Долг. Мемуары министра войны - Роберт Гейтс

Шестнадцатого февраля, на регулярном еженедельном совещании, президент сказал мне и Маллену, что сам предпочел бы объявить сначала о сокращении численности иракского контингента, однако решил сообщить об отправке 17 000 военнослужащих для поддержки усилий по стабилизации в Афганистане и предотвращения дальнейшего ухудшения ситуации. Обама прибавил, обращаясь ко мне: «Полагаюсь на вас и на ваше мнение». На следующий день Белый дом распространил пресс-релиз, где говорилось именно об этом. Обама позже характеризовал это решение как самое непростое из тех, какие ему выпали в начале срока, но, что показательно, он обошелся именно пресс-релизом, а не выступил публично.

Позднее задавали вопрос, почему так много дополнительных сил – морских пехотинцев – было переброшено в провинцию Гильменд с ее малой плотностью населения. Это развертывание было призвано прежде всего предотвратить дальнейшее ухудшение обстановки за счет укрепления безопасности в провинции перед выборами. Но имелась и другая важная причина для переброски морских пехотинцев именно в Гильменд: их командующий Джим Конвей стремился освободить морпехов от «повседневных забот» в западном Ираке ради боевого обучения в Афганистане, а также настаивал на том, что все морские пехотинцы должны действовать в одной «зоне ответственности», на одном театре военных действий, при собственном прикрытии с воздуха и с опорой на собственную службу тылового обеспечения. Только Гильменд отвечал этим условиям Конвея. Морские пехотинцы были полны решимости сохранить за собой оперативный контроль, чтобы получать приказы не от старшего американского офицера в Кабуле, а от своего командира – генерал-лейтенанта морской пехоты в Центральном командовании в Тампе. Что ж, в боях морпехи выказывали мужество и профессионализм и добились немалых успехов, но вот высшее их руководство ставило интересы своего рода войск выше общих интересов афганской миссии. Несмотря на попытки повлиять на командование корпуса морской пехоты через Пэйса и Маллена (неудачные), я так и не сумел полностью разобраться с этой и другие проблемами служебной иерархии в Афганистане до 2010 года. Конечно, мне следовало уладить возникшие противоречия в цепочке командования намного раньше. Это самая крупная из моих ошибок применительно к войнам в Ираке и Афганистане.

Помимо численности подкреплений на совещании СНБ 13 февраля обсуждались афганские выборы. Согласно Конституции Афганистана, президентские выборы следовало провести 22 мая 2009 года, когда юридически закончится срок полномочий Карзая, но Соединенным Штатам при поддержке наших партнеров по коалиции удалось вынудить афганцев отложить выборы до 20 августа. Холбрук заявил, что выборы в мае – это слишком рано: оппозиционные действующему президенту кандидаты не успеют подготовиться, а МССБ не хватит времени принять необходимые меры по обеспечению безопасности. Президент Обама поручил Холбруку передать Карзаю, что он, Обама, в курсе конституционного требования относительно сроков и что мы окажем помощь в «наведении мостов» к выборам в августе. Никто, включая меня, не счел подобающим хотя бы намекнуть, что новая администрация, декларируя движение к «главенству закона» в Афганистане, только что нарушила афганскую Конституцию и потворствует Карзаю, позволяя тому незаконно остаться у власти еще на несколько месяцев. Разумеется, оттягивание сроков преподносилось как наилучший способ предоставить другим кандидатам в президенты время организоваться, чтобы в конце концов провести убедительные и заслуживающие доверия выборы в Афганистане. На самом деле для Холбрука и всех, кто был причастен к данному процессу, такая пауза была необходима, чтобы подобрать достойную, если угодно – жизнеспособную, альтернативу Карзаю, который, как считали в США, должен был уйти. Если афганская Конституция оказалась препятствием на пути к этой цели – то и черт с ней.

Примерно в те же дни Мишель Флурнуа вернулась из своего первого визита в Афганистан и поделилась некоторыми тревожными наблюдениями:

«Я видела не много подтверждений того, что мы располагаем эффективным комплексным планом межведомственного сотрудничества или хотя бы концепцией операций. Я по-прежнему считаю, что многие случаи соперничества и противоречий объясняются отсутствием единого руководства: в борьбе с повстанцами, в войне с терроризмом, борьбе с наркотиками, – а также усилиями, направленными на строительство государства. Слабейшим звеном, безусловно, является планирование межведомственной координации и управление ресурсами… Командиры боевых частей полагают, что предполагаемое существенное увеличение сил и возможностей США в сочетании с ростом численности и профессионализма АНСБ [афганских национальных сил безопасности] позволит эффективнее «зачищать» и «удерживать» ключевые области. Одних только сил МССБ явно недостаточно, чтобы справиться с мятежниками и содействовать афганскому самоопределению…»

Флурнуа доложила, что комбинированные команды помощи (гражданские плюс военные), призванные помочь урегулировать ситуацию в тех районах, которые армия «зачистила» от боевиков, практически «не имеют требуемых ресурсов». Надо признать, я ничуть не удивился, хотя и расстроился: в конце концов, об упущениях в сфере гражданской помощи в Афганистане и Ираке я говорил уже два года.

В начале марта я сказал своим сотрудникам, что сильно разочарован предварительным отчетом группы Ридела, поскольку он не содержал никаких новых идей. Среди прочего доклад призывал значительно активизировать гражданские консультации американских специалистов, но не выдвигал конкретных предложений о том, что это за консультации и где взять специалистов. Флурнуа заметила, что проект отчета целиком посвящен тому, что должно быть сделано, но вот «как» в нем отсутствует. По большому счету к обсуждению предлагалось четыре варианта: 1) «прихлопнуть крота», то есть терроризм (также использовалось выражение «косить траву») и игнорировать прочие цели; 2) подавить терроризм плюс провести обучение афганских сил безопасности, заключить сделки с полевыми командирами и как можно скорее вывести американские войска; 3) вести противопартизанскую войну и 4) вести такую войну активнее, выходя за пределы численности подкреплений, указанных в запроса Маккирнана.

В середине марта за одну неделю состоялось сразу три заседания комитета принципалов и два совещания с президентом, посвященные Афганистану. Мы ознакомились с окончательной версией отчета Ридела: эксперты рекомендовали уничтожить террористические организации в Афганистане и особенно в Пакистане, оказать всемерную поддержку пока еще слабому афганскому правительству, сформировать и обучить афганские силы безопасности, добиться от Пакистана прекращения помощи террористическим и повстанческим группам, наладить эффективное гражданское управление в самом Пакистане и, используя американские дипломатические, военные и разведывательные каналы, ослабить вражду и недоверие между Пакистаном и Индией. Вот это скромность задач, не правда ли? Что существенно в плане грядущих конфликтов между Белым домом и военными, отчет утверждал: «Полностью обеспеченная финансированием и ресурсами противопартизанская кампания позволит нам перехватить инициативу и защитить свои жизненные интересы». Все принципалы, кроме Байдена, согласились с рекомендациями Ридела, а также поддержали развертывание дополнительного контингента в 17 000 солдат и выделение 4000 инструкторов для афганских сил безопасности. За исключением требования сфокусироваться на необходимости рассматривать ситуацию в Афганистане в региональном контексте и учитывать критическую важность Пакистана для исхода войны, отчет Ридела во многом повторял предыдущий отчет Дуга Люта, подготовленный «на закате» администрации Буша. Кроме того, как указала Флурнуа, оба доклада грешили общей слабостью: слишком много внимания уделено тому, что должно быть сделано, и слишком мало дано ответов на вопрос, как это сделать.