Мысли узника святой Елены - Наполеон Бонапарт

19 августа

Губернатор прибыл сюда вчера, чтобы разозлить меня. Он видел, что я гуляю по саду, и вследствие этого не смогу отказать ему во встрече. Он хотел обсудить со мной некоторые детали по сокращению расходов. Он имел наглость заявить мне, что оставил дела в том состоянии, в котором нашел их по прибытии на остров, и что он приехал специально, чтобы оправдаться; что он приезжал два или три раза прежде, чтобы объясниться, но я в это время принимал ванну. Я ответил ему: «Нет, сэр, я не был в ванне, но я спициально отдал приказ, чтобы не видеть Вас.

28 августа

(На вопрос мадам де Монтолон: Какие войска были самые лучшие?)

Те, что побеждали в битвах, мадам. И они непостоянны, подобно Вам, леди; их должно рассматривать в определенный миг. Лучшими войсками были карфагеняне Ганнибала, римляне Сципиона, македоняне Александра, пруссаки Фридриха. Однажды с ними можно было сравнить мою армию в Италии и под Аустерлицем, – но, конечно, она их никогда не превосходила.

2 сентября

Я был краеугольным камнем нового здания, которое имело такой слабый фундамент! Если бы меня побили при Маренго, Вы уже тогда получили бы весь 1814 год, гораздо меньше великолепных чудес, последовавших за этим и оставшихся в вечной памяти. То же самое можно сказать об Аустерлице, Йене, Эйлау и других битвах.

24 сентября

Меня часто хвалили за силу характера, а в глазах моей собственной семьи я был просто баловнем судьбы. Их настойчивость, их упрямство всегда побеждали меня, и они без устали делали со мной все, что хотели. Я допустил несколько больших ошибок. Я не обладал удачей Чингиз-хана с его четырьмя сыновьями, которые знали, что никакое подражание не заменит хорошей службы. Когда я создавал короля, он сразу начинал считать себя наместником Бога. Заблуждение охватило и тех, кто поклонялся новоиспеченным монархам, предпочтя их мне[439].

27 сентября

Да, работа – часть меня; я был рожден для работы. Я мог достичь предела для своих ног; я мог достичь предела своим глазам; но никогда не достигал его в работе. Я почти убил работой бедного Меневаля; мне пришлось даже освободить его и пристроить выздоравливать к Марии-Луизе, у которой его обязанности были полнейшей синекурой[440].

29 сентября

Вы хотите знать сокровища Наполеона? Они огромны, это верно, и в прямом смысле этого слова. Вот они: прекрасная гавань Антверпена, что Смывания, способная вместить огромный флот; доки и дамбы Дюнкерка, Гавра, Ниццы; гигантская гавань Шербурга; рабочая гавань Венеции; большие дороги от Антверпена до Амстердама, от Майнца до Меца, от Бордо до Байонны; перевалы Симплон, Мон-Сенис, Мон-Женевр, Карниз, дающие четыре прохода через Альпы; только в этом Вы можете насчитать 800 миллионов франков. Дороги от Пиренеев до Альп, от Пармы до Специи, от Савоны до Пьемонта; мосты Йены, Аустерлица, Артуа, Севра, Тура, Лиона, Турина, Изера, Дюранса, Бордо, Руана; канал от Рейна до Роны, соединивший воды Голландии и Средиземноморье; канал между Шельдой и Соммой, соединивший Амстердам и Париж; тот, который соединил Рансе и Вилен; каналы Арля, Павии, Рейна; осушение болот Бургундии, Котантена, Рошфора; восстановление большинства церквей, разрушенных в Революцию, строительство новых; строительство многих мануфактур, чтобы положить конец нищете; строительство Лувра, общественных зернохранилищ, Банка, канала Урк, снабжающего Париж питьевой водой, многочисленных коллекторов, причалов, достопримечательностей и памятников этого большого города; общественных туалетов в Риме; восстановление предприятий Лиона. Пятьдесят миллионов были потрачены на восстановление и улучшение королевской резиденции; Шестьдесят миллионов стоила мебель во дворцах Франции и Голландии, в Турине и в Риме; еще шестьдесят миллионов стоят алмазы Короны. Все это – деньги Наполеона, даже Регент, единственный из отсутствовавших старых алмазов Короны Франции и купленный у берлинских евреев, которым он был заложен за три миллиона; музей Наполеона, оцененный больше чем в 400 миллионов.

Все это памятники, способные опровергнуть любую клевету! История свяжет все воедино. И все это делалось посреди непрерывных войн, безо всяких ссуд, и с день за днем уменьшавшимся государственным долгом.

21 октября

В конце концов, мадам де Сталь – выдающаяся женщина с большим талантом и очень острым умом: она заслужила свое место. Могу сказать, что встав на мою сторону вместо того, чтобы критиковать меня, она принесла бы мне много пользы.

30 октября

Я должен признать, что был испорчен; я всегда отдавал приказы. С самого рождения я чувствовал свою силу; уже тогда я отверг учителей и закон.

6 ноября

Я всегда искал человека, способного возглавить мой флот, но так и не нашел его. Морское дело имеет свои особенности, и это всегда сдерживало мои планы. В любой момент, когда я выдвигал новую идею, немедленно Гантом и вся военно-морская секция вставали за моей спиной. – Сир, Вы не можете сделать этого. – И почему? – меня это раздражало. Как можно вести обсуждение с людьми, которые говорят на другом языке? Как часто упрекали меня в злоупотреблении этим в Консулате! Чтобы слушать их и понимать хоть что-нибудь, нужно было родиться на флоте. Тщетно я пытался бороться, я должен был признавать их единодушие, предупреждая однако, что оставляю это на их совести[441].