Эффект Люцифера. Почему хорошие люди превращаются в злодеев - Филип Зимбардо

Переход от аполлонического к дионисийскому может быть быстрым и неожиданным, заставляя хороших людей совершать плохие поступки: они на время оказываются в бесконечном сегодня и не думают о последствиях своих действий. Обычные ограничения, сдерживающие жестокость и животные импульсы либидо, тают в бурном потоке деиндивидуации. Как будто в мозге возникает короткое замыкание, отключающее функции планирования и принятия решений, расположенные в лобной коре, и в свои права вступают примитивные части лимбической системы мозга, в первую очередь центр эмоций и агрессии, расположенный в миндалевидном теле.

Эффект Марди-Гра: коллективная деиндивидуация как экстаз

В Древней Греции Дионис занимал среди богов особое место. Считалось, что он создает новый уровень реальности, который бросает вызов традиционным взглядам и привычному образу жизни. Он олицетворял и силу, освобождающую человеческий дух из заключения в темнице рационального дискурса и точного планирования, и мощь разрушения: страсть, не ведающую границ, стремление к наслаждению без всякого социального контроля. Дионис был богом опьянения, безумия, сексуальных оргий и страсти сражения. Царство Диониса — это состояния бытия, влекущие за собой потерю самосознания и рациональности, остановка линейного времени и отказ от собственной личности в пользу животной стороны человеческой природы, отвергающей любые нормы поведения и социальной ответственности.

Марди-Гра — отголосок языческой, дохристианской церемонии. Римско-католическая церковь сейчас считает, что этот праздник начинается во вторник («жирный вторник» или «покаянный день»), как раз перед пепельной средой[307]. Этот церковный праздник отмечает начало литургического сезона Великого поста, требующего личных жертв и воздержания. Пост длится до первого дня Пасхи, 46 дней. Празднование Марди-Гра начинается на Святки, когда три короля совершили паломничество к новорожденному Иисусу Христу.

Марди-Гра — это безудержное буйство чувственных наслаждений, жизнь «здесь и сейчас», «вино, женщины и песни». Заботы и обязательства забыты, и празднующие отдаются своей чувственной природе, участвуя в общих кутежах. Это вакхическое празднество освобождает от обычных ограничений и мыслей о последствиях своих действий. Однако в глубине души все понимают, что этот праздник будет длиться недолго, что скоро он сменится еще более жесткими ограничениями, потому что начнется Великий пост. «Эффект Марди-Гра» — это временный отказ от традиционных когнитивных и моральных ограничений поведения, когда группы единомышленников-гуляк весело проводят время, не думая о последствиях и обязательствах. Это — деиндивидуация в группе.

Дегуманизация — основное положение, объясняющее жестокость человека к человеку. Дегуманизация возникает всякий раз, когда одни люди начинают считать, что моральные нормы, определяющие, что значит быть человеком, к другим людям не относятся. Дегуманизируя других людей, мы превращаем их в объекты, не считаем их людьми. Считая, что некоторые люди или группы не относятся к человечеству, дегуманизируя их, мы отказываемся от моральных принципов, обычно управляющих нашим отношением к другим людям.

Дегуманизация — основной процесс, способствующий возникновению предрассудков, расизма и дискриминации. Дегуманизация принижает других, объявляя их «испорченными», «неполноценными». Социолог Ирвин Гоффман[308]описывает процесс социальной дискредитации инвалидов. Их считают «не совсем» людьми и, следовательно, неполноценными.

В такой ситуации нормальные, морально устойчивые и даже самые добродетельные люди способны на ужасную жестокость. Отказывая другим людям в тех или иных человеческих качествах, мы автоматически облегчаем негуманные действия по отношению к ним. И тогда «золотое правило» звучит по-новому: «Поступай с другими так, как хочешь». С дегуманизированным «объектом» легко обращаться бездушно или жестоко, игнорировать его требования и просьбы, использовать его в своих интересах и даже убить, если они нас раздражает[309].

Один японский генерал вспоминает, что его солдаты с легкостью убивали мирных жителей во время вторжения в Китай перед Второй мировой войной, «потому что мы относились к ним, как к вещам, а не как к таким же людям, как мы сами». Очевидно, во время изнасилований в Нанкине в 1937 г. это было именно так. Вспомните женщину из племени тутси (мы говорили о ней в первой главе), которая лично организовывала массовые изнасилования, — другие люди были для нее просто «насекомыми», «тараканами». Точно так же нацистский геноцид евреев начался с пропагандистских фильмов и плакатов, изображавших других людей в виде отвратительных животных — паразитов, ненасытных крыс. Линчевание чернокожих толпами белых по всей территории Соединенных Штатов точно так же не считалось преступлением против человечности — ведь это были не люди, а всего лишь «ниггеры»[310].

Резня в Милай (Сонгми), когда американские солдаты убили сотни мирных жителей-вьетнамцев, тоже была результатом дегуманизации. Американцы пренебрежительно называли «узкоглазыми» всех жителей Азии[311]. Во время войны в Ираке на смену «узкоглазым» пришли «хабибы» и «хаджи», и уже новые солдаты унижают не похожих на них мирных жителей и солдат. «Вы просто пытаетесь забыть, что они люди, и относитесь к ним, как к врагам, — сказал сержант Меджия, отказавшийся вернуться на войну, которую считал отвратительной. — Вы называете их „хаджи“, понимаете? Вы делаете все, что поможет вам спокойно убивать и издеваться над ними»[312].

Такие унизительные прозвища и связанные с ними образы могут оказывать мощное мотивирующее влияние. Это подтверждает один замечательный лабораторный эксперимент. Мы уже говорили о нем в первой главе, а здесь рассмотрим его подробнее.