Ментовский вояж: Везунчики. Рейдеры. Магелланы - Рустам Максимов

– А-а-а! – завопил Александр почти прямо мне в ухо, едва «мерс» выскочил из облака пыли. – Тормози!

– Гони! – закричал сидевший за моей спиной Кутейкин, рывком распахивая левую заднюю дверь джипа. – Всем вон из машины!

– Отставить!!! – рявкнул я во всё горло, пытаясь оторвать взгляд от стволов развёрнутой в нашу сторону «спарки». Оба ствола установки, эти две маленькие чёрные точки были готовы в любой момент полыхнуть пламенем, засадив в наши тела пару-тройку килограммов взрывающегося металла. Своеобразная игра в гляделки с зенитным автоматом завершилась спустя секунд пять, не более, но эти пять секунд показались мне целой вечностью, даже волосы на затылке зашевелились. Пока я глазел на «спарку», словно тушкан на кобру, внедорожник угодил носом в какую-то старую воронку на склоне противоположного холма, с натугой выбрался из неё, а затем сел днищем на кучку камней рядом с воронкой.

– Хай, рашэнс капс, – гнусаво пробубнила «моторола». Одновременно с вызовом по рации на броне танка показался какой-то тип и приветливо помахал нам рукой. Даже улыбнулся, гад, увидев нашу полную беспомощность и растерянность перед грозно смотревшейся «каракатицей».

Положение, а точнее, наш рухнувший намного ниже плинтуса авторитет, спасло появление отставшего было «амтрэка». Переваливаясь через старые воронки, амфибия быстро подкатила к нам, доставив тех, кто мог разобрать жуткий южноафриканский английский командира самоходной зенитки. Сразу же выяснилось, что экипаж «каракатицы» состоит из техников и ремонтников, которые сами создали и сами же водрузили на корпус Т-62 нечто, издалека похожее на квадратную башню. Причём окончательная доводка самоходной зенитки до ума ещё была не завершена, о чём свидетельствовало отсутствие дополнительных бронелистов с одного из бортов «спарки». Более того, ещё часик назад никто из ремонтников даже не помышлял о том, чтобы выгнать из ангара недоделанную самоходную зенитку, да ещё и с ходу вступить на ней в бой. Тем не менее техническому персоналу под командованием лейтенанта Тони Ривза пришлось взяться за оружие.

– Это горит «хамви» мастер-сержанта Глеймана, – пояснил нам Ривз, когда мы ещё подъезжали к расстрелянной технике. – Вторая машина, грузовик, тоже его… Был.

Беглого осмотра места трагедии оказалось достаточно, чтобы восстановить картину недавних событий. Выехав из ангара, небольшая колонна из двух авто угодила в засаду противника, причём совсем рядом с ремонтной базой, всего в паре километров от неё. Враг встретил Глеймана и его людей сосредоточенным огнём из гранатомётов и пулемётов, мигом расстреляв головной внедорожник, а затем изрешетив грузовик. Грузовик, кстати, оказался гражданским, «мерседесом» из венгерского кластера, и двое погибших в его кабине являлись, скажем так, добровольными помощниками интенданта. Один мадьяр и один поляк, с которыми мастер-сержант проворачивал какие-то хитроумные схемы с целью своего личного обогащения.

– Дональд был разносторонней натурой, очень талантливым махинатором, – ухмыльнувшись, заметил Ривз, глядя, как двое его бойцов тушат остатки «хамви». – Ха, парни, двигатель, похоже, не пострадал!

– Давай по делу, Тони, – поторопил лейтенанта Вольфганг. – Зачем он попёрся в Тордаташ без охраны?

– Думаю, за ещё одним комплектом кожаных кресел и ещё за одним диваном, – засмеялся ремонтник. – Он уже привёз сегодня утром целых три кресла и шикарный диван. Все из кожи, чёрного цвета, должно быть, отлично смотрятся в хорошей гостиной.

– Ясно, жадность фраера сгубила, – сплюнул капитан Барулин. – Володя, нам здесь ловить нечего, давай двигать домой.

– Погоди, Сань, не торопись, – ответил я, поднося к глазам бинокль. – Давай сначала осмотрим место засады, где сидели гранатомётчики, а потом с чистой совестью двинем домой.

– Я думаю, что в данном случае сработала мобильная засада, – старательно выговаривая каждое слово, произнёс бывший офицер «штази». – Поэтому нам надо пойти по следам нападавших.

– Наверное, ты прав, – ответил я, рассматривая в бинокль россыпь не особо крупных валунов метрах в ста двадцати от нас. Затем повернулся, окинул взглядом пространство между двух невысоких холмов, где произошло нападение на интенданта и его людей. – Водила Глеймана, вероятно, увидел впереди себя врагов, попробовал развернуться… Тут его и накрыли. Из пулемётов и гранатомётов.

– Угу, в корму «хамви» засадили штуки три выстрелов из «граника» – машину практически разорвало напополам, – согласился со мной Александр. – В грузовике изрешетили всю кабину, у убитых забрали их личное оружие, боекомплект, не поленились даже снять шлемы с трупов.

– А это говорит о том, что нападавшие остро нуждаются в вооружениях и амуниции, – заключил подошедший к нам Константин. – Владимир Иванович, мы с Гельмутом нашли следы от трёх машин и россыпь свежих стреляных гильз. Там, наверху, на гребне холма.

– Молодцы, поехали, покажешь то место, – решил я, оборачиваясь к Нидеррайтеру-старшему. – Вольфганг, скажи Ривзу, что мы намерены прокатиться по следам отхода противника. Попроси его, чтобы он присоединился к нам на своём зенитном танке. А то стрёмно как-то двумя машинами…

Минуту спустя мы бегло осмотрели пологую вершину холма, где Григорьев и Нидеррайтер-младший обнаружили следы недавней тусовки нападавших. Подобрав пяток-другой стреляных гильз, мы быстро определили, что враг вооружён славным детищем Михаила Тимофеевича Калашникова – ПК, плюс какой-то хреновиной западного производства под натовский патрон калибром 7,62 на 51. На обильно политой ночными дождями почве прекрасно отпечатались как протекторы трёх автомобилей, так и следы пяти человек, которые прятались за валунами, чуть ниже по склону.

– Дорога в сторону Тордаташа отсюда как на ладони, – примерившись к месту засады, с грустью констатировал я. – Как говорится: проще попасть, чем не попасть. Ну, где там Тони копается?

Минут пять спустя, ревя на всю округу своим стареньким дизелем, самоходная зенитка наконец-то взобралась на холм, и мы определились с походным ордером. Чтобы не повторить печальную судьбу разгромленного конвоя покойного мастер-сержанта, решили двигаться линией, а не колонной, с «зэсэушкой» посередине, чтобы та могла, в случае чего, поддержать огнём любой из флангов.

Наши фланговые машины – джип и «амтрэк» – шли впереди, выдвигаясь на вершины близлежащих холмов, где мог затаиться враг. Данный порядок движения, как нам казалось, давал хоть какой-то шанс вовремя обнаружить вероятную засаду и попытаться её разгромить. С другой стороны, никто из нас не питал иллюзий насчёт живучести американской амфибии или моего насквозь гражданского джипа. Два-три выстрела из гранатомётов, и поминай, как звали.

На нервах, с матюгами, находясь в постоянном напряжении, мы проехали по следам противника километра полтора, до небольшой рощицы каких-то низеньких деревьев, всего-то в семь-восемь пальм. Здесь к следам трёх преследуемых нами автомашин присоединились ещё две парные колеи: две группы отступавших агрессоров объединили силы в единый кулак. Отсюда враг изменил маршрут, всё больше забирая южнее, в сторону моря. Я было предположил, что противник держит путь к побережью, и нам следует запросить помощь у моряков.