Пришлось однажды, — сказал Поль.

— Неужели? Грета, ты слышала? Мистер Пеннифут знаком с Аластером.

— Поздравляю! Аластер скоро допрыгается. На днях его мать жаловалась — оштрафовали лоботряса на двадцать фунтов. А ему хоть бы хны. Нет, был бы жив брат, он бы показал голубчику, где раки зимуют. Вот что значит — нет в семье мужчины.

— Вот именно, — промямлил лорд Периметр.

— Ну а кого еще вы знали в Оксфорде? С Фредди Галломаном не знакомы?

— Нет.

— Может быть, Тома Туралея знаете? Или, скажем, младшего Каслтона?

— К сожалению, нет. Но у меня был очень близкий друг по фамилии Поттс.

— Ах, Поттс! — фыркнула леди Периметр и больше вопросов не задавала.

На спортивной площадке к этому времени собралась вся школа и кое-кто из гостей, живших неподалеку. Граймс стоял один-одинешенек и был мрачнее тучи. Раскрасневшийся мистер Прендергаст что-то с жаром втолковывал викарию. При появлении директора школы и высоких гостей оркестр грянул «Воины Харлеха»[60].

— Ишь, завыли, — прокомментировала это событие леди Периметр.

Старший префект сделал шаг вперед и вручил ей программку с золотым тиснением и перевязанную ленточкой. Другой префект подал ей стул. Она уселась между доктором и лордом Периметром.

— Пеннифезер, — возопил доктор, силясь перекричать оркестр. — Начинаем забеги!

Филбрик подал Полю рупор. «В павильоне откопал, — сообщил он. — Решил захватить на всякий случай».

— А это что за личность? — удивилась леди Периметр.

— Тренер по боксу и пловец-профессионал, — и глазом не моргнув, отвечал доктор. — Вы только полюбуйтесь на мускулатуру.

— Первый забег, — сказал Поль в рупор. — Младшая группа. Дистанция четверть мили, — и стал читать составленный Граймсом список участников.

— А Тангенс как здесь оказался? — сказала леди Периметр. — Тоже мне бегуна нашли.

Оркестр умолк.

— Трасса, — объявил Поль, — начинается у павильона, потом проходит мимо вязов…

— Буков! — громко поправила его леди Периметр.

— …и заканчивается возле оркестра. Стартер — мистер Прендергаст, хронометрист — мистер Граймс.

— Я скомандую: «раз, два, три», а потом дам сигнал выстрелом, — сообщил мистер Прендергаст. — Внимание, раз… — Раздался страшный грохот. — Ой, подождите, я нечаянно… — Но забег начался. Без Тангенса. Он сидел на земле и горько плакал, раненный в ногу выстрелом мистера Прендергаста. Филбрик отнес на руках рыдающего спортсмена в шатер, где Динги разула его. На пятке была царапина. Динги наделила пострадавшего огромным куском пирога, и, сопровождаемый толпой сочувствующих, Тангенс захромал обратно.

— До свадьбы заживет, — сказала леди Периметр. — Но все-таки не мешало бы отобрать револьвер у этого субъекта, а то он тут такого натворит…

— Я так и знал, — сказал лорд Периметр.

— Неудачное начало, — заметил доктор.

— Я теперь умру, да? — спрашивал Тангенс с набитым ртом.

— Ради бога, присмотри за Пренди, — шепнул Полю Граймс. — Пьян вдрабадан, и главное — с одной рюмки.

— Крови жажду! — резвился мистер Прендергаст.

— Старт будет дан вторично, — сказал Поль в рупор. — Стартер — мистер Филбрик, хронометрист — мистер Прендергаст.

— По местам, внимание… — Снова грохнул выстрел, но на сей раз обошлось без жертв. Шестерка бегунов зашлепала по лужам, мальчики скрылись за буками, потом — уже совсем медленно — потрусили обратно. Капитан Граймс и мистер Прендергаст натянули финишную ленточку.

— Давай, жми! — завопил полковник Сайдботтом. — Превосходный забег, молодцы!

— Забег отличный, — согласился мистер Прендергаст и, бросив вдруг свой конец ленты, вприпрыжку устремился к полковнику.

— Я вижу, сэр, вы разбираетесь в легкой атлетике. Как и я в свое время. Как и капитан Граймс. Отличный парень этот Граймс; грубиян, это верно, но, повторяю, отличный парень. Грубияны, полковник Сайдботтом, сплошь и рядом отличные парни. Я бы даже взял на себя смелость утверждать, что все отличные парни — грубияны. Разве я не прав? Пеннифезер, прекратите меня дергать! У нас с полковником Сайдботтомом чрезвычайно интересная беседа о грубиянах.

Снова грянул духовой оркестр, и мистер Прендергаст пустился в пляс, приговаривая: «Грубияны молодцы!» — и прищелкивая пальцами.

Поль подхватил его и повел в шатер.

— Помогите Динги по хозяйству, — сказал он сурово, — и, бога ради, побудьте там, пока вам не станет лучше.

— Мне никогда не будет лучше, чем сейчас, — вознегодовал мистер Прендергаст и снова завел: «Грубияны молодцы!»

— Мое дело — сторона, — говорил между тем полковник Сайдботтом, — но сдается мне, что этот тип здорово надрался.

— Он рассказывал мне с невероятным воодушевлением, как отапливается какой-то собор в Уортинге, — сказал викарий, — а также об апостольских притязаниях абиссинской церкви. Честно говоря, я ничего не понял. Боюсь, что у бедняги не все дома. Я уже неоднократно убеждался, что повышенный интерес к религии у мирян — первый признак начинающегося умственного расстройства.

— Пьян в стельку, и все тут, — изрек полковник. — Но интересно,