Помощница лорда-архивариуса - Варвара Корсарова

В его объятьях я чувствовала покой и безграничное счастье. Недели неуверенности, тоски, одиночества казалось ничтожной платой за эти минуты долгожданного единения. И я была готова платить любую цену за то, чтобы они тянулись вечно.

Меня больше не тревожили мрачные события прошлого, и все, что когда-то волновало, внезапно оказалось пустым и совершенно неважным. Будущее виделось неясным, но лучезарным. Ни о чем не хотелось говорить, и никаких слов от Джаспера я не ждала. Но он прошептал мне что-то на ухо, и тут же потерся колючей щекой о мой висок и поцеловал в основание шеи.

— Что ты сказал? — я с трудом нашла в себе силы переспросить. — Что-то на староимперском?

— Ты не поняла? — Джаспер отстранился и легко усмехнулся, лаская меня глазами. — Разве ты не учила староимперский все эти дни?

— Мне сложно понять слова на слух; они произносятся не так, как пишутся, но кажется, я разобрала слова «пламя» и «тебе». Но еще одно слово… я уверена, что не встречала его ни в дневнике инквизитора, ни в учебнике по истории магии, который я переводила для тренировки.

— Уверен, его там нет. Пожалуй, это слово никогда не использовали в древних научных и магических трактатах.

— Повтори еще раз.

Смеясь, он повторил фразу медленно и раздельно.

— Бесполезно. Я не поняла.

— Я разочарован. Ты не выполнила условия и не выучила староимперский досконально. Совершенно никудышная помощница теурга. Следовало давным-давно расторгнуть с тобой договор и предложить тебе другой статус… безо всяких договоров.

— Довольно с меня загадок на сегодня. Джаспер, что ты сказал?

— Очень важную вещь. Завтра откроешь словарь и сама посмотришь.

Я рассердилась и хотела протестовать, но Джаспер не дал мне никаких шансов сделать это.

— Не думай, я не выпрашиваю пылких слов и признаний. Просто любопытно. Я ведь не понравилась тебе. Ты был настроен против меня, и часто злился потом.

— Неправда. Ты понравилась мне сразу. Кому бы не понравились эти глаза! Я всегда замечаю красивых девушек.

— Вот как? — кисло заметила я.

— Ты смотрела на меня с неприязнью, но все же с каждым днем занимала меня все больше. Помню: ты водила пером по бумаге, хмурилась, осторожно разглаживала листок тонкими пальчиками, а я рассматривал тебя, и мысли мои были далеко не невинные.

Я с упреком покачала головой, Джаспер усмехнулся и продолжил:

— Ничего странного в этом не было. Поразило другое: мне нравилось сидеть рядом с тобой молча. Удивлена? Я не болтун, как Кассиус, но привык развлекать женщин разговорами. Найти интересного собеседника легко, но попробуй-ка найти человека, с которым приятно делить молчание. Мне нравилось слушать тебя, но мне нравились и твои невысказанные мысли. Нет, я не знал, о чем ты думала. Мог лишь догадываться, и это было увлекательно.

— Мы мало говорили с тобой о чем-то кроме дел, — посетовала я.

— Нужно наверстать это упущение. Но слушай дальше. Потом я заметил, что меня не возмущает, а восхищает твоя непосредственность, твое неуемное любопытство, твоя безрассудная отвага, граничащая с глупостью.

Я сурово взглянула на него: вот какой он меня видит!

— Ну, а вскоре стало трудно обходиться без тебя даже минуту. Хотелось постоянно смотреть на тебя, слышать твой голос, касаться твоих волос, и…

— Ты отлично это скрывал. Если бы я не бросилась к тебе на шею, что было бы, Джаспер? Отослал бы меня в южный город?

— Уже давно я понял, что не смогу расстаться с тобой. А вчера в библиотеке ты опередила меня лишь на пару секунд. Вот что я собирался сделать…

Когда поцелуй прервался, я тяжело дышала. Джаспер взял бокал.

— Позволь, налью тебе вина.

— Не стоит, Джаспер. Я и так чувствую себя пьяной.

— Выпьем за наше будущее, Камилла.

— Каким оно будет, Джаспер? — спросила я решительно. — Что будет потом?

— Оно будет таким, каким захочешь. Будут многоцветные башни Лудджера, изумрудные воды пролива Ящеров, лавандовые поля Фаракии. На следующей неделе я закончу приготовления, и мы уедем. Обсудим все завтра. Утром нужно быть в городе, но вернусь скоро и буду весь в твоем распоряжении. Пора отправляться спать, Камилла, час поздний. Тебе нужно хорошенько отдохнуть. Нет, не трогай эти осколки. Уберу сам. Оставлю здесь порядок, как в камбузе.

Впервые за долгое время я спала крепко, без сновидений. Проснулась рано. Мне хотелось повидаться с Джаспером до того, как он уедет по делам.

Торопливо умылась, оделась и бросилась вниз. Если опоздала, не увижу его несколько часов, и они покажутся вечностью.

Волновалась не зря: голос Джаспера донесся из вестибюля, и задержись я на пару минут, мы бы разминулись. Сердце сжалось от восторга, когда я увидела высокую фигуру в черном форменном одеянии теурга.

Задыхаясь от быстрой ходьбы, я спустилась с лестницы и замешкалась. Он был не один, разговаривал с посыльным из Адитума. У входа стоял дворецкий, неподалеку подкручивал ус стряпчий Оглетон, горничная неторопливо начищала перила лестницы.

Я постеснялась подойти к нему при посторонних, но Джаспер разрешил мои сомнения. Заметив меня, поспешил навстречу и, хотя мы были не одни, сжал мое лицо ладонями и основательно поцеловал.

Поцелуй затянулся. Посыльный неловко переступил с ноги на ногу, дворецкий кашлянул, не то осуждающе, не то одобрительно. Звуки усердной работы у лестницы прекратились. Оглетон сердито щелкнул крышкой часов.

Джаспер спокойно положил мне руки на плечи и проговорил:

— Хорошо, что ты встала рано. Не хотелось уходить, не пожелав тебе доброго утра. Прошу, оставайся сегодня дома. Дел много, но задерживаться не буду. Отвезу этот треклятый дневник в Адитум, заеду в порт, доки и вернусь.

— Можно с тобой? — неуверенно спросила я. — Хочется посмотреть на море и корабли.

— В другой раз Камилла. Завтра, хорошо? Предстоит пара неприятных встреч. Говорят, в городе неспокойно. Скорое заключение Третьего Пакта тревожит многих, каждый день где-то происходят стычки и демонстрации.

Я была разочарована, но не перечила.

— Будь осторожен, Джаспер.

— Буду, — серьезно пообещал он. — Поднимись-ка пока в башню. Тебя ждет небольшой сюрприз. Подсказка: посмотри на дерево. Потом загляни в библиотеку.

Он легко пожал мне руку на прощание и ушел вместе с посыльным и Оглетоном. Показалось, что я осталась совсем одна в огромном вестибюле, и поежилась от неприятного чувства холодного одиночества.

Горничная возобновила возню. Нынче слугам будет о чем поговорить; впрочем, я догадывалась, что о моей влюбленности они сплетничали давно, а дворецкий, пожалуй, знал о наших с Джаспером чувствах задолго до того, как мы сами признали их.