Российская история в лицах - Владимир Фортунатов

Человек огромного честолюбия и амбиций, с явными задатками харизматического лидера, священник Гапон, перебравшийся в Петербург, в 1902—1903 гг.

привлек к себе внимание различных сил. Его проекты создания рабочих домов и колоний, предложения по улучшению деятельности сиротских приютов вызвали недовольство начальства. К тому же его обвинили в совращении малолетних в Детском приюте, где он подвизался в качестве священника. В то же время идея установления правительственного контроля над рабочим движением (уже реализованная в Германии, США и в ряде других стран) витала в воздухе, и предложения Гапона о создании рабочих кружков получили поддержку министра внутренних дел В. К. Плеве и начальника Департамента полиции С. В. Зубатова. Есть основания утверждать, что Гапон одновременно получал деньги от петербургского градоначальника Фуллона, от Зубатова за сведения о рабочем движении и от МВД за сведения о Зубатове. В правительственных верхах, как и среди предпринимателей, не всем пришелся по душе «полицейский социализм» С. В. Зубатова. А эсеры в окружение популярного попа внедрили инженера Путиловского завода П. М. Рутенберга.

В августе 1903 г. на средства из тайного фонда Департамента полиции Гапон снял чайную-читальню на Выборгской стороне. Здесь возникло «Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга». Гапон участвовал в разработке устава, программы и возглавил эту организацию. В декабре 1904 г. началась забастовка на Путиловском заводе. Гапон был противником забастовки, стремился взять ход событий под контроль. 8 января 1905 г. он уведомил Николая II и министра внутренних дел П. Д. Святополк-Мирского о предстоящем мирном шествии рабочих. 9 января 1905 г. в 12 часов Гапон отслужил молебен о здравии императора в часовне Путиловского завода. А вскоре во время расстрела демонстрации недалеко от Нарвских ворот его спас упомянутый Рутенберг. В марте 1905 г. Гапон был уволен со службы, лишен сана и исключен из духовного звания. Провокатор и агент полиции стал героем и символом начавшейся русской революции.

В январе-октябре 1905 г. наступил «звездный час» в жизни Гапона, находившегося за границей. Он встречался со многими российскими и зарубежными революционными деятелями. Был принят в РСДРП, вышел из нее, вступил в партию эсеров, но из нее также исключен. Бывший священник открыл «Фонд Гапона». На деньги японцев купил пароход «Джон Крафтон» с грузом оружия для русской революции, которое не дошло до назначения. Он даже провел в Париже конференцию социалистических партий с целью объединения в Боевой союз и выработки единой тактики в революции.

После Манифеста 17 октября 1905 г. вернулся в Россию. В прессе его разоблачили как агента полиции. В январе 1906 г. Собрание русских фабрично-заводских рабочих правительство закрыло. А друг Рутенберг с группой рабочих-эсеров повесили Гапона на даче в Озерках под Петербургом. «Мавр сделал свое дело!»

Евно Фишелевич (Евгений Филиппович) Азев – Азеф родился в 1869 г. в Белоруссии, в мещанской семье. Он окончил гимназию в Ростове, занимался мелкой комиссионной торговлей. Как и многие дети из еврейских семей, Евно Азеф имел основания быть недовольным своим статусом, возможными жизненными перспективами. Поэтому стал членом революционного кружка и вел пропаганду среди рабочих.

В то же время юноше хотелось жить красиво, и в 1892 г. он бежал в Германию, прихватив деньги одного из мариупольских купцов. Денег не хватало, и в возрасте 24 лет Евно Азеф предложил свои услуги Департаменту полиции. Он стал осведомителем о деятельности эмигрантских студенческих кружков (сам учился в Политехническом институте) за ежемесячное вознаграждение в размере не менее 50 рублей. С этого момента началась двойная жизнь Азефа.

Он стал одним из основателей и руководителей партии социалистов-революционеров (ПСР), руководителем боевой организации партии эсеров. На протяжении 1898—1908 гг. он занимался переправкой в Россию нелегальной литературы, оружия, организацией эффектных террористических актов. Некоторое время Азеф фактически стоял во главе ПСР. В 1904 г. был убит министр внутренних дел В. К. Плеве, а в 1905 г. – великий князь Сергей Александрович, что подняло авторитет Азефа в партии эсеров на недосягаемую высоту.

Одновременно Е. Азеф «работал» под руководством высоких чинов полиции. Поэтому полиции удавалось захватывать подпольные типографии, арестовывать опасных лидеров партии эсеров, предотвращать готовившиеся террористические акты, особенно в отношении царя. В «послужной список» Азефа входят, с одной стороны, двадцать пять убийств и покушений и подготовка нескольких восстаний, а с другой – десятки, если не сотни революционеров, выданных им департаменту полиции. В конечном счете деятельность партии социалистов-революционеров оказалась парализованной.

«Метод действия Азефа в схематическом изложении был приблизительно таков. Он „ставил“ несколько террористических актов. Некоторые из них он вел в глубокой тайне от департамента полиции с расчетом, чтобы они непременно удались. Эти организованные им и удавшиеся убийства страховали его от подозрений революционеров; до самой последней минуты вожди партии смеялись над такими подозрениями: „как можно обвинять в провокации человека, который на глазах некоторых из нас чуть только не собственными руками убил Плеве и великого князя“. Другую часть задуманных террористических актов Азеф своевременно раскрывал департаменту полиции, чтобы никаких подозрений не могло быть и там. При этих условиях истинная роль Азефа оставалась в течение долгого времени тайной и для революционеров, и для деятелей департамента. Каждая сторона была убеждена, что он ей предан всей душой», – писал в свое время М. А. Алданов.[105]

В октябре 1908 г. «охотник за провокаторами» писатель В. Л. Бурцев доказал связь Е. Азефа с полицией на специальном третейском суде. Но Азефу удалось бежать. 7 января 1909 г. ЦК ПСР официально объявил его провокатором, но поймать провокатора и разобраться с ним эсерам так и не удалось.

Под фамилией А. Неймайер опытный конспиратор проживал в Берлине, занимался игрой на бирже. В 1915 г. он был арестован германской полицией как подданный враждебной страны. Выбраться из тюрьмы, несмотря на все усилия, Азефу не удалось. Он умер в Моабитской тюрьме весной 1918 г. «Король провокаторов», как известный сказочный герой, «и от бабушки ушел, и от дедушки ушел», но «сколько веревочка не вьется, а конец найдется».

По признанию жандармского полковника и историка Спиридовича, самодержавие больше всего опасалось эсеров из-за их активной террористической деятельности. Е. Азеф не всегда успевал «подстелить соломки» и отправить на каторгу очередную группу эсеровских боевиков.

Но все больше власть опасалась и большевиков. Самым знаменитым провокатором в большевистской среде стал Роман Вацлавович Малиновский (1877—1918).

Сын дворянина, участника польского восстания 1863—1864 гг., он получил домашнее образование. Биография Малиновского оказалась сложной. Он работал на заводах, служил в армии, был членом различных рабочих организаций. С 1906 г. являлся членом РСДРП (пока еще меньшевиком), работал в культурно-просветительных обществах, получил известность как блестящий оратор – «русский Бебель». В 1912 г. его избрали членом ЦК РСДРП (уже большевик), стал депутатом IV Государственной думы, с ноября 1913 г. – председателем ее большевистской фракции и главным оратором.