📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаНюрнбергский дневник - Густав Марк Гилберт

Нюрнбергский дневник - Густав Марк Гилберт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 121 122 123 124 125 126 127 128 129 ... 175
Перейти на страницу:

Я спросил его, не имеет ли он в виду расстрелы заложников или истребление евреев.

— Нет, — ответил Франк, — я имею в виду стерилизацию. Он никогда мне ни о чем подобном не говорил.

Франк с Кейтелем пояснили мне, что католическая церковь весьма негативно относилась к подобным вещам.

Тюрьма. Вечер

Камера Зейсс-Инкварта. Впервые я заметил у него признаки нервного напряжения. Перекрестный допрос второй половины дня вырвал его из стоического спокойствия, в котором он пребывал. Он даже попросил меня организовать для него снотворное на ночь. Зейсс-Инкварт повторил, что Гитлер не только не сдержал данного ему обещания, а поступил совершенно наоборот. Я поинтересовался у него, почему он не заявил об этом на процессе, почему не назвал Гитлера лжецом.

— Ну, мне кажется, будет лучше, если другие сами разберутся, что к чему, — пояснил Зейсс-Инкварт, — в противном случае скажут, что я, мол, от слишком многого отказываюсь. Нехорошо получится.

Затем Зейсс-Инкварт рассказал мне о том, что предоставил полную свободу действий своему защитнику доктору Штейнбауэру. В конце концов, ему нужно возвращаться в Австрию на постоянное местожительство. Доктор Штейнбауэр назвал Австрию первым государством, на суверенитет которого замахнулся Гитлер.

— Вот Геринг разозлился, — вспоминал Зейсс-Инкварт. — Сразу же ко мне с вопросами: «Да как вы смеете позволять вашему адвокату высказываться в адрес фюрера в подобном духе?» — «А потому и смею, что это вы лично отдавали приказ войскам вступить на территорию Австрии! — ответил я. — Почему вы не дали австрийцам выразить свою волю голосованием? Тогда бы мне не пришлось никого обвинять!»

Я рассказал ему, что Геринг впадал в бешенство, и когда в зале звучали намеки на его «конфискации» и «закупки» картин, поинтересовавшись у Зейсс-Инкварта, не было ли это попыткой Геринга придать легальный характер хищениям предметов искусства.

Зейсс-Инкварт полностью со мной согласился, именно так Геринг и действовал поначалу, а позже он уже не считал необходимым даже создавать хоть какую-то видимость законности.

Камера Шираха. И Ширах пожаловался мне о продолжавшихся попытках Геринга запугать обвиняемых, допустивших, по его мнению, высказывания, способные выставить нацистский режим в дурном свете. Раньше я заметил, как Геринг что-то сказал Шираху, после чего тот покраснел как рак. Дело было в том, что Геринг, зачитав Шираху его же свидетельские показания, явно пытался прочесть бывшему предводителю нацистской молодежи пространную нотацию за его словоохотливость.

Когда я напомнил ему об этом эпизоде, Ширах ответил мне следующее:

— Этот великий манипулятор до сих пор пытается командовать. Но я ему сказал — не ваше дело. В свое время надо было использовать свое влияние по назначению, чтобы хоть как-то попытаться улучшить положение. А теперь пусть говорит, хоть заговорится. На него уже никто не обращает внимания!

12 июня. Сторонник партии

Утреннее заседание.

В завершение перекрестного допроса обвинитель де Бене склонял Зейсс-Инкварта представить разъяснение того, почему он не протестовал против отправки евреев в концентрационные лагеря. Зейсс-Инкварт настаивал на том, что их участь была ему неизвестна. Обвинитель Додд, также подвергнув Зейсс-Инкварта перекрестному допросу, сумел установить, что Зейсс-Инкварт еще задолго до вступления в нацистскую партию являлся сторонником Гитлера и его партии. По вопросу о торжественном поминовении убийц Дольфуса Зейсс-Инкварт пытался прибегнуть к тем же оговоркам, что и ранее, во время нашей беседы в столовой.

Он признал, что имел разговор с Гитлером на тему аншлюса еще за год до его осуществления. Но о речи Гитлера, упомянутой в документе Хосбаха, он услышал на процессе впервые. Зейсс-Инкварт не отрицал возможность того, что кое-кто из политических противников Гитлера кончил свои дни в концлагере и что Австрия, оказавшись вовлеченной в войну, возможно, пожалела, что оказалась присоединенной к нацистской Германии.

Камера Зейсс-Инкварта. Зейсс-Инкварт всеми силами пытался опровергнуть факт того, что на нем лежит доля ответственности за установление в Германии нацистского режима. Он не желал оказаться причисленным к тем, кто помогал нацистам в их борьбе за власть, кто потом пожинал плоды их прихода к власти и кто теперь пытался снять с себя долю своей вины. Под такими нацистами он понимал Фрика и Риббентропа.

О Риббентропе Зейсс-Инкварт сказал следующее:

— Хотя бы в эти немногие оставшиеся нам часы он мог бы принять на себя часть ответственности, даже если ему до сих пор ничего подобного делать не приходилось. И этот человек в глазах всего мира — образцовый глава германского внешнеполитического ведомства!

И безрадостно покачал головой.

Вопросы судьи Биддла, по его мнению, доказывают то, что этот человек проникает в самую глубь ради воссоздания объективной картины событий, о которых ему предстоит вынести решение. Биддл спросил Зейсс-Инкварта, верит ли он в то, что не нарушал прав народов, даже прибегая в Голландии к применению самых жестоких мер.

— Я ответил ему, что вынужден был подчинить права народов тому факту, что Германия вела борьбу не на жизнь, а на смерть… Но если рассуждать честно — я понимаю, что действовал вразрез с правом народов. — И с лукавой улыбкой, будто действительно желает в чем-то признаться, добавил: — Даже тогда я это понимал!

— Вы понимали, что в один прекрасный день вам придется за все это отвечать?

— Да, мне не раз приходило в голову; что в конце концов другие, то есть антинацисты, одержат верх и скажут всем нам: «Давайте-ка рассмотрим все по порядку. Что вы тут натворили?»

— Вы имеете в виду, в случае, если в Германии изменится государственный строй? А на случай ее поражения в войне? Вам никогда не приходило в голову, что вам придется держать ответ перед Международным трибуналом за военные преступления и преступления против человечества?

— Уверяю вас, что в случае нашего поражения мне было бы уже все равно. Что такое моя особа в сравнении с катастрофой такого масштаба?

— Вы хотите сказать, что ваша личная судьба уже не играла бы для вас роли на фоне крушения нации, неотъемлемой частью которой вы себя ощущали?

— Именно!

Я попытался вообразить себе, как он представлял себе весь путь от зарождения антисемитизма до окончательного краха.

— Все это всего лишь конечный результат развития антисемитизма, — начал я, — сначала речи, призывы, затем «нюрнбергские законы», а потом и гетто.

— Нет, созданию гетто предшествовала «хрустальная ночь» 9 ноября 1938 года, — поправил меня Зейсс-Инкварт. — Вот поэтому нам и пришла мысль о необходимости организовать гетто. И это показалось нам единственным разумным решением избавить себя от подобных бесчинств в будущем.

— Вы никогда не задумывались над тем, что необходимо положить конец подобным явлениям и начать уважать права человека?

1 ... 121 122 123 124 125 126 127 128 129 ... 175
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?