Все приключения Элли и Тотошки. Волшебник Изумрудного города. Урфин Джюс и его деревянные солдаты. Семь подземных королей - Александр Волков

— Это Ойххо, — сказал гонец. — Самый умный и послушный из всех наших драконов. Ойххо, поклонись гостям!

И дракон трижды наклонил перед Элли и Фредом свою уродливую голову. Ребята невольно рассмеялись.

— Вы можете его погладить, — предложил гонец. — Он будет доволен.

Элли прикоснулась к морщинистой шее ящера, тот от удовольствия забил хвостом.

— А теперь садитесь, — приказал посланец Ружеро, указывая на подобие паланкина, укрепленное на спине дракона.

— Зачем? Мы лучше дойдем пешком, — запротестовала Элли.

Но гонец был непреклонен.

— Это приказ правителя Ружеро и… потом так нужно для вас же самих.

Ничего не поняв из последних слов, ребята все же сели в паланкин, гонец примостился впереди, тронул уздечку, и Ойххо взлетел. У Элли и Фреда замерло сердце, они ухватились друг за друга, и земля быстро понеслась под ними. Через несколько минут даже почувствовали удовольствие от быстроты полета и покинули кабину с сожалением: уж слишком скоро кончилась воздушная поездка.

Моменты перевоспитания принесли много веселья присутствующим, но, по строгому приказанию Ружеро, это веселье приходилось скрывать.

Ментахо, первый из проснувшихся королей, был самым из них чванным. Он страшно гордился своим происхождением от легендарного Бофаро, и простые люди были для него ничтожеством.

И вот этому-то тщеславному человеку Ружеро внушил, что он — ткач, мастер обучал его основам ремесла. Бывший король сел за ткацкий станок и бойко принялся орудовать челноком, приговаривая:

— Соскучился я по своей работе!

Элли и Фред чуть не лопнули от смеха и под сердитым взглядом Ружеро поспешили выбежать из комнаты.

И дело пошло. Короли, министры, советники превращались в рудокопов, литейщиков, металлистов, портных, поваров… Лакеи, солдаты, шпионы становились пахарями, огородниками, звероловами, рыбаками…

Призрак голода отступил от Подземной страны навсегда.

Но и самому существованию Подземной страны пришел конец. Правитель Ружеро и вновь учрежденный Совет Старейшин (туда вошли и два бывших короля) объявили:

«Все желающие покинуть Пещеру и переселиться наверх могут сделать это беспрепятственно. Совет Старейшин уже договорился с Жевунами. У них в Голубой стране хватит места всем, и наши люди получат наверху участки земли для обработки».

Чтобы как следует обсудить этот важнейший вопрос, был созван всенародный митинг. Первым говорил Арриго.

— Наши предки были изгнаны из верхнего мира тысячу лет назад, — сказал он, — за преступление принца Бофаро. Справедлив или нет был приговор, теперь судить бесполезно. Важно то, что люди остались жить в Пещере. Насколько пригодна она для жизни? Посмотрите, какие у нас бледные лица, какие тощие груди, тонкие руки и ноги! Как хилы и слабы наши дети и сколько их умирает в младенчестве!

— Правильно! Верно говорит Арриго! — раздались возгласы.

— Конечно, в Пещере можно жить, и доказательство этому — мы сами, — продолжал Арриго. — Но вряд ли кто станет спорить, что климат ее очень вреден. Доктора Бориль и Робиль подтвердят, что продолжительность жизни у нас гораздо короче, чем наверху…

— Да, да! — закричали Бориль и Робиль.

— Даже такие волшебные существа, как Страшила и Железный Дровосек, чуть не нашли у нас гибель, а царь зверей опустошил всю аптеку и вдобавок чуть не съел аптекаря, потому что тот пропах лекарствами…

Толпа захохотала.

— Вы видите, друзья, — закончил Арриго, — что теперь, когда нас никто не вынуждает жить в Пещере, нам пора покончить с тысячелетним изгнанием и переселиться наверх.

— Один вопрос! — На трибуну поднялся длинный и худой доктор Робиль. — Почтенный Арриго говорил очень хорошо, но пусть он мне ответит, как мы сможем жить в верхнем мире с нашими слабыми глазами?

— Позвольте, позвольте! — Из толпы шариком выкатился толстенький доктор Бориль. — Задавая свой вопрос, почтенный доктор Робиль выказал полное невежество в вопросах медицины.

Робиль сердито фыркнул. Соперничество, столетия назад существовавшее между предками двух докторов, докатилось и до потомков.

— Невежество? Докажите! — крикнул Робиль.

— Да, невежество! — смело заявил Бориль. — Глаза наших предков привыкли к сумраку Пещеры, наши глаза привыкнут к яркому свету верхнего мира. И у меня есть доказательство. Гражданин Веньено, прошу вас выйти сюда!

Вперед вышел человек средних лет в одежде пахаря.

— Вот этот гражданин, — продолжал доктор Бориль, — уже две недели живет наверху. Днем он скрывается в темной палатке, а по ночам выходит, и когда наступает утренняя заря, он все дольше и дольше остается наверху. В этом состоит придуманный мною опыт. Ну, и как же дела, друг Веньено?

— Да как, привыкаю помаленьку, — смущенно ответил Веньено. — Вчера чуть не до солнышка оставался на вольном свету… и ничего!

Гром аплодисментов был наградой смелому пахарю, а посрамленный Робиль скрылся в толпе.

Еще один важный вопрос разрешился на митинге. В Пещере были богатые залежи металлов, а верхний мир такими богатствами не располагал. Как тут быть?

Слово взял один из рудокопов.

— Эх, ребята, о чем говорить? Неужели для себя не поработаем? Ведь это не то, что при королях спину гнуть… — На оратора со всех сторон зашикали, и он прикусил язык, спохватившись, что сболтнул лишнее. — Я хочу сказать, что мы согласны работать поочередно. Два-то месяца в году можно в шахте покопаться, зато слаще будет отдых наверху!

— Верно! Правильно! И мы будем работать по очереди! — закричали литейщики.

Так народ сам решил все важные вопросы, и Пещера начала пустеть. Бывшие работники и земледельцы стремились к ясному солнцу, к голубому небу, к вольному воздуху и благословляли события, которые принесли им освобождение от мрачного существования в подземных пропастях земли. Перевоспитанные, не видавшие в жизни тягот, правда, не совсем понимали радости других, но и им наверху нравилось больше, чем внизу.

Конечно, Элли и Фред не стали ждать, когда закончится перевоспитание всех спящих и совершится всеобщее переселение. Пора было возвращаться домой, к семьям, которые их оплакивали.

Перед отъездом Элли решила повидаться с королевой полевых мышей Раминой: девочка соскучилась по доброй маленькой фее. Но сначала Элли попросила брата покрепче привязать Тотошку к дереву.

На этот раз свисточек подействовал безотказно: в траве зашуршали тоненькие лапки, и перед Элли появилась Рамина в золотой короне на голове; ее сопровождали фрейлины.

Тотошка залаял и завозился на привязи, а Фред Каннинг смотрел во все глаза: мальчишка знал, что это чудо, которое он видит, — одно из последних чудес странного мира, куда забросила его судьба.