Мы не мафия, мы хуже - Борис Бабкин
Шрифт:
Интервал:
— Идите обедать, — позвала Жанна.
— А вы с ней как, — чугь слышно спросил Волчара, — в натуре или, когда кипиш кончится, кто дальше прыгнет? — Знаешь, — серьезно сказал Артур, — мне нравится моя жизнь. И терпеть рядом с собой женщину я не собирался. Если появляется желание, их полно. И не важно, на каком языке она говорит. Сейчас во всем мире дамы понимают один язык — долларов. Жанна не из таких. Мне порой кажется, что я с ней смог бы жить. Но вряд ли ей понравится жизнь, к которой я привык и которую менять не собираюсь.
— Так ты всю жизнь собираешься воевать в Африке? — усмехнулся Волчара.
— Сейчас — оно понятно. Вроде и силенка имеется, и что-то там можешь. А потом? Кончится твоя боевая молодость, и волком завоешь. Ведь никому не нужен будешь. Ты поэтому и приехал свою дочурку искать, чтоб было кому в твой беззубый рот ложку каши запихать.
— А ты, оказывается, философ, — засмеялся Артур. — Нет, приятель, я о старости не думаю. Не будет ее у меня. Слишком меня жизнь била, и порой очень сильно. Я в общей сложности в госпиталях около двух лет провалялся. Сейчас пока еще ничего. И то бывает, что-то где-то скрутит. А когда почувствую, что все, скоро финиш, тогда и думать буду. Насчет дочери ты не прав. Я хочу увидеть человека, который живет потому, что я ее отец. Наверное, я и не подойду к ней. Просто увидеть. Ну, разумеется, чем-то помогу. Я имею в виду финансовую помощь. И все. Нет у меня права вмешиваться в ее жизнь. Помочь — да, помогу. Но так, чтобы она не знала, кто ей помог. Видишь ли, в чем дело, я ведь уже сказал тебе, что привык жить так, как живу. И не смогу…
— А если она по натуре путана? — перебил его Денис. — Тогда как?
— Никак.
— Я бы замочил на хрен. Знать, что моя дочь…
— Будь ты на моем месте, понял бы, что нет у тебя такого права. Ты только узнал, что она есть, и тут же вмешиваться в ее жизнь, а тем более отнимать ее, не имеешь права.
— Да в гробу я видал все ваши права! — воскликнул Волчара. — Знать, что моя дочь трахается за бабки… Завалил бы, сто процентов. Ведь многие даже в этой гребаной столице живут до не могу плохо, но ведь не раздвигают ноги перед кем попало…
— Вы идете? — сердито крикнула Жанна. — Сколько ждать можно?
— Господи! — Всплеснув руками, Маша обняла мальчика лет тринадцати. — Мишка. Наконец-то. — Облегченно вздохнув, заплакала.
— Ты чего, мама? — удивился мальчик. — Все хороши шо. Папа приехал и забрал меня.
— Успокойся, — сказал Евгений. — Все хорошо. Стоявший на балконе Медведев с усмешкой отвернулся.
— Господи. — Маша погладила сына по волосам. — Что же делать-то? — посмотрела она на мужа. — Все ты. Зачем…
— Перестань, — недовольно буркнул он. — Полковник мне жизнь спас. А я что, должен был оставить его этим псам недобитым? Да и не думал я, что так все серьезно.
— Ничего, Машенька, — заходя в комнату, сказал Медведев, — пробьемся. Война — фигня, главное — маневры. — Он коротко хохотнул.
Маша, прижимая к себе смущенного таким вниманием мальчишку, громко плакала. Евгений быстро вышел.
— Что же делать-то? — плача, спросила она. — Ведь теперь не жизнь начнется, а…
— Поедете к матери! — крикнул из кухни Жуков. — А я здесь разберусь. Да хватит тебе слезы лить, пацана напугаешь.
— Тебе легко говорить, а нам…
— Так на кой черт дожидалась?! — зло спросил вернувшийся в комнату Евгений. — Нашла бы себе…
— Да потому что любила! — сердито перебила она.
— Милые бранятся, — Медведев подмигнул мальчишке, — только тешатся. Не обращай внимания. А что мама боится, дело понятное. Для женщин слезы — самое проверенное оружие. Только здесь не плакать надо и не обвинять его, потому что и так ему плохо.
— Тебе легко говорить, — всхлипнула Маша. — Ты один как перст. А нам каково? Может, в милицию обратиться? Позвоним и скажем…
— А ночью нам крышка. На себя надеяться надо. Все милиции и-прочее — это так, против хулиганов уличных хорошо. А мы на тропу войны с серьезными дядями ступили. Надо самим выбираться из этой каши, пока не сварились совсем. Сейчас, может, про нас и забыли. Как я понял, им нужен был твой знакомый.
— Медведев взглянул на Жукова. — Сейчас наверняка Илья отдал им его. По…
— Думай, что говоришь! — перебил его Евгений. — Выходит, что…
— А если у виска твоего пацаненка ствол будет? А у жены — лезвие ножа? Кого хошь назовешь. Сам же говорил, что Вику и…
— Хватит, — бросив взгляд на сына, оборвал Жуков.
— В общем, у нас есть слабая надежда на то, что мы им сейчас не особенно и нужны. Конечно, если попадемся, то не отпустят, — хмыкнул Медведев.
— Но попозже забудут. Разберутся с твоим полковником, и все дела. Можно будет спокойно жить как и жили.
Евгений покосился на него, но промолчал.
— Знаешь, — вздохнул Аркадий, — что-то не верю я в завещание адвоката. Почему же раньше Жанне такого внимания не уделялось?
— Как это не уделялось, — возразил Чарли. — Все время Карл опекал ее. Даже слух был, что хочет на ней Льва женить. Так что в это я верю. И на всякий случай нашел себе адвоката. Советую сделать то же самое, потому что она сейчас с этим Артуром и неизвестно, кто он такой. Может, специально все это затеяно. Убили и ограбили ее людей — она к нам обратилась. Ведь раньше мы ее не очень часто видели. Иногда звонила, и все. А тут нарисовалась — помогите найти убийц и мои деньги. Эти же самые устраивают пальбу в баре. Потом появляется полковник, и оказывается, что он знаком с Жуковым. Сразу же влезает Сенатор. Не слишком ли много совпадений? Плюс ко всему странная неуловимость Атамана. Прямо супермен какой-то. Не зря же Карл не возвращается и Львенка туда вызвал. Нет, приятель, все это далеко не просто. Альберт сейчас прямо тает от счастья, сбылась мечта идиота. Но вот с Наврузом, — он поморщился, — зря затеяли. У него родственников здесь полно. Лучше бы оставить все как есть. Ну, поменяли председателя, и что? Неужели…
— Вот в том-то и дело, — перебил Аркадий, Навруз — кавказец. Он не забудет, что его сместили с поста председателя. Неужели думаешь, Навруз это так оставит? Да никогда в жизни. Он считал, что вот-вот займет если не место Карла, то будет его правой рукой. И вдруг он рядовой член совета. Этого он не простит никому. Но и ты прав. У Навруза полно родственников. Большая их часть живет в Питере. Правда, связей с кем-то из нас у них нет. Да и зачем нужны эти связи, если Навруз не просто человек центра, а почти председатель. Но сейчас все изменится. Навруз может попытаться прибегнуть к помощи своих родственников. А это пусть небольшая, но война. Нам она сейчас совсем не нужна.
— Так и я о том же.
— Об этом необходимо поставить вопрос на совете, а то Альберт может взять на себя решение, и потом будет поздно.
— Я бы, например, получил по большому счету с Кардинала. Ведь это его затея с псевдопокушением на Атамана. С этого все и началось. Эти парни, оказывается, просто боялись, что с них могут получить за убийство и ограбление семейной пары.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!