Дорогие гости - Сара Уотерс

– Ты что, хочешь отвести мисс Рэй в спальню? Так ведь там не натоплено.

– Ну и бог-то с ним, – сказала Лилиана, не поднимая головы.

– Может, лучше в гостиную?

– Нет, нам нужно поговорить буквально минуту о… Короче, нам нужно поговорить наедине!

Покраснев до багровости, Лилиана угловато двинулась из кухни, и Фрэнсис последовала за ней. Они вышли на лестничную площадку и начали подниматься по узкой лестнице.

Чем выше они поднимались, тем беднее и унылее становился интерьер. На лестничном окне висела пыльная кружевная занавеска, световой фонарь был грязный от копоти. Они вошли в крохотную захламленную спальню, где еле умещались немногочисленные предметы обстановки: высокая железная кровать, комод, туалетный столик с синей атласной «юбкой». К настенному распятью была привязана веревками кукла. На линолеуме там и сям светились странные запятые и звездочки. Фрэнсис недоуменно пригляделась к ним, а потом услышала шум передвигаемого стула, приглушенные голоса и сообразила, что это свет проникает сквозь щели в полу: внизу находилась ярко освещенная кухня. Она живо представила женщин, сидящих там за столом и озадаченно смотрящих в потолок.

Лилиана обошла кровать и раздвинула шторы пошире, чтобы впустить в комнату меркнущий серый свет дня. Затем повернулась к Фрэнсис и неподвижно застыла, понурая и несчастная. Они посмотрели друг на друга через кровать, накрытую стеганым одеялом с цветочным узором.

– Что нам делать? – прошептала Фрэнсис. А когда ответа не последовало, продолжила: – Ты понимаешь, что это значит? Невиновный парень! Такого мы совсем не ожидали, верно? Мы думали про Чарли. Испереживались за него.

– Это мне наказание, – тихо произнесла Лилиана.

– Что?

– Это мне наказание за все, что я сделала.

Выражение ее лица и горечь тона испугали Фрэнсис.

– Никакое это не наказание, – быстро возразила она. – Это просто… ох, сама не понимаю, что за хрень происходит. Что именно сказал сержант Хит?

– Ровно то, о чем тебе доложила мать.

– Ты ничего не знаешь про этого парня? Как они могли обвинить его? Абсурд какой-то. Что там твоя мать говорила про орудие убийства?

Лилиана прикрыла ладонью рот.

– При нем нашли что-то… дубинку со свинцом или что-то вроде. В общем, какой-то предмет, который, по их мнению, мог послужить орудием убийства. И они снова говорят про волосы с пальто Ленни. Предполагают, что какие-то из них принадлежат этому парню.

– Но ведь такого не может быть, правда?

Теперь Лилиана кусала губы.

– Не знаю. Я думала об этом. Какие-то, возможно, оставила там девица. Эта… Билли. А если у нее на одежде был волос с головы этого парня и если она и Ленни… если они…

– Нет, такого быть не может, ну рассуди сама!

– Я не знаю.

– Да как такое могло случиться, а?

– Не знаю. Я вообще ничего не знаю! Возможно, Лен встречался с ней через вечер. Возможно, отводил ее в отели…

– В отели! Ты серьезно?

– Не знаю! Да, я серьезно. Каждый раз, когда он говорил, что задержался на работе или вынужден был пойти на какой-то важный ужин, – вероятно, тогда он с ней и встречался. И между ними могло происходить все что угодно.

Фрэнсис схватилась за лоб, силясь переварить услышанное. Господи! Мысли у нее дробились и рассыпались, точно расколотые молотком.

– Но как – как! – он умудрялся держать все в тайне? На протяжении многих месяцев, по словам твоей матери. Ладно, послушай… – Она опустила руки, восстанавливая самообладание. – Сейчас не важно, что там Леонард делал или не делал. Не важно, сколько времени все продолжалось. Главное сейчас – парень, арестованный по обвинению в убийстве, которого он не совершал. Что нам теперь делать, спрашивается? Сержант сказал, что будет дальше?

Лилиана, снова кусавшая губы, ответила неохотно:

– Ну… сказал, что задержанный предстанет перед полицейским судом в четверг утром. Тогда будет предъявлено обвинение и начнется судебное расследование. Если полицейский судья решит, что произошло умышленное убийство, то передаст дело в Олд-Бейли.

– В Олд-Бейли? Господи, ужас какой. С другой стороны, он же пока еще не под судом? Может, все кончится ничем?

– Я… я не знаю. Да, возможно. Полиция должна подготовить обвинение. Потом будет заново проведено дознание. Но это долгая история. Сержант сказал, все может затянуться на несколько недель.

– Несколько недель! А тем временем парень – что? Будет сидеть в тюрьме?

– Да, наверное.

– Ох, Лилиана! В голове не укладывается! После всего, через что мы прошли! Ты же понимаешь, как нам следует поступить? Мы должны немедленно отправиться в Камберуэллский полицейский участок и рассказать правду. Даже если дело и впрямь дойдет до суда, у них недостаточно доказательств, чтобы осудить парня: из-за пары дурацких волосков его не повесят. Но мы не можем допустить, чтобы так все продолжалось еще хотя бы час. Мы должны поговорить с инспектором Кемпом. С другой стороны, тогда… О боже!.. – Фрэнсис – в точности как в ночь смерти Леонарда – живо вообразила дальнейшие события: словно воочию увидела газетные заголовки, потрясенных соседей, ошеломленное лицо матери. Она бессильно привалилась к спинке кровати. – Что тогда будет? Нас задержат прямо в участке. Нам придется подумать об адвокатах. Возможно, здесь сумеет помочь миссис Плейфер. Но где, спрашивается, мы возьмем деньги на адвокатов?

Они обе помолчали, пытаясь до конца осознать всю чудовищность ситуации. Потом Лилиана моргнула заплаканными глазами:

– Ты… ты действительно хочешь пойти в полицию?

Фрэнсис вытерла ладонью губы:

– Конечно не хочу. Но мне жаль парня. А тебе разве нет?

– Да, конечно… Просто мне страшно.

– Знаю, мне тоже страшно.

– Я боюсь за тебя. Боюсь за него. Но больше всего… ничего не могу с этим поделать… больше всего я боюсь за себя. Если мы сейчас расскажем правду, даже не знаю, что они со мной сделают. Все и так меня ненавидят. А тогда все станет в сто раз хуже. Они скажут, что я умышленно убила Ленни…

Фрэнсис резко подалась к ней через кровать:

– Не скажут. Я обещаю, клянусь тебе! Я такого не допущу!

– Тогда они скажут, что ты моя соучастница. Разве мы сумеем доказать, что ты ни при чем? Нас отдадут под суд за убийство, Фрэнсис! Может, нам подождать еще… совсем чуть-чуть? Чтобы понять, как события повернутся дальше. Знаю, это ужасно с моей стороны. Но когда сержант Хит заявился сегодня утром, я решила, что он пришел меня арестовать. А когда он сказал, что арестовали кого-то другого, я едва в обморок не грохнулась от облегчения. От огромного облегчения, что теперь никто не будет смотреть на меня с ненавистью… Может, оставить все как есть, хоть ненадолго? Будь он человек другого рода, я бы, наверное, не стала возражать. Но ведь у него уже не раз были неприятности с полицией. Для него немножко посидеть в тюрьме не так страшно, как… для нас с тобой.