Костяные корабли - Р. Дж. Баркер

Джорон и сам не знал, почему он выбрал лучшую одежду, чтобы именно в ней умереть; просто решил, что так будет правильно.

Корабль расчистили к сражению, на пустой палубе сложили стрелы, болты и луки, расчеты заняли свои места. Все, кто не был занят работой, выстроились на палубе ровными рядами в своей лучшей одежде, и Джорон заметил, что у каждого есть на ней что-то синее, как у Миас и у него. Он прошел мимо Фарис, чье обожженное лицо перекосила улыбка, и кивнул ей.

Джорон шагал вдоль рядов, перебрасываясь с детьми палубы короткими фразами: замечаниями по поводу неправильных деталей одежды или о несуществующем мусоре на палубе, и все знали, что хранитель палубы шутит.

Джорон вдруг подумал, что на ходу изучает лица – грязные, покрытые шрамами, изуродованные, но, прежде всего, знакомые – и понял, что с самого начала недооценивал этих женщин и мужчин. Он считал их простодушными, принимавшими Миас как почти волшебное существо, способное провести их через все опасности. Он слышал, как они говорили подобные вещи, но сейчас, когда шел мимо них, уже знал, как сильно ошибался. Опытные и хладнокровные дети палубы, не раз бороздившие моря, лавируя среди течений, – они знали правду. Ведь известны случаи, когда четырехреберные корабли выходили победителями из схватки с пятиреберными. Такую победу никто не считал невозможной. И, если бы «Дитя приливов» ранее не получил столь серьезных повреждений и не стал бы таким хрупким, все женщины и мужчины поддержали бы Миас и постарались бы одержать победу.

Но «Дитя приливов» получил очень серьезные повреждения и стал уязвимым.

И еще на нем не хватало людей.

В историях, рассказанных ему отцом, удивительная вера в себя жила лишь на кораблях флота, и теперь он их понимал. Вера была всего лишь сказками, придуманными стариками, чтобы поддержать молодых, избавить их от неуверенности, успокоить страхи, сделать неизбежное маловероятным, найти надежду там, где ее быть не могло. Но на лицах пожилых детей палубы он видел правду. Они знали, что отправляются на смерть, и «Дитя приливов» летит навстречу неумолимой гибели.

А в сокровенных глубинах моря Старуха уже открыла свои объятия, чтобы приветствовать всех. И каждый из них, каждая женщина и каждый мужчина, принял свою судьбу. Они не жаловались, не плакали и не дрожали от ужаса. И если Джорону пришлось спрятать руки за спиной и переплести пальцы, чтобы не выдать свой страх, команда перебрасывалась шутками – люди улыбались ему и другим детям палубы, стоявшим рядом. Они были спокойны. Им вынесли приговор, и теперь он будет приведен в исполнение.

– Моя команда, моя удивительная команда. – Слова прозвучали на корме, Джорон повернулся и увидел Миас.

Динил стоял слева от нее, Нарза – за спиной, и, когда Миас обводила взглядом детей палубы, казалось, будто каждый становится выше. Джорон присоединился к ней, Анзир тоже встала сразу за ним, и, когда Джорон оказался рядом с Миас, у него перестали дрожать руки. Жуткие картины того, как его тело разрывают на куски кости корабля или он сгорает заживо, потускнели, и Джорон понял, как команда сумела справиться со страхом.

Здесь и сейчас он принял свою судьбу. И не потому, что хотел умереть, просто понял, что ничего другого не остается. Динил и его отец говорили о долге, и теперь Джорон знал, что сможет его исполнить. Поэтому он стоял и слушал, что говорит его супруга корабля.

– Я не стану лгать женщинам и мужчинам моей команды, – сказала Миас. – Наше положение выглядит безрадостным. – Она подождала, когда все осмыслят ее слова. Цепи на такелаже звенели, ветер свистел между веревками, крылья потрескивали. – Но я бывала в подобных переделках, и мне удалось выжить. Потому что я – Удачливая Миас, я ведьма пролива Килхьюм, а вы – моя команда. Мои девочки и мальчики, я летала на более крупных кораблях, и более престижных, и более новых. – Она снова смолкла, давая всем осознать услышанное. – Когда я поднялась на борт нашего корабля, вы были ничем. Сбродом. Пьяницами. Глупцами.

– Некоторые такими и остались! – раздался крик из задних рядов, и многие рассмеялись, но Миас даже не улыбнулась.

– Забудьте эти слова! – крикнула она. – Теперь вы другие. Вы команда! Моя команда. И на всем Разбросанном Архипелаге нет супруги корабля лучше, чем я, Миас Джилбрин. – Ее голос стал серьезным, жестким и высоким, как тучи над Северным Штормом. – В мире нет команды лучше, чем та, что летит сейчас со мной! Да, это большой корабль! – Она указала в сторону «Охотника Старухи». – Он нас превосходит, как сказали бы многие, и были бы правы. – Она оглядела ряды команды. – Но только размером и луками. А вы. – Ее взгляд остановился на Фарис. – И я, Динил и Джорон, без страха захватим «Охотника». Нас послали убить кейшана, – продолжала Миас, – возможно, мы не сможем, но мы должны помешать кому-то другому его захватить, чтобы нашим семьям, нашим детям и детям многих других больше ничего не угрожало. И для меня будет достаточно, если я умру ради этого! А для вас?

– Да, – ответила Барли. – Для меня вполне.

– А для остальных? – спросила Миас.

– Да, – раздалось несколько голосов.

И тогда Меванс закричал:

– И это лучшее, на что мы способны? Я сказал, да! Мы все говорим, да! У нас замечательная цель – мы спасаем будущее, да?

Пауза. Вперед выступила Фарис:

– Я говорю, да!

Потом Гавит:

– И я говорю, да!

И Карринг, пловец:

– И это мое да!

И Серьезный Муффаз:

– Я скажу, да!

И тогда закричала вся команда.

– Да! Да! Да! – И это был оглушительный рев.

А потом откуда-то из середины строя:

– За Удачливую Миас!

Крик подхватили остальные, он стал повторяться снова и снова, и Миас пришлось успокаивать свою команду, а Джорону вдруг показалось, что у нее на глазах выступили слезы.

– Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы победить этот корабль, – крикнула она, снова показывая на «Охотника Старухи», который безмятежно летел вперед, будто скользил над водой, а восемь зоресветов ярко сияли над его кормой. – Но, главное, мы помешаем им забрать кейшана и продолжить войну, которая пожирает жизни людей. Нам необходимо уничтожить румпель, а для этого придется пройти под обстрелом их луков. Я не стану делать вид, что вам не будет страшно. Сегодня Старуха возьмет свое.

Но после того как мы уничтожим румпель, размер «Охотника» уже не будет иметь значения. Корабль не сможет преследовать кейшана. Пусть лучше аракисиан спасется, чем отдаст свои кости новым войнам, и тогда я буду думать, что моя жизнь прожита не зря, даже если мне больше ничего не удастся сделать. – Молчание. – А теперь, – сказала она еще громче и подняла меч: – Подготовьте к стрельбе мои луки! Пора вступать в сражение!

Дальше должен был последовать радостный крик, но несколько мгновений ничто не нарушало воцарившуюся на палубе тишину, все осознавали то, что сказала Миас, – сегодня они умрут. А затем из толпы раздался крик, и Джорон узнал голос Гаррийи, женщины, которую взяли на корабль по настоянию Меванса, утверждавшего, будто она приносит удачу – маленькое неряшливое существо, совершенно бесполезное.