Одна среди туманов - Карен Уайт

Бутси неожиданно начала кукситься, и я подумала – неужели она почувствовала охватившее Джона беспокойство? А то, что он неспокоен, я видела невооруженным глазом. Когда Анджело сказал «не в этом году, так в следующем», Джон даже вздрогнул, хотя я и не совсем поняла почему. На всякий случай я взяла у него Бутси, но он этого, похоже, вовсе не заметил.

– Я уже много раз говорил тебе: это будет мой последний год! – произнес Джон напряженным, свистящим шепотом. – Следующий год я хочу начать с чистого листа, как будто ничего не было. – Он посмотрел на нас с Бутси, словно хотел набраться мужества, потом снова повернулся к Анджело. – Я дал тебе время найти мне замену. Как только этот год закончится, я выхожу из игры. Это решено!

Анджело с самым безмятежным видом указал кончиком мизинца на ближайшую витрину.

– Какие замечательные серьги! – сказал он. – Могу я взглянуть на них поближе?

Джон скрипнул зубами, но достал из-за прилавка ключи и отпер стеклянный ящик. Достав из витрины пару изумрудных серег, Анджело некоторое время держал их перед собой на вытянутой руке, словно пытаясь представить, как они будут смотреться на его невесте, а потом повернулся ко мне.

– Не могла бы ты их примерить? – спросил он. – Быть может, если я увижу эти серьги на красивой женщине, я лучше пойму, как они будут выглядеть на моей невесте.

Не смея поднять глаза на Джона, я посадила задремавшую Бутси назад в коляску и взяла серьги. Глядя в установленное над витриной зеркало, я надела сережки и слегка тряхнула головой, чтобы изумруды засверкали в солнечном свете.

– Ну что скажете? – спросила я, поворачиваясь к мужчинам. Одновременно я широко улыбнулась, надеясь немного разрядить напряженную атмосферу, но Джон лишь крепче сжал губы, и только Анджело одобрительно кивнул.

– Очаровательно, – сказал он. – Просто очаровательно! Я всегда считал, что у красивой женщины должно быть много красивых вещей, которые подчеркивали бы ее красоту. Изумруды очень идут к твоим глазам, Аделаида, – можно подумать, что эти серьги были сделаны специально для тебя. А ты как считаешь, Джон?

– Моя жена и так достаточно красива, – буркнул он, не глядя на него.

– А это у тебя что?.. Какая интересная вещица! – проговорил Анджело, который только сейчас заметил кольцо, которое висело у меня на груди на цепочке.

Я взяла кольцо в руки, чтобы показать ему.

– Это подарок, который Джон сделал нам с Бутси на Рождество. То есть он действительно сделал его сам, своими руками, – пояснила я. – Это наборное кольцо. Если сложить его половинки вместе, на сердечке можно прочесть гравировку «Я буду любить тебя вечно».

– Твой муж – очень талантливый молодой человек, и я уверен, он многого добьется в жизни. – Лицо Анджело стало очень серьезным. – Ему не хватает только одного – терпения, но, я думаю, он и сам это понимает. А раз понимает, значит, научится не торопиться.

Глаза Джона полыхнули гневом, а руки сжались в кулаки. Мне даже стало не по себе – я еще никогда не видела его в таком состоянии.

– Прекратим этот разговор, – проговорил он, из последних сил сохраняя видимость спокойствия. – Сними серьги, Аделаида. Мистеру Берлини пора уходить.

Я стала расстегивать крошечные замочки, а Анджело достал из кармана бумажник.

– Пожалуй, я их возьму, – сказал он и, вынув из бумажника несколько крупных купюр, положил на прилавок. – У тебя найдется подарочная коробочка?

Не говоря ни слова, Джон достал из несгораемого шкафа подходящих размеров бархатный футляр с вытисненной на крышке эмблемой магазина Пикока, уложил в него серьги и толкнул по прилавку к Анджело. На деньги он даже не взглянул. Итальянец убрал футляр в карман и снова улыбнулся.

– Я пришел сюда как друг, Джон. Никто меня не посылал, никто не поручал мне тебя… предупредить. Я просто подумал, что кто-то должен поговорить с тобой о том, как важно иметь терпение… Если что-то случится, я не смогу тебе помочь и не смогу тебя защитить. Я такой же, как ты, Джон, – рабочая лошадка, которая тянет свой груз и старается не ссориться с волками. И если ты вдруг встанешь на дыбы и опрокинешь свою тележку, я могу просто не успеть подобрать все рассыпанные яблоки… Ты понимаешь, о чем я?

Не дожидаясь ответа, Анджело повернулся и шагнул к двери, но остановился. Бросив еще один взгляд на Бутси, мирно спавшую в своей коляске, он повернулся ко мне:

– Ты умная женщина, Аделаида. Надеюсь, ты поговоришь с мужем и поможешь ему понять, что в моих словах заключено достаточно здравого смысла. – С этими словами он снова взял меня за руки и, наклонившись, поцеловал их тыльную сторону. Потом Анджело взял в руки шляпу, которую положил на одну из витрин, и надел. Его рука уже легла на ручку двери, когда он снова замешкался.

– Кстати, можешь заодно передать своему кузену Уилли, – добавил он, глядя на меня, – что ему и его, гм-м… единомышленникам из Клана следовало бы заняться благотворительностью, а не громить мои винокурни. Во-первых, с его стороны это чистой воды лицемерие, а во-вторых, кое-кому из моих знакомых бизнесменов может очень не понравиться, что поставки продукции от наших местных партнеров сокращаются. На Уилли мне, конечно, плевать, но ради тебя… Словом, мне бы не хотелось, чтобы с ним случилась какая-нибудь неприятность.

Он слегка приподнял шляпу в знак прощания, потом открыл дверь и вышел на улицу. Дверной колокольчик весело звякнул, но в наступившей тишине этот звук прозвучал для меня как тревожный набат.

Я долго смотрела на закрывшуюся дверь и молчала, прислушиваясь к спокойному дыханию моей дочери и размышляя о последних словах Анджело. Я уже давно догадывалась, чем занимается Уилли по вечерам и почему он иногда возвращается домой только под утро. Дверь своей спальни он теперь всегда закрывал на замок и внимательно следил, чтобы никто, а Матильда – в особенности, не входил туда ни под каким предлогом. Наверное, мне следовало что-то предпринять, но с тех пор как погибла моя мать, я избегала смотреть правде в глаза и предпочитала не замечать некоторых странностей в поведении Уилли, боясь столкнуться с жестокой реальностью.

– Так это правда – то, что́ он сказал? – проговорила я наконец. – Уилли в Клане?

Шагнув ко мне, Джон взял меня за плечи.

– Он не просто в Клане, Аделаида. Твой кузен – «гарпия», то есть отвечает за вербовку новых членов из числа жителей нашего графства. Он хотел, чтобы я тоже вступил в Клан, но я отказался – не хочу иметь с этим ничего общего. Наверное, именно поэтому Уилли и его люди начали нападать на моих поставщиков – контрабандистов и производителей нелегального спиртного. – Джон прижался лбом к моему лбу, и я услышала, как он тяжело вздохнул. – Я попробую поговорить с ним еще раз. Может быть, мне удастся… Ну а если нет, тогда придется обратиться к твоему дядя Джо.

– Разве дядя Джо тоже в Клане? – удивилась я.

Джон не ответил, только крепко обнял меня и поцеловал.

– Мне очень жаль, что ты сегодня оказалась здесь и услышала… все это. У тебя и без того хватает забот с малышкой.