Время великих реформ - Александр II
Шрифт:
Интервал:
Из привезенного набора каучуковый бинт немедленно был наложен на правую ногу выше колена, причем доктора старались сохранить всю оставшуюся на оборванных частях тела кровь и отдавить ее по направлению к сердцу. Затем наложен был каучуковый жгут. Бинт снят, чтобы повторить туже операцию на левой ноге, дабы уэкономить кровь для питания мозга. Решено было наложить бинт на правую руку. Когда Дворяшин снял окровавленную перчатку с правой руки государя, оказалось, что на руке было несколько кровавых подтеков с ожогом. Обручальное кольцо было совершенно сплюснуто спереди. Произведено было бинтование. Боткин сказал, что сердечные тоны становятся яснее и появилось глотательное движение. Дыхание стало глубже.
Государь приоткрыл несколько глаза и под влиянием вспрыскивания сернокислым эфиром и водой со льдом, при накачивании из баллона кислорода, дыхание стало восстанавливаться. Этим моментом воспользовался духовник протопресвитер Бажанов и приобщил его величество Святых Тайн. Сцена была в высшей степени трогательная и умилительная. Казалось, надежды воскресли. Помчались в Конюшенный госпиталь за снарядом для переливания крови. Судьба судила иначе. Боткин стал замечать постепенное ослабление сердечных тонов. Дыхание стало поверхностное и чем далее, тем реже и реже. Наконец в 3 часа 35 минут дыхание совсем замерло. Все члены императорского дома, присутствующие в Петербурге, были у постели августейшего шефа семьи.
Другое сообщение о последних минутах государя императора Александра Николаевича: «Наследник цесаревич, вернувшийся с развода прямо в Аничковский дворец тотчас же, как о том свидетельствует ”Harold“, изволил сесть с семьею за завтрак. Раздались один за другим два взрыва. Наследник и цесаревна не могли себе разъяснить их причины, но сразу почувствовали какое-то тяжелое предчувствие, которое несколько минут спустя еще усилилось при виде прискакавшего во двор Аничковского дворца шталмейстера государя. Оба поспешили ему навстречу, но он не мог в первую минуту произнести ни слова от волнения, и только после отчаянной просьбы их высочеств ему удалось проговорить: ”Он ужасно ранен!“.
Этих слов было достаточно, чтобы понять ужасную действительность. Наскоро заложили сани и их высочества поспешили в Зимний дворец, куда прибыли первыми после Михаила Николаевича. Вскоре собрались остальные члены августейшей семьи, а также наиболее близкие им лица, между прочим, князь Суворов, граф Адлерберг, князь Дондуков-Корсаков, граф Милютин, граф Лорис-Меликов. Государь лежал, тяжело дыша, по-видимому, без всякого сознания; кровь продолжала лить из ужасных ран на ногах и лице. Вскоре, однако, оказалось, что государь в памяти, следовательно, должен испытывать ужасные боли, так как на вопрос одного из присутствующих членов семьи узнает ли он его, государь сделал знак глазами, чтобы показать, что понял вопрос. Затем он принял Святое причастие.
Около трех четвертей четвертого казалось, что все уже кончено, глаза государя закатились и были закрыты любящей рукой. Все присутствующие опустились на колени, и к небу вознеслись горячие молитвы за спасение души любимого отца и повелителя; но вдруг государь испустил три глубокие вздоха, это были последние».
Около пяти часов пополудни, когда во дворце принесена была уже присяга, государь император Александр III возвратился обратно в Аничковский дворец, откуда через несколько минут и выехал в сопровождении августейшей супруги своей снова в Зимний дворец.
В опочивальне покойный государь положен был на железной походной кровати; выражение лица – мирно почивающего. На лице несколько мелких ран и больших на подбородке и около левого глаза.
Одет был покойный государь в мундир Преображенского полка, без орденов. Гроб, почти сплошь укрытый живыми цветами – белыми по преимуществу, – совершенно такой же, в каком погребена была покойная императрица – металлический и позолоченный.
О бальзамировании тела почившего в бозе государя передают следующее. Бальзамирование было крайне затруднительно вследствие ужасных ран, и потому продолжалось всю ночь с 10 часов вечера до 9 часов утра. Оно производилось профессором Грубе, тем самым, который бальзамировал уже тело императора Николая и недавно почившей императрицы. При бальзамировании профессору Грубе помогали его ассистенты Лесгафт и Таранецкий, и два фельдшера.
О восшествии Его Императорского Величества, Государя Императора Александра Александровича на Прародительский Престол Всероссийской Империи и на нераздельные с ним Престолы: Царства Польского и Великого Княжества Финляндского
Божией милостью МЫ, АЛЕКСАНДР ТРЕТИЙ, ИМПЕРАТОР И САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ, ЦАРЬ ПОЛЬСКИЙ, ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ФИНЛЯНДСКИЙ И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ Объявляем всем НАШИМ верноподданным
Господу Богу угодно было в неисповедимых путях Своих поразить Россию роковым ударом и внезапно отозвать к Себе ея благодетеля Государя Императора Александра II-го. Он пал от святотатственной руки убийц, неоднократно покушавшихся на Его драгоценную жизнь. Они посягали на сию столь драгоценную жизнь, потому что в ней видели оплот и залог величия России и благоденствия Русского народа. Смиряясь пред таинственными велениями Божественного Промысла и вознося ко Всевышнему мольбы об упокоении чистой души усопшего Родителя Нашего, Мы вступаем на Прародительский Наш Престол Российской Империи и нераздельных с нею Царства Польского и Великого Княжества Финляндского.
Подъемлем тяжкое бремя, Богом на Нас возлагаемое с твердым упованием на Его всемогущую помощь. Да благословит Он труды Наши ко благу возлюбленного Нашего Отечества и да направит Он силы Наши к устроению счастия всех Наших верноподданных.
Повторяя данный Родителем Нашим Священный пред Господом Вседержителем обет посвятить по завету Наших предков всю жизнь Нашу попечениям о благоденствии, могуществе и славе России, Мы призываем Наших верноподданных соединить их молитвы с Нашими мольбами пред Алтарем Всевышнего и повелеваем им учинить присягу в верности Нам и Наследнику Нашему, Его Императорскому Высочеству, Цесаревичу Великому Князю Николаю Александровичу.
2 марта, утром, происходил высочайший выход. «С раннего утра – как передает корреспондент ”Московских ведомостей“, – Сенатская типография и типография ”Правительственного вестника“ наполнялась массами желавших прочесть печатавшийся текст манифеста. Движение, бывшее накануне, возобновилось утром от Аничкова моста по Невскому до Зимнего дворца, народ, начиная с полудня, усеял путь, желая приветствовать венценосную чету при следовании ее в Зимний дворец. На назначенный выход съезд во дворец был необычайный.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!